Алхимия

новоначального, шёпотом на ухо говорит ему пароль ордена, а потом на языке мудрецов подлинное имя Магнезии, единственной истинной материи, из которой получают камень философов[65].

О Магнезии говорится и в уже цитированном нами катехизисе[66], который приводится в этом же сборнике. Более того, она сама и называется Пламенеющею Звездой:

— Что выражает она на самом деле?

— Божественное дыхание, центральный и всеобщий огонь, оживляющий всё сущее.

В конце концов задаётся главный вопрос. За ним следует и ответ.

— Каким словом обозначается Магнезия?

— Вы же знаете, как я должен ответить на вопрос — я храню тайну этого слова.

Увы! Скорее всего в Ложах вообще нет никакой тайны; франкмасоны, претендующие на то, что владеют оставленным (déelaissée) или потерянным (perdue) словом, сами давно утратили verbum dimissum, то есть всё то, что Бернар Тревизан вынес в заголовок небольшого трактата, начинающегося так:

«Первое, что относится к тайной науке о превращениях металлов, это знание материи, из которой мы извлекаем ртуть философов и их сульфур, лежащие в основе их божественного камня»[67].

* * *

Мы уже имели возможность указать, что как звезда вела волхвов к пещере Богомладенца, так ведёт она и алхимика к его цели, когда он совершает свое пещерное действо[68] . Именно поэтому старые авторы называли нашу минеральную звезду не только печатью Гермеса (sceau d'Hermès), солью мудрецов (sel des sages, sel кабалистически переходит в seel — печать), не только полярной звездой. Вот почему Иреней Филалет советует ученику следовать по пути звезды Севера[69].

Согласно Протоевангелию святого Иакова Младшего, звезда, возвестившая о Рождестве Христовом, появилась в небе Иудеи и затмила блеском своим все другие звёзды. Тот же апокриф в версии, отличной от канонической, содержит весьма ценное указание, подтверждаемое в процессе лабораторной работы, при которой звезда останавливает своё движение непосредственно над нашей вещью:

«И волхвы шли за звездою от Востока, где ея впервые увидели, и звезда вошла в пещеру, и становилась там, над входом в пещеру»[70].

Переводчик, комментируя эти строки, указывает, что, согласно святому Иоанну Златоусту, «звезда остановилась над коньком кровли дома, где пребывал Богомладенец, прямо над Его головой, а затем исчезла». Он приводит также сведения, которые дополняют посвятительную значимость и усугубляют причудливость рассказа:

«Григорий Турский (de Miraculis, lib. I, cap. I) и Эгмон утверждают, что звезда упала в Вифлеемский колодец и там ея потом видели. В часе ходьбы от Иерусалима, действительно, находится колодец, который называют Колодцем Звезды или Колодцем Волхвов».

* * *

Возвращаясь к нашему квадрату с шифром, мы видим, что все его линии нумерически, то количественно, то символически или пропорционально указывают на присутствующие вещества и на основные или последовательные стадии Великого Делания, то есть на полный цикл modus operandi.

Числа в решётке следует читать так, чтобы крестом отметить четыре конца, угла (angles) — сначала слева направо — 2, 4, 6, 8, затем по центральной разгородке сверху вниз: 5, 7, 9, 3, 1. Эти линии точно передают герметическую работу двух начал, двух субъектов (sujets) — активного и пассивного, — один из которых, представленный цифрой 4, посредством шестёрки соединяется с другим, весящим вдвое больше, т. е. 8. Затем совершаются серии возгонок или сублимаций, которые Филалет называет орлами (aigles). Уважаемый адепт указывает при этом, что пятое повторение операции растворяет луну, седьмое — солнце, и советует доводить их количество до девяти:

Главная часть нашего труда совершается числами семь или девять [71].

Так три последовательных растворения претворяют в жизнь знаменитую аксиому Solve et Coagula, и к линейному режиму окончательной варки рождается абсолютное единство Философского Камня.

XXII. Atalanta Fugiens (эмблема XXXIV)

Всегда, будь то в печи при сухом пути, или в реторте при пути влажном, духовный и чистый аспект нашей вещи, готовый к освобождению, восходит к месту своего происхождения, именуемого философами их Небом.

Этот магический квадрат — кабалистический лабиринт, по которому герметик и алхимик может пройти тёмными коридорами, ведомый нитью Ариадны или светом духа. Наименее ясным здесь оказывается значение суммарного числа 15. Возможно, хотя мы на этом не настаиваем, речь идёт о числе солевых добавок, производимых до того мгновения, когда двое минеральных протагонистов сливаются для невозможного порождения прекраснейшего человеческого младенца:

«Он зачат при купании в водяной бане, он рождён в воздухе, но, становясь красным, он бороздит воды», — утверждает Михаил Майер и добавляет к этому такую эпиграмму:

В море зачат младенец, в воздухе он рождён.
Красным же став, у ног своих воды видит он,
Когда он бел, к вершинам горным иди за ним —
Мудрейшими из людей в тех горах он храним.
Камень он и не камень, Божий дар от небес.
Всех счастливее тот, кто нашёл его и исчез[72].

На переднем плане изображены два светила, Философские Солнце и Луна, готовые к соединению, которое, однако, весьма неудобно, поскольку оба стоят ногами в воде до паха, и всё последующее может оказаться малособлазнительным и далёким от естественности.

* * *

Над загадками подобных любопытных арифметических соответствий долго размышлял широколобый Корнелий Агриппа, которому, однако, не удалось применить их на практике. Но, быть может, именно эта