собрались. Я взяла вылезла в окно, да и прибежала сюда. – И Мэри смущенно потупилась.
– Вот молодчина! – с восхищением сказал Беппо. – Честное слово, я от нее этого не ожидал!
– А я всегда говорил, что она молодец! – вмешался Чарли. – И вовсе она не кисейная.
Мэри с довольной улыбкой слушала расточаемые ей похвалы.
Но старая негритянка была другого мнения:
– Право, не знаю, что с тобой делать. В сущности, надо было бы отправить тебя обратно домой и сказать твоей маме, чтобы она запирала не только двери, но и окна…
– Нет, бабушка, ты этого не сделаешь! – с жаром вскричал Чарли. – Ты не такая…
– Пускай она немножко посидит с нами, – вступился Тони, – а как только стемнеет, она вернется домой и опять влезет в окно. Ее мать ничего и не пронюхает.
– Правда, бабушка, пускай Мэри останется, – хором запросили ребята, – пожалуйста, бабушка!
– А потом я провожу ее домой, – сказал Чарли. – Пусть только мне попадется эта злющая повариха, я ей…
– Тсс… довольно, – остановила его бабушка. – Хорошо, я расскажу еще немножко о том, как Пири спасал трех беглецов, а потом Мэри пойдет домой и честно сознается матери, где она была. Согласна, Мэри?
Девочка нерешительно кивнула.
– Мама… будет сердиться не на меня, а на вас, – почти шепотом сказала она. – Она очень злится, когда я дружу с цветными…
Все равно, ты скажешь ей, где провела вечер, – решительно прервала ее бабушка. – Я не хочу, чтобы говорили, будто я учу тебя лгать.
Мэри села на траву рядом с Чарли. Темное лицо мальчика сияло: так рад он был приходу подруги.
– Я после расскажу тебе все, что было без и тебя, – шепотом сказал он Мэри.
А бабушка между тем продолжала свой рассказ.
ПОД СОЛОМОЙ
… – Живо, Пеп, запрягай коней, а то сюда вот-вот нагрянут солдаты, – торопливо сказал Мири. – Будь я проклят, если священник не донесет, что он видел у меня беглых из Ферри…
Он сам помог сыну выкатить во двор большой воз и запрячь лошадей. Дно воза покрыли тонким слоем соломы, на которой улеглись рядком все три беглеца. Посреди двух взрослых положили Салли. Девочка упросила, чтобы ей позвонили взять с собой и кота.
– Он будет лежать совсем, тихо, – уверяла она.
– А теперь давай соломы, да побольше, не жалей, – распорядился Пири.
Сухая золотистая солома посыпалась на беглецов. Скоро негры совершенно скрылись под желтой копной. Пеп хорошенько умял солому, и теперь даже самый острый глаз не обнаружил бы ничего подозрительного.
– Дышать можете? Воздух проходит? – заботливо осведомился Пири.
Можем. Не беспокойтесь, сэр, спасибо! – отвечал кроткий голос Джен.
– Эх, жаль, нет С вами Брауна. С каким бы удовольствием я натянул нос плантаторам! – сказал фермер. – Ну, Пеп, теперь гони, да гляди в оба, не напорись на ищеек.
Две откормленные лошади легко вывезли воз на лесную дорогу: Пепу даже не нужно было их погонять. Но не успел воз выехать из лесу, как па дороге послышался лошадиный топот, и разъезд в синих мундирах выехал из-за деревьев.
Офицер осадил коня и закричал Пепу:
– Эй, мальчик, где здесь ферма Анастазиуса Пири?
Пеп не торопясь слез с воза.
– Где здесь ферма Пири? – повторил он как бы в раздумье. – Гм… ферма Пири, сэр, думается мне, совсем в другой стороне… Она, сэр, вон за тем кукурузным полем, – добавил он, показывая куда-то вдаль.
Офицер выругался.
– Как же этот чертов священник говорил, что ферма в лесу. Дурачил он нас, что ли?!
Он в сердцах так пришпорил коня, что тот встал на дыбы. Офицер огрел его хлыстом, затем повернул на кукурузное поле, указанное Пепом. За мной! Копыта мягко затопали по дороге, и за отрядом поднялось облако пыли. Пеп быстро взобрался на воз, замахал кнутом и заорал на лошадей. Воз запрыгал по кочкам, доски ходуном заходили под беглецами, и по этому признаку они догадались, что Пеп гонит во всю мочь.
В такой скачке прошло около часа.
Уже в стороне остался Аннаполис, уже готовился Пеп свернуть на дорогу, ведущую в Хагерстаун, к следующей «станции», как вдруг из-за кустов на дорогу выскочил человек с ружьем. – Стой! – закричал он Пепу. Пеп пробормотал сквозь зубы проклятие и остановил лошадей. Тогда из-за кустов вышло еще несколько человек в охотничьих куртках, сапогах и круглых шляпах. Все они были вооружены саблями и ружьями. Один из них, по виду начальник, подошел к Пепу:
– Что везешь, парень?
