никогда не зайдет никто из смотрителей клеток. Ничего, жрец скажет им о своей находке, нура вернут за решетку и скорее всего отправят в Айтэг Бланориз для изменения, с неисправимыми беглецами так обычно и поступают.
Атон склонился к самой воде, медленно вытянул руку, погрузил до самого дна, собрал несколько застывших риал. Урожай был на удивление богатым, он очень порадует настоятелей Первого храма. Зардрак сложил Слезы Хранителя в специальный ритуальный сосуд из белого нефрита и развернулся к выходу. Нур понял, что снова остается в полном одиночестве, и жалобно пискнул. Жрец наклонился, потрепал милого зверька по бархатной голове. Глядя в преданно-восхищенный радужный глаз, Зардрак не удержался от улыбки. Провожаемый к Лестнице щебечущим созданием, он понял, что ничего не станет говорить смотрителям клеток: пусть маленький чистильщик хоть немного уменьшит запустение, царящее в Сердце Мира.
В Ноттингеме вновь кипели строительные работы. Весеннее солнце освещало настоящий человеческий муравейник: после полного разгрома вражеской армии к победителям стеклись почти все крестьяне из разоренных деревень и множество прячущихся риумов. Теперь население городка перевалило за полторы тысячи человек и неуклонно продолжало увеличиваться. Люди жили во временных хижинах и трофейных палатках – в чем в чем, а уж в этом добре недостатка сейчас не было, хоть за что-то можно поблагодарить атонов. Стены крепости починили и теперь строили новый, гораздо больший оборонительный пояс, ведь прежний поселок не вместит теперь и половины населения. Часть крестьян торопливо распахивала ближайшие поля, которые хотели засеять земными семенами, присланными пришельцами, местные культуры не могли сравниться с ними по урожайности.
В семи километрах от Ноттингема, на приличном удалении от берега озера решили строить второе поселение. Там, на берегу маленькой речки, было обнаружено небольшое месторождение высококачественной железной руды. Робин не хотел быть полностью зависимым от поставок непредсказуемых пришельцев, необходимо было налаживать свою собственную металлургию. Все, кто хоть что-то понимал в этом вопросе, внимательно изучали специальную литературу, доставленную с Земли с помощью устройства связи. Новый поселок назвали, естественно, Локсли, там трудилось еще три сотни человек. На очень удобном с точки зрения обороны холме строили небольшую каменную крепость из местного известняка. Маленькую речушку плотно перекрывали плотинами, валы турбин должны были вращать приводы огромных мехов и молотов, распускать бревна на пилорамах. Главные мастерские оставались в Ноттингеме, там металл превращался в конечные изделия. Между селениями проложили удобную дорогу, только через разлившуюся Стайру приходилось переправляться на пароме, но Робин уже начинал подумывать о нормальном мосте.
После страшного поражения атоны себя больше никак не проявляли. Крестьяне из разных деревень без конца присылали своих послов, которые просили только об одном – принять их под свою власть. Они согласны были платить положенные подати, отдавать своих людей в Ноттингем, благо здесь никого не обижали, но взамен умоляли оградить от страшного гнева мстительных атонов. Миролюбивая политика Робина принесла свои щедрые плоды. Жестоких правителей терпели, пока им не было никакой альтернативы. Теперь же, после столь громкой победы, все поняли, что земляне не только щедрые купцы, но и грозные воины, способные защитить как себя, так и тех, кто к ним примкнул. Аборигены, участвовавшие в военных действиях, хвастались богатейшими трофеями и немалыми наградами, вызывая нестерпимую зависть у остальных крестьян. По местным меркам, даже бронзовый топор был огромным сокровищем, а победителям достались доспехи, оружие, отличные суфимы и телеги, много другого имущества. Самый последний селянин стал неизмеримо богаче старшего азата любой большой деревни. Меркантильные туземцы спешили присоединиться к столь грозным и на удивление щедрым хозяевам. Маленькая колония пришельцев с далекой Земли укреплялась с каждым днем.
Совет был внеочередным, все собрались по срочному зову Робина. Вождь, дождавшись, когда люди рассядутся по местам, спокойно заявил:
– Мы получили достоверную информацию о существовании еще одной группы землян к северо- востоку от Ноттингема.
