Я взбежал по извивавшейся лестнице на укрепления, на ходу проводя по лбу ладонью, чтобы пригладить вьющиеся рыжие локоны, прежде чем вспомнил, что я только недавно обрился, устав от преследовавших с детства насмешек. Безволосая голова, которую я намеревался украсить татуировками на манер скандально известных Алых Магов, больше подходила человеку, чья жизнь — волшебство.
Но открывшийся мне вид изгнал столь тривиальные мысли из моей головы, приморозив к месту не хуже ледяного дыхания дракона.
Море бурлило, песок исходил дымом, и огромные зеленые чешуйчатые существа все надвигались на нас сквозь картину невероятного кошмара.
«Сидон, ко мне!»
Резкая команда Келбена Арунсана привела меня в чувство. Пробегая за спинами творящих заклинания магов, я подскочил к нему.
Прежде, чем он успел заговорить, элементаль самых невероятных размеров взмыл из воды как вырвавшийся на поверхность кит. Он все поднимался и поднимался, пока не стал вполовину выше даже гигантской Шагающей Статуи. Что касается количества и размещения конечностей, то здесь его облик грубо напоминал человеческий, но я никогда не видел такого ужасающего существа. Полупрозрачные плавники из воды развернулись по его рукам, спине и голове словно паруса.
«Милосердная Мистра», пораженно выдохнул я. «Как чудесно и невероятно, что смертным дано повелевать такой мощью!»
«Оставь это для своего дневника», рявкнул Келбен. «Хью, позаботься о вратах».
Хьюмонт торопливо направился к центру стены. Он не был полностью обученным магом, и его огненные заклинания больше походили на фестивальные фейерверки — много сверкания и вспышек, но мало субстанции. Тем не менее, должен признать, что эффекты были неплохи. Первое его заклинание расцветило небо розовым сиянием — гигантский луговой цветок расцвел, распустился и осыпался сверкающими семенами в мановение ока. Весьма впечатляюще. Часть морских дьяволов замешкалась, и я, воспользовавшись возможностью, достал нескольких небольшими огненными шарами.
Копье просвистело в воздухе. Инстинктивно я пригнулся, хотя оно не поразило бы ни меня, ни стоявшего рядом со мной. А вот маг следом за
Келбен указал своим посохом на картину жуткого пира и прокричал фразу, никогда не слышанную мною, если речь шла о магии — хотя она без сомнения вполне часто встречается в ходе потасовок в тавернах. Я не успел еще прийти в себя от удивления, когда второй, больший сюрприз заставил меня отшатнуться. Мантия мага стала багровой — сотканной уже не из шелка, а из огня. Пламя даже не касалось погибшего, но обжигало каннибалов, посмевших прикоснуться к нему. Морские дьяволы чернели, оплывали уродливыми свечами, брошенными в горнило.
Архимаг ухватил меня за руку и указал на пылающее одеяние. «Огненные стрелы», приказал он, и повернулся, встречая новую атаку.
Настало мое мгновение, время для моего нового заклинания — с трудом впечатанного в память, но никогда прежде не применявшегося. Я запустил руку в мешочек с магическими принадлежностями, достал пригоршню песка и камешков, плюнул на нее и выдул к морю. Возбуждение билось в моих венах, смешиваясь с собирающейся вокруг магической энергии — что за поразительная смесь! — пока я торопливо производил нужные жесты и читал слова.
Огонь, охвативший несчастного мага, взорвался мириадами сверкающих стрел, оранжевых как осенняя луна и куда более ярких. Эти пылающие копья разлетелись во все стороны. Морские дьяволы визжали, бились в судорогах и умирали. Восхитительное зрелище! Вот, значит, как начнется мой рассказ внуку, с того, как великий архимаг и я вместе нанесли убийственный удар.
Прежде, чем я мог полностью насладиться победой, гигантское щупальце поднялось из волн и шлепнулось на песок. Широко распахнув глаза, я пытался пораженным рассудком осознать размеры существа, чье появление предвещало извивающееся щупальце.
Подобных мысленных усилий от меня не потребовалось. Я еще не успел выдохнуть судорожно втянутый воздух, а показалось уже второе щупальце, затем третье и четвертое. С ошеломляющей скоростью из воды выбралось все существо. Не разу прежде не видев такого, я, тем не менее, знал кто это — кракен, гигантский моллюск, по слухам обладающий большей хитростью и втрое большим умом, чем торговец драгоценностями.
