похожи на адвокатов: сидят по два человека в комнате, на дверях комнаты написан номер. Выглядят они довольно экзотично: сверху на шамане халат, под ним спортивные брюки и кроссовки. На голове шапка с перьями. Перед каждым разложены нехитрые шаманские атрибуты, а отксерокопированный листок с фотографией и надписями на тувинском языке – это лицензия.
Посетитель подходит к кассиру, говорит о своей проблеме и платит требуемую сумму. Кассир называет номер комнаты, куда нужно пойти… Точь-в-точь как в сельской поликлинике. Основные атрибуты гадания – мелкие, похожие на черные семечки, одинаковые камушки (хуваанак). Их добывают из зоба улара или глухаря. Шаман бросает камушки на носовой платок и по тому, как они расположатся, видит судьбу посетителя – как прошлую, так и будущую.
Дунгур (Бубен)
ул. Рабочая, 246, тел. 3 19 09.
Председатель Сайлык-оол Канчир Иванович.
Тос Дээр (Девять небес)
ул. Красных Партизан, 18.
Председатель Ай-Чурек Оюн.
Адыг-ээрен (Дух медведя)
ул. Рабочая, 90.
Председатель Ооржак Дугар-Сурун Очуроолович.
В Монголии официальным вероисповеданием буддизм стал в середине XVII в. Тогда же началось его проникновение в Туву, находившуюся тогда под властью Монголии. Как и в Монголии, он складывался и развивался в результате заимствования и ассимиляции многих элементов шаманизма, так что культы шаманских предков и природы вошли в качестве неотъемлемых компонентов в синкретические обряды буддизма. Важным аспектом проникновения буддизма стало распространение в Туве монгольской и тибетской письменности, развитие грамотности населения, усвоение основ индо-тибетской и китайской астрономии, на основе которой велось летоисчисление. В дальнейшем буддизм в Туве то терял свои позиции, то их усиливал, но никогда не исчезал совсем, хотя и не вытеснял полностью шаманизм. В конце XVIII в. буддизм в Туве был утвержден как официальная государственная религия.
В тибетском буддизме ламами, то есть священнослужителями, могут быть только мужчины, им не разрешается жениться. Количество лам во всех регионах распространения буддизма было очень велико, до четвертой части всего мужского населения. Это создавало проблемы «семейного строительства». Единственная буддийская страна, отказавшаяся от соблюдения запрета на женитьбу лам и добившаяся согласия на это высших буддийских авторитетов, – Тува. Однако у лам жестко регламентирован быт, и им трудно было бы жить в обычной мирской семье (как живут, например, православные священники).
Эту проблему решили оригинальным способом, которому во всем мире не было аналогов: в Туве ламы стали жениться на шаманках.
Конечно, сосуществование буддизма и шаманизма в Туве не было исключительно мирным. Иногда возникала конкурентная борьба за паству, случались ссоры с использованием «мощного оружия» – черной магии. Но происходило это не чаще, чем ссоры у мирян.
Благодаря симбиозу буддизма и шаманизма в жилищах тувинцев на небольших алтарях можно встретить ритуальные атрибуты обеих религий.
Структурную основу буддизма в Туве представляют хурээ. Хурээ – это монастырь с целым комплексом построек. Но в Туве словом «хурээ» называют даже одинокий храм. Основной храм хурээ обычно деревянный, иногда глинобитный. Кроме того, на территории хурээ еще несколько небольших храмов, посвященных отдельным божествам буддийского пантеона. Библиотеки храмов насчитывали сотни книг. Там же находилась школа, в которой обучались мальчики (хуураки) с 6-8- летнего возраста в течение 3–4, иногда 5 лет. В школе, кроме богословских предметов, изучали тибетский и монгольский языки, астрономию, математику, географию, медицину и искусство.
Монастыри вели активную хозяйственную деятельность, в их стенах развивались ремесла и работали торговые лавки, при них содержались крупные хозяйства в сотни голов скота. Многие хурээ ссужали деньги жителям района.
