сообщается о ее браке. — Письмо о радостном событии?
— Да… Знаете, наверно, потому я была такой рассеянной, что все колебалась, отправлять вам письмо или нет. Я ведь никогда вам не писала… Ну вот… колебалась, колебалась, а марку-то и забыла.
— Простите, откуда вы звоните?
— Из автомата, у Токийского вокзала. Здесь очередь, ждут телефон.
— Из автомата?.. — Кикудзи немного удивился, но неожиданно сказал: — Поздравляю вас!
— Благодарю вас… Действительно, меня можно поздравить. Но… как вы узнали?
— Да Куримото мне сообщила.
— Куримото-сан?! Откуда же она узнала? Ужасная женщина!
— Ну, теперь-то уж вам, наверное, не придется встречаться с Куримото… — Он помедлил немного. — Помните, когда мы последний раз говорили по телефону, в трубке был слышен шум дождя?..
— Да, вы говорили… Тогда я переехала к подруге и тоже колебалась, сообщать вам или нет. Как сейчас… Но сейчас все-таки решила сообщить.
— Мне приятнее, когда вы сами обо всем сообщаете. А эту новость я узнал от Куримото и тоже колебался, поздравлять вас или не поздравлять.
— Знаете, очень грустно считаться пропавшей без вести…
Ее голос, слабый, угасающий, был очень похож на голос матери.
У Кикудзи вдруг перехватило дыхание.
— Хотя мне, наверно, следовало бы все-таки пропасть… — Фумико замолчала и после короткой паузы добавила: — Сейчас я живу в малюсенькой неуютной комнате. Я нашла ее одновременно с работой.
— Да?..
— Начала работать в самую жару, так устаю…
— Ну конечно, тем более сразу после свадьбы…
— Что, что?.. Вы сказали, после свадьбы?..
— Ну да!.. Еще раз поздравляю вас.
— Как вам не стыдно!.. Что за глупые шутки!
— Но вы же вышли замуж…
— Я?! Замуж?..
— Разве не так?
— Да что вы?! Неужели я могла бы выйти замуж сейчас, в таком состоянии?.. Только недавно умерла мама, и я…
— Да, но…
— Это вам Куримото-сан сказала?
— Да.
— Но почему, зачем?.. Не понимаю… А вы, Митани-сан, поверили?
Казалось, Фумико спрашивает самое себя. Кикудзи вдруг стало легко и весело.
— Послушайте, Фумико-сан, ну что за разговор по телефону? Давайте встретимся!
— Хорошо!
— Я сейчас приеду на Токийский вокзал, вы, пожалуйста, подождите меня.
— Но…
— Или где-нибудь в другом месте.
— Мне не хочется ждать на улице. Можно я приеду к вам, домой?
— Конечно, но давайте встретимся и поедем вместе.
— Если вместе, мне все равно придется где-нибудь вас ждать.
— Может, зайдете ко мне на работу?
— Нет, лучше я одна поеду.
— Хорошо. Я сейчас же выхожу. Если вы приедете раньше меня, пожалуйста, проходите в дом, располагайтесь.
Фумико сядет в электричку на Токийском вокзале и, конечно, доедет раньше него. Но Кикудзи казалось, что они могут очутиться в одной электричке, и, сойдя на своей остановке, он начал искать ее глазами в толпе.
Фумико все же приехала первой.
Узнав у служанки, что она в саду, Кикудзи прямо из передней, не заходя в комнату, направился в сад.
Девушка сидела на камне в тени олеандра.
После последнего визита Тикако служанка по вечерам, перед приходом Кикудзи, поливала сад. Старая садовая колонка, оказывается, была в исправности.
Камень, на котором сидела Фумико, у подножия еще был влажным.
Белый олеандр и красный олеандр… Пунцовые цветы в густой темной зелени горели, как полуденное солнце, а белые источали прохладу. Мягко колыхавшиеся волны цветов обрамляли фигурку Фумико. Она тоже была белая — в белом платье, отделанном узкой синей каймой по краям отложного воротника и карманов.
Лучи заходящего солнца пробивались сквозь листву за спиной Фумико и падали к ногам Кикудзи.
— Добро пожаловать!
Кикудзи был искренне рад, даже в походке его сквозила радость.
Фумико, должно быть, хотела первой приветствовать его, но не успела и теперь сказала:
— Простите, что побеспокоила вас, позвонила на службу.
Она встала, сжав плечи, словно желая спрятаться. Может быть, ей показалось, что Кикудзи возьмет ее за руку, если она останется сидеть.
— Вы говорили по телефону такие ужасные вещи… Вот я и пришла… чтобы опровергнуть…
— Вы о замужестве? Откровенно говоря, я и сам поразился…
— Чему? — Фумико опустила глаза.
— Чему? И тому и другому. Сначала — что вы вышли замуж, потом — что, оказывается, и не думали выходить… Оба раза я поразился.
— Оба раза?
— Конечно! Как же не поразиться…
Кикудзи зашагал по каменным плитам садовой дорожки.
— Пройдемте в комнаты здесь. — Он сел на галерее, с края. — Отчего же вы без меня не вошли в дом?.. На днях, когда я вечером отдыхал на галерее — только что вернулся из поездки, — заявилась Куримото.
Из дальней комнаты послышался голос служанки, она звала Кикудзи. Наверно, хотела спросить про ужин. Кикудзи, уходя с работы, звонил ей и распорядился насчет ужина. Он ушел в дом и вернулся, переодетый в белое полотняное кимоно.
Пока он отсутствовал, Фумико подновила на лице косметику. Подождав, пока Кикудзи усядется, она сказала:
— Что же вам сказала Куримото-сан?
— Да просто сказала: «Фумико-сан вышла замуж…» Но…
— И вы, Митани-сан, поверили?
— А как не поверишь? Разве придет в голову, что это ложь?
— И даже не усомнились? — Глаза Фумико, большие, радужные, быстро влажнели. — Неужели я сейчас могу выйти замуж?! Вы считаете, что я способна на это? Ведь и мама и я так измучились, исстрадались… И страдания эти еще не прошли… и… — Она говорила о матери, словно о живом человеке. — И мама и я… Многие к нам относились хорошо, но не все, мы всегда надеялись, что люди нас поймут. Или это иллюзия? Собственное отражение в зеркале своей души?
Казалось, Фумико вот-вот расплачется.
Немного помолчав, Кикудзи сказал:
— Фумико-сан, помните, я вас спрашивал: считаете ли вы, что я способен сейчас жениться… В тот день, когда ливень был, помните?
— Когда гром гремел?..