Подтягиваясь и скользя, существо подбиралось к вратам. Келбен втолкнул мне в ладони посох, и произвел серию быстрых, плавных жестов. Я не узнал их, и не сумел бы даже приблизительно воспроизвести. Серебристые искорки затанцевали в воздухе перед нами, затем разлетелись в стороны, превратившись в длинный, тонкий и вполне материальный цилиндр.
Я, не удержавшись, хохотнул. Серебряное Копье — одно из изощренных заклинаний леди Лаэрал.
Рука Келбена протянувшись, сомкнула кулак вокруг пустого воздуха. Отведя руку назад, он изобразил бросок. Гигантское оружие следовало его движениям, будто великий маг и в самом деле держал его в руке. Он продемонстрировал незаурядную меткость — копье, пронизав воздух с огромной силой, почти утонуло в одном из вытаращенных глаз кракена.
Существо издало бесшумный вопль, разодравший мои мысли пламенным потоком боли. Сквозь туман я слышал крики моих собратьев-магов, видел, как они падают на колени, прижимая ладони к ушам. Смутно осознавал, что и сам я упал.
Но только не архимаг. Келбен выхватил Черный Посох из моей ослабевшей руки и провел им по воздуху, будто рисуя руны. Я увидел узор глазами, и тут же ощутил его в холодной темноте, остудившей боль.
Молчаливый крик прекратился, боль исчезла. Куда именно — сразу стало ясно. Кракен бешено бился в агонии, слишком хорошо знакомой мне. Келбен каким-то образом вобрал силу, выжигавшую наши разумы, и обратил ее вспять к источнику.
Казалось, пытка болью помутила мысли кракена. Он начал ползти по песку назад, торопливо отступая в море, но одно из щупалец шевелилось, словно выискивая что-то. Оно неожиданно взмыло в воздух и рванулось к вратам. На миг мне открылись тысячи присосок, размерами не меньше обеденного блюда, а затем отвратительная конечность впечаталась в деревянные ворота и замерла, прилепившись к ним. Кракен не обратил внимания на эту помеху его собственному бегству. Он вступил в море, все еще удерживая свою хватку на вратах; заскрипело, подаваясь вперед, дерево.
Для меня это выглядело случайностью, но мой мастер был более изощрен в искусстве сражения. Задумчиво изогнув бровь, он распознал стратегию врага.
«Отменно задумано», пробормотал лорд Арунсан. «Ворота толстые и прочные — их не взломать тараном и не подорвать. Но, возможно, их удастся выдавить вперед».
Он сделал жест рукой в направлении Шагающей Статуи. Голем перескочил городскую стену, утонув ногами в куче трупов морских дьяволов. Леди Мистра, сделай так, чтобы звук этого приземления когда-нибудь исчез из моих ушей!
С всплеском тысячи ног вырывающихся из грязи, голем высвободился и двинулся к берегу. Гигантские каменные пальцы впились в туго натянувшееся щупальце кракена. Голем широко расставил ноги и потянул, пытаясь оторвать щупальце от ворот… или кракена. Омерзительные хлюпающие звуки доносились со стороны то и дело отрывавшихся от дерева присосок. Потом подалась сама плоть щупальца, и в воде забурлили огромные пузыри воздуха — скрывшийся под волнами, возможно умирающий, кракен пытался выполнить свою работу. Ворота выгнулись, пульсируя в ритме с отчаянными усилиями морского обитателя. Я не взялся бы угадать, что не выдержит первым, они или кракен.
Громыхнул оглушительный треск, перед которым все остальные звуки битвы казались незначительными, как птичье пение перед ревом дракона. По деревянным планкам заизвивались широкие трещины. Статуя удвоила усилия, каменные руки напряглись в титаническом усилии, пытаясь либо заставить монстра освободить ворота, либо разорвать его на части.
Наконец кракен сдался. Щупальце резко отлетело от ворот и как змея обернулось вокруг каменного лица голема. Тот сопротивлялся как мог, упираясь ногами, но был медленно затянут в воду, оставив за собой глубокие борозды. Поверхность воды содрогалась и бурлила от продолжившейся схватки гигантов. Руки статуи переплелись с бьющимися конечностями кракена, и, наконец, оба скрылись под утихшими волнами.
Лорд Арунсан не выглядел довольным этой победой. «Мы побеждаем», заметил я.
«Когда вокруг столько смерти, не выигрывает никто», прошептал он. «Такое загрязнение гавани… подобная победа может уничтожить город».
