следовательно, смею утверждать, что автор «Слова» не только знал один из тюркских диалектов, но и сам был носителем этого языка. Так же, как представители многих племён и народностей Поля и Степи, перечисленных мной выше, которые единой корневой системой тюркских наречий являлись своеобразными соавторами Словаря Махмуда аль-Кашгари, соавторами в силу того, что с самого рождения были носителями великого и неумирающего тюркского Слова.
Необходимо отметить, что известный казахский тюрколог Абжан Курышжанов, являясь автором многих научных трудов по Орхоно-енисейскому руническому письму, Старокипчакским литературным памятникам, а также «Кодексу Кумани-кусу», ещё в 1970 году опубликовал монографию «Исследование по лексике старокипчакского письменного памятника XIII века «Тюркско-арабского словаря».
А если проецировать от времени создания Словаря Махмуда аль-Кашгари в глубь веков, то луч поиска падёт на стелы VII–VIII веков орхонских надписей, освещая письменность «вечных камней», которая вбирает в себя именно тюркскую основу.
Судьба Словаря Махмуда аль-Кашгари менее драматична, чем многовековая история «Слова о полку Игореве». Ровесники по времени создания и действию, эти два великих памятника пришли к нам сквозь громаду лет не в оригинале, а в списках, и в том, и в другом случае присутствует базар — Астраханский и Стамбульский. О том, как один из списков «Слова о полку Игореве» вместе с целым возом старых бумаг и хлама увёз с Астраханского базара некий «таинственный казах», подробно описывает Олжас Сулейменов в книге «Аз и Я». А копия рукописи Словаря Махмуда аль-Кашгари, как пишет в своём предисловии З- А. М. Ауэзова, в начале XX века принадлежала человеку по имени Назиф Паша, проживавшему в Вани Огуллари в Турции, он передал её в дар своей родственнице как ценную вещь. Приблизительно в 1915–1917 годах копия рукописи была выставлена на продажу на книжном рынке Стамбула и приобретена известным библиофилом Али Эмири. Позднее (вместе со всей коллекцией Али Эмири) она попала в библиотеку Миллет Генель в Стамбуле, расположенную в районе Фитих. Здесь она и хранится по сей день.
Необходимо отметить, что многие древние рукописи и издания аналогичным путём приходят к своему бессмертию. Достаточно вспомнить великого караима Авраама Самуиловича Фирковича (1787–1874 гг.). Являясь носителем тюркского языка, как и его древний народ — караим, он специально неоднократно совершал поездки в XIX веке в города Ближнего Востока, Крыма и на Кавказ, приобретая (в основном на базарах) и записывая древнееврейские тексты и эпитафии. Последние годы жизни «Великий караим» Фиркович безвыездно жил в Чуфут-Кале, где и был похоронен в караимском некрополе на верховьях Иософатовой долины, а его коллекция, насчитывающая 15000 позиций древнееврейских, караимских, крымчакских, самаритянских, арабо-тюркских рукописей и фрагментов, хранится в Российской национальной библиотеке в Санкт-Петербурге.
Даже этот краткий анализ показывает, что списки самого Словаря Махмуда аль-Кашгари, а также его аналогов во все последующие века верно служили познанию, культурно-политическому взаимообмену между народами и племенами Великого Турана, Арабского халифата, Кипчакской империи, а затем империи Чингисхана, государств Степи и Поля, стран Восточной Европы и Египта. Достаточно сказать, что династия мамлюков — Ку-туза, Бейбарса, Калауна, ан Насира, господствовавшая в Мысыре (Египет) не один век, наряду с исторически родным тюркско-кипчакским языком вобрала в себя и государственный язык Корана— арабский. Великий путешественник Ибн Баттута в корджунах своего каравана вёз не только свои дневники и записи. Ему помогали совершать путешествия и словари, подобные «Дивану Лугат ат-Турк» Махмуда аль- Кашгари.
Трагедия Отрарской библиотеки XIII века спустя столетия горечью сопрягается с трагедией мировых культурных ценностей Багдада и Ирака века двадцать первого. И всё это ложится общей виной на наши плечи, ибо мы все равнодушно созерцаем телекартины этой несправедливой войны, созерцаем, несмотря на то, что наши великие предки, передавая своё сокровенное наследие, свои Словари между прошлым и грядущим, всегда свято верили звёздам будущего, на ландшафтах которого должны раскрыться все цвета и все оттенки «зелёного и пурпурного, алого и жёлтого, белого и золотого» мира бессмертного Словаря— «Дивана Лугат ат-Турк» Махмуда ибн аль-Хусайна ибн-Мухаммед аль-Кашгари.
Примечания
1
Канапьянов Бахытжан Мусаханович Казахстан, 1951 г. р.
Казахский поэт, переводчик, сценарист, кинорежиссёр. Почётный гражданин города Кокчетава. Участник ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС. Член Союза писателей Казахстана, член Правления Союза писателей Казахстана, член казахского и русского пен-клубов, член Союза кинематографистов СНГ и Балтии, в разные годы избирался секретарём правления Союза кинематографистов Казахстана, вице- президентом Ассоциации книгоиздателей и книгораспространителей Казахстана. Главный редактор литературных альманахов «Литературная Азия» и «Литературная Алма-Ата». В юности занимался боксом — чемпион Казахстана среди юниоров в 1968–1969 годах. Окончил Казахский политехнический институт им. В. И. Ленина (1974), затем в течении года (1974–75) работал инженером-исследователем в лаборатории Института металлургии и обогащения АН КазССР. Параллельно занимался литературным творчеством — в 1975 в журнале «Простор» были опубликованы первые поэтические произведения Бахытжана Канапьянова. В этом же году Олжас Сулейменов приглашает Канапьянова редактором и сценаристом киностудии «Казахфильм», Канапьянов уходит из Института металлургии и отныне полностью посвящает себя творчеству. Поступает на Высшие курсы кинорежиссёров и сценаристов (1977) и Высшие литературные курсы Литинститута им. А. М. Горького (1981–83). За эти годы выходят 3 поэтических сборника Канапьянова — «Ночная прохлада» (1977), «Отражения» (1979) и «Чувство мира» (1982). Через год после окончания Литинститута становиться старшим редактором издательства «Жалын» и литературным консультантом Союза писателей Казахстана (1984–1991). В 1991 распадается СССР, и отменяется цензура, что позволяет Канапьянову открыть первое независимое издательство в Казахстане — «Жибекжолы», президентом которого Канапьянов является по сей день.
2
Известный казахский поэт и учёный Аскар Егеубаев в конце прошлого века перевёл «Диван Лугат ат- Турк» Махмуда аль-Кашгари на казахский язык, поэтически придав древне-тюркским лексемам именно казахское звучание, тем самым эмоционально приблизил древний памятник к современному казахскому читателю.
3
Махмуд аль-Кашгари. Диван Лугат ат-Турк. Перевод и предисловие З-А. М. Ауэзовой. Индексы Р. Эрмерса. Алматы. Дайк-Пресс, 2005.
4
