– Вне всяких сомнений, – не спеша наклонил утвердительно голову архангел.
Я нацепил на лицо маску глубочайшей задумчивости, затем изобразил полнейшее смятение чувств, закончив этот небольшой этюд выражением безысходного отчаяния. По-моему, получилось совсем неплохо. Во всяком случае, архангел Гавриил внимательно следил за действом, которое я перед ним разыгрывал, ожидая, что же я отвечу на его недвусмысленное предложение.
– Сожалею, но вынужден ответить вам отказом, – произнес я, выдержав необходимую паузу, предшествующую драматической развязке. – Боюсь, что, обзаведясь покровителями среди представителей власти, я лишусь всех своих клиентов. Не знаю, как там у вас в Раю, но у нас в Московии не доверяют не только самим представителям власти, но также и тем, кто здоровается с ними за руку.
Левая щека святоши нервно дернулась.
– К вашему сведению, господин Каштаков, имея друзей среди ближайшего окружения Градоначальника, мы можем не только оказать вам содействие, но также и устроить вам массу проблем.
– Уж в этом-то я ни секунды не сомневаюсь, – с улыбкой ответил я на впервые открыто прозвучавшую угрозу. – Вот только боюсь, что в этом вопросе ваши интересы столкнутся с интересами НКГБ. Поскольку, как мне совсем недавно стало известно, чекисты в настоящий момент также весьма интенсивно занимаются поисками Ника Соколовского.
Архангел Гавриил от изумления разве что только рот не открыл. Я почти полминуты имел возможность лицезреть выражение тупого удивления на его лице, пока он наконец не совладал с эмоциями.
– Ну, как вам такая информация? – спросил я, понимая, что наношу добивающий удар сопернику, едва сумевшему подняться на ноги после сокрушительного нокдауна.
– Что им известно? – свистящим полушепотом спросил Гавриил.
– Попытайтесь выяснить это, воспользовавшись своими связями в окружении Градоначальника, – посоветовал я с милой всепрощающей улыбкой на лице.
Вам доводилось когда-нибудь слышать, как архангел скрежещет от злости зубами? Думаю, что нет. А мне вот довелось услышать этот вполне отчетливый скрежет, раздавшийся перед тем, как архангел Гавриил медленно произнес:
– Не пытайся прыгнуть выше собственной задницы, Каштаков. Приземление может оказаться весьма болезненным.
Ну, что на это можно было ответить? Когда святые начинают выражать свои мысли на языке приблатненной братвы, я теряю дар речи. Поэтому, откинувшись на спинку кресла, я только с осуждением посмотрел на сидевшего напротив меня архангела, но ничего не сказал.
Опираясь руками о край стола, архангел медленно поднялся на ноги.
– Имей в виду, Каштаков, – произнес он свистящим полушепотом, – я буду следить за каждым твоим шагом. И не дай бог тебе оступиться.
Я молча достал из кармана деньги и, не пересчитывая, кинул их на стол.
– Я больше на вас не работаю.
Архангел на деньги даже не взглянул. Направив на меня, словно пистолет, свой длинный указательный палец с розовым, аккуратно подпиленным ноготком, святоша криво усмехнулся, после чего, не сказав более ни слова, повернулся ко мне спиной.
Я ожидал, что, уходя, он как следует хлопнет дверью, но ошибся – архангел оставил дверь за собой открытой, должно быть, давая тем самым понять, что намерен еще вернуться.
Не могу сказать, что после его ухода я вздохнул с облегчением. Дело, которым я занимался, принимало все более серьезный оборот. Не успел я избавиться от одного недоброжелателя, как взамен ему получил другого, не в пример более опасного. К тому же архангел Гавриил превосходно объяснил мне на общедоступном языке жестов, что я уже не могу отказаться от расследования по собственному желанию. Что и говорить, выбор мне был оставлен небогатый, – я должен был обмануть всех и остаться в живых или навсегда забыть о планах, которые строил на будущее, поскольку самого будущего как такового у меня могло и не быть.
Глава 17
ПОРТФЕЛЬ
От тягостных раздумий о временах, которые еще не наступили, меня оторвал звонок телефона.
Я не стал брать трубку, подождав, пока на звонок ответит Сергей. Во-первых, отвечать на телефонные звонки было его прямой и непосредственной обязанностью, а во-вторых, я сейчас не хотел разговаривать ни с кем из потенциальных клиентов, звонивших в офис только ради того, чтобы узнать цены за предоставляемые услуги.
После третьего звонка телефон умолк – Сергей наконец догадался снять трубку. Я достал из кармана контроллер, оставленный Гамигином, и включил систему проверки. Если верить показаниям регистрирующего устройства, никакой подслушивающей аппаратуры у меня в кабинете не было – райского «клопа», сидевшего в телефонном шнуре, уничтожил в мое отсутствие детектив Гамигин.
– Это вас, – сказал, заглянув в открытую дверь кабинета, Сергей. – Детектив Гамигин.
– Переключи на мой аппарат, – сказал я Сергею. И крикнул, едва он только скрылся из виду: – Дверь закрой!
Сергей вернулся, хлопнул дверью, и спустя пару секунд я мог уже слышать в трубке телефона голос детектива Гамигина.
– Какие новости, Анс? – спросил я.
– Нам удалось идентифицировать тело Ястребова как Ника Соколовского, – ответил Гамигин.
– Я бы поспорил с тем, кто стал бы уверять меня, что на фотографии, которую ты мне показывал, был изображен Соколовский, – с сомнением заметил я.
