него был поставлен отменно. Стинов не удержался на ногах и упал на мостовую.
– Куда это ты так спешишь? – насмешливо спросил, склонившись над ним, другой комендант.
– Они напали на меня! – закричал Стинов, указывая на выбежавших из-за угла мусорщиков.
Те, заметив патруль, хотели было незаметно скрыться, но комендант, направив в их сторону дубинку, громко приказал:
– Стоять!
Мусорщики неохотно, но все же подчинились.
Подталкивая друг друга плечами, они подошли к патрульным.
Пользуясь тем, что коменданты смотрели не на него, Стинов попытался улизнуть. Однако тот комендант, что сбил его с ног, снова толкнул его в спину, прижав лицом к стене. Рядом с ним поставили и мусорщиков.
– Он украл документы у своего приятеля, – повернув голову, указал подбородком на Стинова один из них.
– Стой спокойно, – одернул его комендант.
У всех троих быстро вывернули карманы.
– Да этот парень, похоже, коллекционирует удостоверения личности, – сказал комендант, показывая своему напарнику три пластиковые карточки, которые он извлек из карманов Стинова.
– Я все могу объяснить, – уверенно произнес Стинов, лихорадочно соображая, что сказать дальше.
Но коменданты не стали его слушать.
– Потом объяснишь, – сказал один из них и защелкнул на запястьях Стинова наручники.
– Где тот, у кого он украл удостоверение? – спросил второй комендант у мусорщиков, возвращая им документы.
– Там, – один из мусорщиков махнул рукой в сторону прохода. – Сидит в забегаловке.
– Подняться не может? – усмехнулся комендант.
Оскалив в ответ зубы, мусорщик издал какой-то булькающий звук, отдаленно напоминающий смех, и быстро кивнул.
Комендант снял с пояса радиотелефон и набрал номер участка.
– Комендатура, пришлите дополнительный наряд к 24-му проходу. Пусть заберут жертву преступления, которая находится в закусочной. Мы взяли вора, пытавшегося украсть удостоверение личности, и двух свидетелей… Нет, сама жертва дойти не может… Нет, не ранен. Пьян мертвецки…
– Двигайся, – подтолкнул Игоря в спину другой комендант.
Глава 19
Загнанный в угол
Патрульные, доставившие Стинова и двоих мусорщиков в комендатуру секции, сдали их дежурным. Мусорщиков оставили для дачи свидетельских показаний, а Стинова отвели в конец длинного коридора и заперли в камере.
Оставшись один в маленькой квадратной комнатке без окон, с единственной тусклой лампочкой под потолком, забранной сетчатым колпаком, Стинов присел на узкую скамью, привинченную к стене, кроме которой в помещении больше ничего не было. Раненая рука нестерпимо болела. Поверх повязки проступило пятно крови. Чтобы унять боль, Стинов обратился за помощью к своему второму сознанию – с некоторых пор ему порой удавалось осознанным усилием заставлять проявляться свои скрытые возможности, хотя механика этого процесса по-прежнему оставалась ему непонятной.
Боль прошла быстро, но в сознании закрепилась память о ней, как постоянное напоминание о том, что рана хотя и не болит, но все же при случае следует серьезно заняться ее лечением. А может быть, в это время уже шел процесс лечения, осуществляемый посредством изменения клеточного метаболизма в прилегающих к ране тканях?
Стинов прилег на скамейку, упираясь, чтобы не упасть, одной ногой в пол.
На какие бы чудеса ни было способно его второе сознание, на этот раз оно его не спасло. Проанализировав ситуацию, в которую он попал, Стинов пришел к неутешительному выводу – выхода, который мог бы его устроить, из нее не существовало. Все, что он мог сделать, – всего лишь попытаться оттянуть неизбежный финал.
Стинов сел на скамье, едва только в двери щелкнул замок. В комнату вошли двое незнакомых комендантов в сопровождении дежурного. Один из них, окинув Стинова быстрым внимательным взглядом, вопросительно взглянул на дежурного. Тот молча кивнул в ответ.
Незнакомые коменданты подошли к Стинову с двух сторон, и на запястьях его защелкнулись холодные браслеты наручников. Каждая рука его была прикована к руке коменданта. Один из комендантов несильно потянул руку Стинова и жестом велел ему подниматься на ноги.
– Пошли, – негромко произнес он.
– Куда? – глупо поинтересовался Стинов, вставая со скамьи.
Коменданты ничего не ответили, а просто пошли к выходу, и Стинов был вынужден последовать за ними.
На выходе из комендатуры их ждали еще двое комендантов, которые молча присоединились к группе.
В полном молчании они дошли до лифта.