– Ты в этом уверен? – спросил Мавр. – Крестьяне и раньше приносили нам разные слухи о других странных цохванах, но плели при этом такие чудовищные небылицы, что непонятно было, чему там можно верить.
Робин вытащил из кармана и положил на стол металлический цилиндрик:
– Перед вами отстрелянная гильза калибра 5,56, натовский стандарт, подходит к американской автоматической винтовке. У нас подобного оружия и боеприпасов никогда не было. Пересвет сегодня выменял ее у одного из пришлых крестьян, тот, в свою очередь, приобрел эту вещицу на северо-востоке отсюда. По его рассказу, поселение землян расположено где-то в десяти днях пути.
– Надо срочно послать туда наших ребят, – сказал Густав. – На хороших суфимах они доберутся дней за пять, это тебе не крестьяне косолапые.
– А сколько их там? – поинтересовался Тевтон.
– Без понятия, – Робин пожал плечами. – Этот крестьянин толком ничего сказать не может. Если бы не гильза, я бы ему просто не поверил. Ясно одно, если они до сих пор живы, то неплохо организованы, их может быть не меньше, чем нас. Мы стоим ближе к опасным горам атонов, так что этих чужаков могли совсем не беспокоить, на нас все шишки сыпались в первую очередь.
– А ты не пробовал выяснить у пришельцев, сколько они вообще сюда людей забросили? – не унимался Тевтон.
– Узнавал. По их собственным словам, около двух с половиной тысяч. Людей старались выбросить поближе к устройствам связи, но это не всегда получалось. В этом мире, как они говорят, трудно осуществить прицельную нуль-транспортировку. Пришельцы сообщили, что услугами рохо воспользовалось более трехсот человек, но количество выживших может быть и больше. Даже у нас свободный доступ к установке категорически запрещен, мы строго стараемся выбирать суточный лимит в полтонны.
– Ладно, с этим мне все ясно, – сказал Мавр. – Кого туда пошлем? Ты, Робин, сразу отпадаешь, вождь нам нужен здесь. Язык мы все уже достаточно хорошо усвоили, так что без тебя спокойно обойдутся, хватит парочки толковых ребят из наших.
– Да я особо и не рвусь, – усмехнулся Робин. – Действительно, кто туда пойдет?
– Я, – сказал Густав. – У меня имеется неплохой опыт работы с местными партизанами, язык знаю отлично, не пропаду в любой ситуации.
– Без меня там никак не обойтись, – сокрушенно вздохнул Хонда. – Густав – парень неплохой, но вот ума ему явно не хватает, моя скромная гениальность полностью компенсирует его недостаток.
– Это кто тут у нас гениальный? – набычился бывший партизан. – Таких придурков, как ты, на Земле электрошоком лечат! Ума у тебя не больше, чем у инфузории, одно самомнение!
– Успокоились, быстро! – Робин стукнул кулаком по столу. – Ведь взрослые мужики, а ведете себя как первоклассники на перемене! Признавайтесь, что за художник на белой тряпке изобразил сцену интимной жизни между рыцарем и нуром, причем монстр был в очень униженном положении? Пикассо отдыхает! Чего тут смешного, клоуны? Этот натюрморт несколько дней спокойно провисел на главной башне вместо флага, пока я не увидел, да и то случайно! Больно уж туда крестьяне потрясенно посматривали.
– Я не знаю, какой негодяй это сделал, – не очень убедительно заявил Хонда, – но что тут такого страшного? Ведь наш латник был, так сказать, в полностью доминирующем положении, не допускающем двоякого толкования ситуации. Пусть все знают, как мы поступаем со своими врагами!
Все хором заржали, уже не сдерживаясь, не выдержал и Робин, однако, пряча улыбку, сурово покачал головой:
– Бедные нуры! Ладно, на поиски наших земляков пойдешь ты, Хонда, вместе с Густавом. Парочка из вас неплохая, один – клоун, второй – член ходячий. Смотрите, как бы вас там самих не поставили в, так сказать, не совсем доминирующее положение.
– Зардрак акх Даутор, мы внимательно выслушали все, что ты посчитал нужным нам сообщить. Очень жаль, но армию сейчас собрать не удастся. Малое войско там ничем не поможет, а большое неоткуда взять.
