Он наклонился, заглянув ей в лицо, и подождал, пока она откроет глаза и посмотрит на него.
– Ничтожество? Вы? Да вы – пламя и душа, мой отважный друг. В вас нет ничего ничтожного.
– Вы уже не будете так считать, если я скажу вам, что с тех пор, как вы появились в нашем доме, я перебрала в уме все самые низкие предположения о том, что привело вас сюда.
– Несомненно. Вы, помимо всего прочего, еще и дрянная девчонка.
– Мне двадцать пять.
– Ах вы, дрянная старушонка!
Ее мимолетная улыбка очаровала его. Она сконфуженно призналась:
– Я думала, что вы приехали сюда с какими-то тайными намерениями, о которых мой отец ничего не знает.
У Оливера кровь застыла в жилах. Она играет с ним?
– Ну вот, теперь вы оценили всю бездну коварства моего воображения? Сначала я решила, что папа, которому не терпится выдать меня замуж, выбрал вас себе в зятья.
Он рассмеялся, хотя ему было совсем не до смеха.
– Видите? Это было глупо и дурно, потому что мои подозрения были порождены ревностью. Я почувствовала, что вы заняли мое место возле отца, и вознегодовала на вас за это. Нет, я вас возненавидела. И тогда мне показалось вполне возможным, что папа мог просто купить мне мужа.
Даже если бы она ударила его, он и тогда не чувствовал бы такой растерянности.
Он по-прежнему сжимал ее пальцы, и она попыталась высвободить их, но Оливер не хотел отпускать ее руки.
– Я – несчастная женщина, – тихо сказала она. – Только на доверии можно построить… дружбу. Мне хотелось считать вас своим другом, но я не доверяла вам. Я сожалею об этом и прошу у вас прощения. Но не рассчитываю, что вы сможете все это забыть.
Каждое ее слово было как удар кинжала. Отбросив всякую осторожность, он сомкнул руки вокруг ее плеч и притянул ее к себе.
– Я знаю, вы не ребенок. И я уверен, что вы будете оттаптывать мне ноги и щипать меня, когда я стану настаивать, чтобы мы вернулись обратно в дом, но я все равно на этом настаиваю.
Лили упиралась, но только первое мгновение. Потом она уже не протестовала, когда он повел ее по коридору к себе в комнату. Войдя в гостиную, он закрыл дверь, усадил ее на стул и разжег угасший огонь в камине.
– Вы умелый человек, – заметила она. – Видно, что ваши руки не боятся работы.
– Спина тоже, – не подумав, обронил он. Вот уж совсем ни к чему говорить о том, что он по нескольку месяцев проводил в море под парусами, если, конечно, не врать при этом, что он был простым членом команды. Он уже и так нагородил немало лжи, наговорив лишнего либо умолчав о многом.
Огонь начал весело потрескивать, и он выпрямился, обтирая с пальцев сажу. С зажатыми между коленей руками, в тонком белом ночном одеянии, Лили выглядела юной и очень беззащитной. В эту минуту они оба остро ощущали всю необычайность происходящего.
– Этого нельзя так оставить, – сказала она ему. – Мы… вы должны подумать о том, что случилось этой ночью, Оливер.
– Я об этом не забыл. Просто решил отложить это на время. Я бы предпочел сейчас поговорить о других вещах. –
– Это не случайность. Свеча.
Он покачал головой.
– Конечно, нет. Но вас не должно заботить это происшествие. Я сам с ним разберусь.
– Как? – спросила она, вздернув свой острый подбородок. – У вас есть какие-нибудь догадки, кто преступник?
– Ни единой. Этот чертов… Это загадка. Но я буду настороже.
– Я тоже. – Она выпрямилась. – Любой, кто захочет причинить вам зло, найдет во мне грозного врага.
По вполне понятным причинам ему хотелось рассмеяться, но еще больше ему хотелось заключить ее в объятия и прижать к себе. Несгибаемая, отважная маленькая душа.
– Спасибо. Не хотелось бы мне обрести в вас врага.
– Вам нечего бояться. Я никогда не стану вашим врагом.
– Вы оказываете на меня странное влияние, Лили Эдлер. – Его сестра Энни со свойственным ей остроумием однажды продемонстрировала ему, как можно извлечь удовольствие из любой ситуации. Посмотрим, усвоил ли он этот урок. – Вы меня слышите, мисс?
Она вскинула голову.
– Слышу. Вы очень убедительны, сэр, и настойчивы.
– Мне об этом уже говорили. Вас удручают мои манеры?
