был «трудным» парнем, и письмо академика из Москвы явно мешало воспитывать его привычными методами. Однажды Борис вместе с двумя приятелями забрался поздним вечером в красный уголок домоуправления. Там они дрались и шумели. Жильцы пожаловались в милицию. Прокуратура передала это «дело» в комиссию по делам несовершеннолетних при райисполкоме. Обсуждением на комиссии все и ограничилось. Но школа, воспользовавшись запросом из прокуратуры, направила туда «уничтожающую» характеристику на своего ученика. В характеристике были перечислены все прегрешения Бориса за многие годы его школьной жизни, но ничего не говорилось о вызове в Москву и о письме Капицы.
Борис Румянцев был исключен из школы за месяц до ее окончания, без права сдачи экзаменов на аттестат зрелости экстерном.
205
Статья Б. А. Румянцева «О механизме ускорения некоторых частиц плазмы» поступила в редакцию ЖЭТФ 2 сентября 1961 г. с коротким сопроводительным письмом: «Мне 17 лет. Я учусь в 11 классе 43 школы. Около 3-х лет занимаюсь физикой и математикой. Это моя первая серьезная работа. Я очень хотел бы напечатать ее у Вас в журнале. Если это невозможно, то нельзя ли узнать Ваше мнение о ней, для меня это было бы очень важно. Румянцев Б. А. г. Ярославль».
Отзыв на эту работу профессора МГУ И. М. Подгорного, отправленный в редакцию журнала 5 октября, завершается следующими словами: «Автор статьи, по-видимому, добросовестно изучил некоторые работы по физике плазмы. Несомненно, он обладает определенными знаниями в этой области физики. К сожалению, он пытается объяснить явление, не используя имеющиеся в настоящее время экспериментальные данные <...> относящиеся к определенным условиям эксперимента. <...> Если бы настоящая работа была получена мною в качестве материала для оценки знаний т. Румянцева при поступлении в МГУ, я не задумываясь поставил бы «5», но для публикации в ЖЭТФ она явно не подходит».
9 ноября заместитель главного редактора ЖЭТФ профессор Е. М. Лифшиц направил Борису Румянцеву следующее письмо: «Многоуважаемый тов. Румянцев,
Ваша статья «О механизме ускорения некоторых частиц плазмы» была направлена нами специалисту по рассматриваемому Вами вопросу физики плазмы (копия его отзыва прилагается), после чего была рассмотрена на заседании бюро редколлегии 31 октября.
Хотя публикация этой статьи по причинам, указанным в отзыве, была признана нецелесообразной, все члены редакции были рады отметить высокий научный уровень, на котором эта статья написана.
Было высказано пожелание, чтобы Вы приехали в Москву, где Вы могли бы установить связи с физиками, работающими в области физики плазмы в Институте физических проблем и Институте атомной энергии.
На случай, если такая поездка встретилась бы с затруднениями материального характера, акад. П. Л. Капица выразил готовность принять расходы по поездке на счет Института физических проблем».
206
С. П. Капица.
207
См. письмо № 141 и комментарий к нему.
208
Вскоре Борис Румянцев приехал в Новосибирск и был принят в летнюю физико-математическую школу Сибирского отделения АН СССР. Руководил этой школой проф. А. А. Ляпунов. В августе 1962 г. Борис начал работать лаборантом в Институте ядерной физики. Он сдал экстерном экзамены на аттестат зрелости и поступил на физический факультет Новосибирского государственного университета. Учился, совмещая учебу с работой в Институте ядерной физики. В 1970 г. в Москве, на заседании ученого совета Научно- исследовательского института ядерной физики МГУ состоялась защита его кандидатской диссертации на тему «Исследование коллективных колебаний атомных ядер»
209
Приводим отрывок из статьи «Будущее науки» с редакционными «изменениями», о которых пишет П. Л. Капица. Слова, которых не было в первоначальном тексте, выделены квадратными скобками.
«Естественно поставить вопрос: почему даже в наше время, которое многими называется временем научно-технической революции, [во многих странах] общественные науки так слабо развиваются? Мне думается, что наиболее естественное объяснение задержки развития общественных наук заключается, как всегда в таких случаях, в существующих сейчас [там] неблагоприятных условиях.
Я позволю себе пояснить эту мысль несколько прямолинейной аналогией, которая объясняет то состояние, в котором сейчас находятся общественные науки [в капиталистических странах].
Мне думается, что создавшиеся [там] сейчас внешние условия для общественных наук несколько подобны тем, в которых естественные науки были в средние века. Хорошо известно, что главным тормозом развития естественных наук в то время было схоластическое окружение. В те времена церковь брала на себя монополию схоластически-догматического толкования всех явлений природы, решительно отметая все, что хоть в малейшей мере противоречило каноническим писаниям. Этим и тормозилось развитие естественных наук. Только триста лет тому назад естественные науки вырвались из-под опеки церкви и стали быстро развиваться, и это развитие идет нарастающими темпами по сей день! Сейчас в [капиталистическом] мире существует большое разнообразие государственных структур, которые признают за истину только то в общественных науках, что доказывает целесообразность этих структур. Естественно, что при таких условиях развитие общественных наук сильно стеснено».
В оттисках этой статьи, которые Капица разослал многим ученым, он тщательно вымарывал все цензурные вставки.
Справедливости ради надо отметить, что редакция журнала была вынуждена изуродовать статью очень уважаемого ею автора. Когда часть тиража журнала была уже напечатана, пришло указание высоких идеологических инстанции печатание номера приостановить. Из готового тиража «крамольный» текст выдирался и заменялся новым — «исправленным»
210
Статья Ф. Н. Каплуненко посвящена двум публикациям П. Л. Капицы: «Будущее науки» (Наука н жизнь, 1962, № 3, с. 18) и «Теория. Эксперимент. Практика» (Экономическая газета, 1962, 26 марта).
