Свернув за угол, Тейнер замер на месте, три раза глубоко вздохнул, чтобы выровнять дыхание, и, замахнувшись из-за плеча, бросил в спину убегающего террориста метательный нож. Террорист остановился, словно налетев на невидимую преграду, и, раскинув руки в стороны, лицом вниз упал на пол. Подойдя к нему, Тейнер вытащил нож, вонзившийся точно под левую лопатку, и обтерев лезвие об одежду мертвеца, убрал в предназначенный для него кармашек на бедре. Перевернув тело террориста на спину, чтобы убедиться в том, что он действительно мертв, Тейнер сорвал с его пояса подсумок с запасными обоймами, подобрал с пола автомат и побежал в обратную сторону, туда, где находился вход в центральный операторский зал.
— Время! — Крикнул Аксель из коридора.
Снайперы в четырех комнатах одновременно нажали спусковые крючки арбалетов.
Пробив оконные стекла, болты устремились в сторону корпуса, находившегося по другую сторону прохода. Команда действовала согласованно и четко, как хорошо отлаженный хронометр. Бросив арбалеты на пол, стрелки подхватили концы тянущихся от болтов канатов и принялись крепить их, наматывая на вбитые над окнами крючья.
В то же самое время бойцы спецназа, которым предстояло отправиться по этим канатом в захваченный террористами корпус, где каждого из них, возможно, ждала автоматная очередь в грудь, сосредоточенно, по-деловому выбивали оконные стекла и с помощью дубинок очищали оконные рамы от осколков.
У каждого из бойцов на лице уже была защитная полумаска с прибором ночного видения, поэтому ни один из них не прервал своего занятия, когда во всем квартале погас свет. Лишь Аксель поглядел на таймер и, убедившись, что все произошло точно в назначенный срок, удовлетворенно кивнул.
Войдя в крайнюю комнату, Аксель первым закрепил свой роликовый зажим на канате, оттолкнулся ногами от подоконника и, бросившись в пустоту, понесся над темным провалом пустого прохода.
Повернув голову, Аксель посмотрел направо. Не отставая от него, по соседним канатам скользили его бойцы. А те, что еще оставались в комнатах, уже заняли исходные положения на подоконниках, закрепляя на канатах свои зажимы.
Прежде Аксель работал только под командованием Хука. Скользя по натянутому канату, вцепившись мертвой хваткой в рукоятку роликового зажима, он вдруг подумал о людях, доверивших ему свои жизни. Каждому из тех, кто сейчас параллельно с ним приближался к темным окнам главного информационного центра, было известно, что террористы вооружены автоматами, против которых метательные ножи и дубинки все равно, что детские игрушки. И, тем не менее, они поставили свои жизни на кон. Почему? Что заставило их сделать такой выбор? Кому и что доказывает человек, бросая вызов смерти?...
Черное затемненное стекло, возникшее впереди, прервав ход мыслей Акселя, стало для него в этот момент единственной существующей реальностью. Акселю и прежде доводилось испытывать подобное ощущение. Стекло превратилось для него в некий внепространственный барьер, — позади оставался отрезок уже прожитой жизни, по другую сторону была неизвестность. Реальность существовала только сейчас и здесь.
Страх могут внушать только реальные образы, а то, что пока еще таилось за барьером, не имело формы. Аксель не боялся будущего. Он готов был встретиться с ним лицом к лицу и вырвать у него из зубов свое законное право на жизнь.
Выбросив ноги вперед, Аксель ударил каблуками в оконное стекло и вместе со звоном осколков ввалился в комнату. Бросив ненужный теперь зажим, он упал на четвереньки. Одним движением он выдернул из-за пояса ручной арбалет и, отпрыгнув в сторону, прижался спиной к стене. Рука с арбалетом описала полукруг и, не найдя цели, опустилась вниз.
Приглушенная стенами, прозвучала короткая автоматная очередь. Затем еще одна.
Следом за Акселем в окно влетел второй боец. Ноги его еще не успели коснуться пола, а он уже держал в руке дубинку.
