тетради, сколько раз он издевался над ней. Они не знали, какой он хитрый и мстительный.
Но она не могла обвинить его. Даже если она согласится на «чтение памяти», она не сможет доказать, что он виновен, а только что невиновна она сама. Ради этого не стоило рисковать. Если ректор не разрешит ей выбрать мага, который будет выполнять «чтение памяти», о преступлении Высокого Лорда узнает еще один человек. Ворел остановился в дверях.
— Наррон, ты тоже пойдешь с нами, — сказал он. — У всех остальных есть задание. Я не вернусь до перерыва.
Войдя в кабинет Директора, Ротан одним взглядом оценил обстановку. Джеррик мрачно сидел за столом, скрестив руки на груди. Сонеа сжалась в кресле, глядя в сторону. Ученик, имени которого Ротан не помнил, очень прямо сидел на стуле. Лорд Ворел, стоящий за его спиной, не скрывал гнева.
— В чем дело? — спросил Ротан. Джеррик помрачнел еще больше.
— В шкатулке вашей подопечной обнаружилась ручка, принадлежащая ее однокласснику, Наррону.
Ротан посмотрел на Сонеа, но она избегала его взгляда.
— Это правда, Сонеа?
— Да.
— Подробности?
— Я открыла шкатулку, достала папку с записями, и оттуда выпала ручка.
— Как она туда попала?
Сонеа пожала плечами:
— Не знаю.
Джеррик вышел из-за стола.
— Это ты ее туда положила?
— Не знаю.
— Что ты имеешь в виду?
— Не знаю, положила ли я ее туда или нет.
Он нахмурился:
— Как ты можешь не знать? Либо да, либо нет!
Она развела руками:
— Ручка могла быть в моей папке, когда я клала ее в шкатулку сегодня вечером.
Джеррик раздраженно покачал головой.
— Короче, ты украла ручку Наррона?
Сонеа нахмурилась:
— Не намеренно.
Ротан чуть не улыбнулся, вспомнив подобные разговоры с Сонеа. Они могли продолжаться часами. Однако сейчас было не до игры слов.
— Ты имеешь в виду, что могла украсть ее случайно? — спросил он.
— Как можно украсть случайно? — воскликнул Джеррик. — Кража — это преднамеренное действие.
Ворел с отвращением фыркнул:
— Сонеа, если ты не скажешь четко и ясно, что ты невиновна, мы решим, что ты виновна.
Она подняла голову и прищурилась, глядя на Ворела.
— Какая разница? Вы уже все решили! Чтобы я ни сказала, это не сыграет никакой роли!
На несколько секунд все замолчали, затем Ротан, заметив что Воин постепенно багровеет, сделал шаг вперед и положил руку на плечо Сонеа.
— Подожди снаружи, Сонеа.
Она вышла, захлопнув дверь.
— Ну и что прикажете думать? — воскликнул Джеррик. — Если она невиновна, к чему все эти уклончивые ответы?
Ротан подчеркнуто молчал, глядя на Наррона. Джеррик проследил за его взглядом и кивнул.
— Ты можешь идти в класс, Наррон.
Мальчик встал.
— Могу я взять мою ручку, Директор?
— Конечно, — Джеррик кивнул Ворелу.
Ротан увидел, как тот передал Наррону золотую, явно очень дорогую ручку, и его сердце сжалось. Наверняка это был подарок от родных, возможно в память о поступлении в Гильдию.
Когда Наррон вышел, Джеррик выжидающе посмотрел на Ротана.
— Вы что-то хотели сказать, лорд Ротан?
Ротан сложил руки за спиной.
— Знаете ли вы, что Сонеа подвергается издевательствам со стороны одноклассников?
Джеррик кивнул:
— Знаю.
— Знаете ли вы, кто является организатором и подстрекателем этих издевательств?
Губы Джеррика дернулись.
— Вы считаете возможным, что он организовал и эту, так сказать, кражу?
— Я предлагаю вам рассмотреть эту возможность.
— Для этого нужны доказательства. Пока что мы знаем только то, что пропавшая ручка обнаружилась в шкатулке Сонеа. Она отказывается четко заявить, что не брала ее, и не обвиняет Реджина в том, что он ее подбросил. Чему я должен верить?
Ротан кивнул:
— Я уверен, что Сонеа хотела бы заявить о своей невиновности. Но при отсутствии доказательств, что ручку подбросили, любые протесты прозвучат подозрительно. Неудивительно, что она молчит.
— Это не доказывает ее невиновности, — сказал Ворел.
— Нет. Но меня попросили объяснить ее поведение, и я это сделал. Я не могу утверждать, что она невиновна, но я могу поручиться за ее характер. Я не верю, что она это сделала.
Ворел хмыкнул, но промолчал. Джеррик посмотрел на них. Затем махнул рукой:
— Я обдумаю то, что услышал. Благодарю вас. Вы свободны.
Сонеа стояла снаружи, прислонившись к стене и разглядывая ботинки. Ворел пристально посмотрел на нее, но молча прошел мимо. Ротан со вздохом прислонился к стене рядом с ней.
— Плохо дело.
— Знаю, — безразличным голосом произнесла Сонеа.
— Ты ничего не сказала про Реджина?
— Как я могла? — Она резко вскинула голову. — Я не могла бы обвинить его, даже если бы у меня были доказательства.
— Почему не… — Ротан тут же понял почему. Законы Гильдии. Обвиняющий должен подвергнуться «чтению памяти». Она не может рисковать. Тайна, вверенная им обоим, может быть раскрыта до времени. Волна раздражения и бессилия затопила Ротана. Он уставился в пол.
— А ты им не поверил?
Он посмотрел на нее.
— Конечно, нет.
— Ни капельки?
— Ни капельки.
— Очень зря! — горько сказала она. — Все остальные только этого и ждали. Что бы я ни делала, что бы ни говорила, это не имеет ни малейшего значения. Они знают, что мне приходилось красть. Для них я навсегда останусь воровкой!
— Сонеа, — мягко сказал Ротан. — То, что ты говоришь и делаешь, имеет очень большое значение. Ты это прекрасно знаешь. Если бы тебя неудержимо тянуло к воровству, мы бы заметили это раньше. Ты должна четко и ясно заявлять о своей невиновности, даже если тебе никто не поверит.
Она кивнула, но Ротан понял, что не убедил ее. Раздался гонг, и они одновременно вскинули головы. Ротан оторвался от стены.
— Пойдем поедим вместе. Мы уже месяц, наверное, не ели вдвоем на перерыве.