Жуткий вопль прорезал воздух. Я узнал голос, но никогда прежде не слышал в нем такого страха и боли. Я развернулся ему навстречу. Финелла Хендлер, красивая девушка почти не уступавшая мне в искусстве сотворения огня, видимо слишком устала, чтобы управляться с собственной магией. Огненный шар разорвался в ее ладонях, и она заполыхала как свеча. Обезумев, она скатилась по наклону внутренней стороны стены и, продолжая кричать, понеслась по улицам, боль не позволяла ей понять, что лучшей ее надеждой на спасение были другие маги.
Второй возглас, столь же отчаянный прозвенел со стороны юноши, которого я знал только по имени — Томас. Он был тихим пареньком, я даже не знал, что он любил Финеллу. Теперь в этом не было сомнений. Юноша тратил всю свою магию, посылая усмиряющие пламя чары вслед умирающей возлюбленной, но ее лихорадочная спешка не позволяла прицелиться. Вскоре последние отблески огня Финеллы скрылись из виду; я содрогнулся.
Келбен жестко подтолкнул меня. «К северу. Сахуагины почти прорвались».
Мгновение я стоял как парализованный. Такая возможность даже не приходила мне в голову, я и представить не мог, как мне сражаться с морскими дьяволами на улицах Уотердипа. Боги одарили меня быстрым умом и талантов в Искусстве, но ни силой, ни умением обращаться с оружием, я похвастаться не мог. Мои огненные заклинания в городе не помогут. Старая древесина и соломенные крыши с готовностью подхватывают огонь, а как к своему горю убедилась Финелла, пламя куда легче разжечь, чем погасить.
Новая неотложность убыстрила мои шаги, с обновленной тщательностью я мысленно пересчитал оставшиеся заклинания, молясь, чтобы их хватило. Морских дьяволов надо остановить здесь и сейчас.
Пробегая мимо, Хьюмонта я ухватил его за руку. «Пойдем со мной», бросил я. «Пугай их своими искрами, выиграй мне время».
Он последовал, но рука его потянулась к поясу с мечом, а не мешочку с компонентами для заклинаний. Магия осталась из нас двоих только у меня, и я щедро рассыпал ее здесь и там, пока мы пробивались к северу. Я старался не задумываться, что буду делать, когда иссякнут мои резервы.
Когда мы добрались до назначенного мне поста, одновременно произошли две страшные вещи. Усталость превратила посланный мною огненный шар в бессильный дым, и две огромных, перепончатых, темно-зеленых ладони уцепились за верхушку стены прямо передо мной.
Шесть пальцев, подумал я словно в тумане. У морских дьяволов шесть пальцев. Уродливые ладони напряглись, и существо подтянулось, оказавшись со мной глаза в глаза.
Я забыл обо всем, уставясь в черноту этих отвратительных глаз, пустых, бездонных и безжалостных, и темнее безлунной ночи.
Вот как выглядит смерть, прошептал я, а потом все мысли растворились в безумном вопле, вырвавшемся из моего горла.
Безволосый маг завел песню — заклинание. Звук вышел пугающим, более звенящим и сильным, чем я предполагал услышать вне воды, способной нести его. На мгновение страх приковал меня к месту.
Момент слабости, не более, но маги поторопились им воспользоваться. Второй волшебник, этот бледный словно рыбье брюхо, выбежал вперед, занося меч. Наконец-то понятная мне битва.
Первым импульсом было запрыгнуть на парапет, но я вспомнил, что ни у одного человека похоже нет моей особенной мутации. У всех у них только одна пара рук. Я оставался на месте, пока маг-воин не оказался почти вплотную, но невидимыми ладонями потянулся к двум небольшим клинкам на ремнях.
Он атаковал резко, уверенно. Навстречу опускающемуся клинку я поднял кинжал. Появление третьей руки поразило его, заставив от неожиданности ослабить силу удара. Легче легкого оказалось отбросить руку с мечом вверх, еще проще — рубануть небольшим, изогнутым серпом и раскроить ему живот.
Сладкий, тяжелый, завораживающий аромат крови нахлынул волнами. Я перескочил на стену, к подаренному обеду. Строго говоря, передо мной был еще враг, а не пища, но эту проблему решить было легко. Я запустил ладонь глубоко в тело человека, и вырвал пригоршню внутренностей. Жизнь оставила его мгновенно, и я забросил еду в рот.