— Спокойно! — Крикнул ему Аксель. — Здесь чисто!
Боец, ворвавшийся в соседнюю комнату, сбил своим телом находившегося в комнате противника. Сцепившись, они покатились по полу. Противник вырвал руку из захвата, и спецназовец почувствовал, как бок к его обожгла острая боль от ножевого ранения. Заревев, скорее от ненависть к врагу, чем от боли, спецназовец перехватил руку с ножом и ударил противника коленом в пах. Подмяв противника под себя, он свободной рукой с размаха ударил его в челюсть, а затем, возвратным движением, — локтем в висок.
Он уже поднимался на ноги, когда в комнату влетел его партнер.
— Как ты? — Спросил он, бросив быстрый взгляд на бесчувственное тело на полу.
— Порядок, — ответил спецназовец и, зажав ладонью распоротый бок, тяжело привалился к стене.
Глава 31. Ползающие мины.
Добежав до двери, ведущей в операторский зал, Тейнер остановились. Два сапера и Штайнер стояли у входа, не решаясь переступит порог. Раздвинув их в стороны, Тейнер протолкнулся вперед.
Вдоль стен огромного, почти квадратного зала тянулись рабочие места для операторов, оснащенные подковообразными приборными панелями и большими настенными стереоэкранами. Остальное пространство зала было занято рядами стоек со вспомогательной аппаратурой.
Тейнер посмотрел под ноги, чтобы убедиться, что на пороге не установлена растяжка. Но увидел он то, что никак не рассчитывал встретить здесь. По полу неторопливо ползла металлическая полусфера диаметром около тридцати сантиметров, чуть приплюснутая сверху.
— Это уже вторая, — произнес за его спиной кто-то из саперов. — Первая, которую мы заметили, уползла за стойку.
— Это плохо, — Тейнер прислонил автомат к стене и присел на корточки, внимательно наблюдая за неторопливо движущейся своим путем полусферой. — Очень плохо, — со вздохом повторил он. — Не думал, что террористы притащат их в Сферу.
Поднявшись, он переступил порог зала.
— Можете входить, — сказал он своим помощникам. — Только упаси вас бог пытаться остановить эти штуковины или поднять их с пола.
— Что это такое? — Спросил один из саперов.
— Мины-'черепашки', — ответил Тейнер. — Они расползаются по площади, определенной заложенной в них программой. Натыкаясь на преграду, разворачиваются и движутся в противоположную сторону под тем же углом. Но, как только одна из них остановится или будет нарушен ее контакт с поверхностью пола, взрываются сразу все. При этом суммарная сила взрывов направлена таким образом, что зона поражения ограничена площадью, по которой ползают 'черепашки'.
— И какова их мощность? — Задал вопрос все тот же сапер.
— Двух вполне достаточно для того, чтобы разнести все, что находится в этом зале, — посмотрев на саперов, сказал Тейнер.
— Нужно выяснить, сколько их здесь.
Люди разбрелись по залу. Спустя пару минут стало ясно, что по залу ползают восемь 'черепашек'.
Тейнер с досадой цокнул языком.
— Боюсь, нам с ними не справиться, — обескураживающим тоном произнес он.
— Их невозможно обезвредить? — Удивленно спросил информационник.
— Их можно только заморозить, залив жидким азотом, — ответил Тейнер. — А затем вывезти в безопасное место и там взорвать.
— Ну, жидкий азот можно достать, — оба сапера расслабились и облегченно вздохнули.
— Только есть ли у нас на это время? — Приподняв бровь, спросил сам себя Тейнер.
— 'Черепашки' могут управляться дистанционно, и взорвать их можно, находясь на значительном расстоянии от места взрыва. Но тогда где-то здесь, в зале, должен быть ретранслятор радиосигналов. Это небольшая пластиковая коробочка со световым табло. Пока табло не включено, у нас еще остаются шансы.
Ретранслятор нашел Штайнер. Он был закреплен в метре от пола возле дверного косяка. Прямоугольная