Первым в Туве появился Эрзинский хурээ (1773), спустя год – Самагалтайский, в 1811 г. – Чаа-Хольский, в 1815 г. – Тоджинский. По данным 1929 г., на территории Тувы действовало 25 хурээ, в которых проживало и работало 4813 лам. Однако советская власть поставила задачу ликвидировать хурээ и буддизм в целом, так что к 1937 г. оставалось всего 5 хурээ с 67 ламами. К 1940 г. были уничтожены все хурээ и вплоть до фундаментов разрушены все храмовые постройки. Большинство лам было репрессировано. И это при том, что в 1940 г. Тува была самостоятельным государством, в состав СССР она вошла лишь в 1944 г.
В 1990-х гг. началось возрождение буддизма, вновь построены храмы. Однако новые хурээ – пока лишь небольшие молельные дома, а не храмовые комплексы. В окрестностях Кызыла, на правом берегу Енисея, у слияния Большого и Малого Енисея, возведен комплекс, включающий небольшой буддистский храм и несколько домиков для хозяйственных нужд и жилья служителей. Постоянной службы там не ведется.
В самом Кызыле, на левом берегу Енисея, также у слияния рек, есть храмовый комплекс «Цеченлинг», задуманный как резиденция главы буддистской церкви в Туве – камбы-ламы. Восстанавливается самый крупный в прошлом Верхнечаданский хурээ и Устуу-хуре в 20 км от Чадана.
Национальный характер
Во всех районах Тувы, за исключением таежных, распространена разборная и переносная юрта с деревянным легким каркасом, покрытая войлоком. Крыша куполообразная, из тонких длинных палок, привязанных одним концом к решетке, а другим вставленных в деревянный круг, который служит одновременно и дымовым отверстием. Ориентируют юрту обычно по- древнетюркски – входом на восток, но в южных районах, по монгольскому обычаю, – на юг. Юрту покрывают семью кусками войлока определенного размера и поверх перевязывают веревками. Земляной пол раньше застилали войлоком, шкурами, а сейчас – досками. В центре юрты находится очаг с железным таганом на трех ножках для приготовления пищи, огонь очага обогревает и освещает юрту. В юрте нет перегородок, правая сторона при входе считается женской – здесь, почти у самой двери, находится кухня; левая сторона – мужская, у двери лежат седла, сбруя, и здесь же держат скот-молодняк в холодное время года. Прямо напротив входа, за очагом, – почетный угол (тор), где принимают гостей и сидит хозяин. Деревянная мебель и домашняя утварь приспособлена к перекочевкам.
Природа одари ла кочевников центра Азии ис ключительным даром – умением одновременно воспроизводить мелодию двух тонов: основного (речевого или певческого) и наложенного на него второго, мелодического тона (низкого или высокого), что дает эффект особого «горлового» пения. Оно существует здесь в пяти основных жанровых формах: хоомей, сыгыт, каргыраа, борбаннадыр, эзенгилээр, с многочисленными подвидами при множестве индивидуальных манер исполнения. Если художественную культуру тувинского народа образно сравнить с национальной шапкой «оваадай», то горловое пение видится как ее красная коралловая верхушка «чинзе»: красиво по виду, высоко по положению, дорого по содержанию.
Хоомей стал одним из стержней национальной культуры тувинского народа. Говорят, что каждый пятый тувинец владеет горловым пением. 15 чел. обладают самым высоким званием – народный хоомейжи Республики Тува.
Из современных исполнителей наиболее популярен народный хоомейжи Ондар Конгар-оол и коллектив ансамбля «Хун-хурту». В Кызыле действует Международный научный центр «Хоомей» (ул. Щетинкина- Кравченко, 46, тел. 334 24).
У тувинцев, как и у большинства кочевых народов Средней Азии, основу питания составляют продукты животноводства. Пища, как правило, пресная и с бедная вкусовыми оттенками – тувинцы почти не используют специй.
Наиболее почитаемым продуктом всегда было молоко (сут). Все блюда из молока с древности назывались «ак чем» («белая пища»).
Помимо молока в тувинской кухне важное место занимает мясо. Представление о достатке в семье связывается с возможностью ежедневно есть мясо до полного насыщения. Мясо домашних и диких животных сушат, вялят, солят, замораживают, словом, придумывают всевозможные способы его
