Полли невольно вздрогнула: грубое слово резануло слух.
– Как я должен наказать тебя?
– Убей. Прямо сейчас.
– Может, изуродовать тебя? Если ты станешь безобразной, то он не захочет тебя больше видеть.
Несмотря на дрожь в ногах, Полли выпрямилась и, как смогла, прикрыла платьем тело.
Что-то сверкнуло во тьме. Серебристый блеск исходил от предмета, который мужчина держал в руках. Полли догадалась, что это нож.
Нэсти, наверное, будет винить во всем себя.
Внезапно к ней вернулось самообладание, она перестала плакать. Нэсти, по-видимому, будет убеждать себя в том, что не должен был оставлять ее одну, хотя они, в сущности, почти чужие.
Эта… тварь… он в костюме для подводного плавания, такие же есть и у Нэсти. Он, наверное, намеревается свалить вину на Нэсти? Или рассчитывает, убив ее, смыть кровь, нырнув в озеро.
– Если ты не будешь держаться от него подальше, то он умрет.
Полли содрогнулась. Что бы это значило?
– Слушай.
Она зажала руками уши, но не могла заглушить ужасный крик, который, казалось, проникал ей прямо в мозг.
– Вот видишь, никто тебя не услышит.
Полли по-прежнему прижимала руки к ушам.
– Так в каком месте мне тебя резать?
Она упала на колени.
– Ты умрешь из-за него. Но он тоже умрет – из-за тебя. Вы принесете смерть друг другу.
Что-то холодное прикоснулось к ее спине. Это могло быть только лезвие ножа – оно скользнуло под застежку ее бюстгальтера.
– Ребенок умрет тоже. Из-за тебя и твоего аквалангиста.
«Бедный Бобби», – подумала Полли. Она спросила:
– Я что, больше не увижу Нэсти?
– Нет. – Несмотря на то, что незнакомец говорил, по-прежнему шепотом, голос его стал более внятным. – Конечно, ты его не увидишь.
Одно движение его руки – и бюстгальтер упал на пол. Надрез, еще надрез на платье – и материя распалась на части. Прижав ее лоб к полу, садист приступил к работе: уверенными движениями разрезал платье до тех пор, пока сжавшаяся в комочек Полли не оказалась обнаженной, вернее, прикрытой лишь полосками материи.
Стальной нож, такой гладкий и холодный, теперь лежал у нее на спине.
– Я могу прийти к тебе, когда захочу. Когда пожелаю.
«Должно же это, наконец, закончиться», – подумала Полли.
– Но я могу убить тебя сейчас. Так будет проще. Да, наверное, проще убить тебя сейчас. Ты говорила, что твой друг скоро вернется? Хорошо, я подожду его. Ведь кто-то должен впустить его, если ты не сможешь этого сделать.
Полли не хотела умирать, но если она умрет, то Бобби должен находиться под чьим-то присмотром, чтобы это чудовище не добралось до него.
– Убей меня и уходи. Никто никогда тебя не найдет. Нэсти умный человек. Если ты дождешься его, то, возможно, не уйдешь отсюда. Он отомстит тебе. Нэсти никого не боится.
– Нет человека, которому нельзя было бы пустить кровь.
Полли думала о том, что должна убедить этого зверя убраться из ее дома до того, как Нэсти привезет Бобби.
– Нэсти догадается о том, что здесь что-то случилось, догадается до того, как войдет сюда. Убей меня и…
– Заткни свою вонючую глотку! – Шепот внезапно перешел в пронзительный крик. – Заткнись, – повторил он, но уже шепотом. – Я уже решил, что сделать.
– Пожалуйста…
– Заткнись – или я выколю тебе глаза.
Полли сглотнула подступивший к горлу ком.
– Закрой свою вонючую пасть! – Носок ботинка врезался ей в ребра.
Он дважды ударил ее ногой.
Полли приготовилась к удару ножом. Слезы снова брызнули из ее глаз, она уже не могла сдерживаться. Сжавшись в комочек, прикрыв уши руками, чтобы ничего не слышать, и плотно закрыв глаза, чтобы не видеть ужасной реальности, Полли приготовилась к смерти.
