лучше всех остальных.
Когда прозвучал финальный свисток, Брэндон не побежал к тренерской скамейке. Он протянул руку защитнику «Престона» — защитник отказался от рукопожатия — и осторожно вынул из ушей затычки. После этого он не спеша побежал к трибунам, где сидели лейтон-роудцы. Пробегая мимо вратаря «Престона», он протянул ему руку, и снова был отвергнут. Он медленно обошёл ворота и оказался лицом к лицу с фалангами шпаны. Даффи не знал, что собирается Брэндон делать дальше, но у того, похоже, всё было продумано. Он начал аплодировать малолетним шалопаям, словно благодарил их за совет убираться подобру-поздорову обратно в джунгли. Шалопаи были обескуражены, вроде бы даже смущены, но следующий жест Брэндона был им более понятен. Повернувшись к лейтон-роудским спиной, он нагнулся и спустил шорты. Белые плавки оттеняли черноту его кожи. Он постоял так секунд пять, затем натянул шорты и снова принялся аплодировать лейтон-роудцам — неторопливо и как бы свысока. Хоть неподалёку и торчали несколько полицейских, Даффи подумал, что в смелости Брэндону не откажешь.
Внезапно, Брэндон упал. Падая, он держался рукой за голову. Полицейские, которые взирали на всё происходящее почти с таким же изумлением, как сами лейтон-роудцы, восприняли это как знак и двинулись на трибуны. Игроки «Атлетика», заставшие только конец представления, уже бежали по полю. Центральная трибуна принялась освистывать лейтон-роудцев. Должно быть, в Брэндона швырнули обломком кирпича. Врач команды подбежал и склонился над ним. Полицейские яро прощались с фанатами до следующего сезона. Центральная трибуна свистела до тех пор, пока Брэндон медленно не поднялся на ноги; тут они принялись его поздравлять. Пока Джимми Листер и десятеро остальных игроков совершали круг почёта, Брэндон, опираясь на плечо физиотерапевта, прихрамывая, ковылял к туннелю. Все вроде бы точно знали, что случилось. Все, кроме Даффи.
Часом позже он стоял в раздевалке «Атлетика», прихлёбывал тоник и спрашивал себя, что он здесь делает. На этом настоял Джимми Листер. «Это, может быть, последний раз, когда я могу вас сюда пригласить. А на следующий год — кто знает? Может, я буду уже в Абу-Даби». Оба они прекрасно понимали, что Абу-Даби — это только маскировка понятия свалки. Джимми Листер не знал, объявит ли Правление его спасителем клуба, или сделает козлом отпущения. Даффи решил, что не стоит сейчас развивать свои соображения о том, почему вообще Мелвин Проссер решил пригласить в клуб именно Джимми Листера.
Пока он пил тоник, у него состоялось три беседы. Две из них были профессионального характера и имели отношение к событиям последних недель, третья же заинтриговала его больше всего, и именно о ней он хотел рассказать Кэрол.
Первый разговор был с Кеном Мариоттом, который удивился, застав Даффи в раздевалке, ничуть не меньше, чем удивился сам Даффи. Типчик по секрету рассказал ему, что стоило выйти статье о проекте сноса стадиона, как давние болельщики клуба основали Союз Реформирования.
— Да что тут больно-то реформировать, — отозвался на это Даффи.
— Не скажи. Когда возникают трудности, возникает и желание их преодолевать. Лично я буду выделять этой теме хотя бы один столбец. Она лучше, чем ничего.
— Ну да.
Впрочем, уже после второй беседы Даффи в этом усомнился. Кто-то взял его за локоть и развернул на 180 градусов. Мелвин Проссер. Ещё и улыбается.
— Рад вас видеть, Даффи. Тоника можете брать, сколько хотите. Ну что, разве парни не молодцы?
— Ещё какие, мистер Проссер.
— У меня нет слов, чтобы поблагодарить вас за то, что вы вытащили из тюрьмы Брэндона. Не будь вас, я не сомневаюсь, мы были бы сейчас в таком месте, о котором договорились не упоминать.
В том смысле, что в Четвёртом дивизионе.
— Вероятно.
— Вы наш спаситель, Даффи. Вынужден воздать вам должное. Возможно, нам стоит оставить вас на жаловании.
— Я не состою у вас на жаловании.
— Ну да. Что ж, пойдёмте-ка сюда, я хочу вас кое с кем познакомить, — и Проссер подвёл его к коренастому мужчине в тёмном костюме; тот стоял к ним спиной, и Проссер ткнул его в бок, чтобы привлечь внимание. — Даффи, я хочу представить вас своему деловому партнёру, Чарли Магрудо. Чарли, это Даффи, я тебе о нём говорил. Мы подумываем о том, чтобы ввести Чарли в Правление.
— Вот как, — сказал Даффи, — мои поздравления.
— Мы с вами раньше не встречались? — спросил Чарли, пожимая ему руку.
— У меня есть брат, — ответил Даффи, — мне надо идти.
Что всё это значит, хотел бы он знать. Что это, насмешка? Демонстрация силы? Что он этим хочет сказать? «Ты так и не понял меня, Даффи, и никогда не поймёшь»? «Пошёл к чёрту»? Он не знал. Он хотел бы, чтобы Мелвин Проссер перестал ему почти нравиться. Для злодея у него было неплохое чувство юмора.
— Даффи!
— Брэндон. Как жизнь?
— Зд
— Спасибо за стриптиз.
— Да уж, я вроде как маленько забылся.
— Почти все так и подумали.
Брэндон пристально глянул на него.
— В каком смысле?
Даффи улыбнулся.
— Сегодня праздник, верно?
— Нет, вы скажите. Что вы имеете в виду? — Брэндон дружески обнял Даффи за плечи и прижал к себе. Он был намного выше Даффи.
— Ну, я стоял совсем рядом, смотрел на тебя, и я не заметил, чтобы кто-нибудь что-то бросил.
— Разве вы не видели, как я падал. Меня словно обухом по голове ударили.
— Видел я, как ты падал, Брэндон. Как боксёр на ринге. Но я знаю и то, что клуб не имеет права ждать от игрока выполнения условий контракта, если для этого ему придётся ещё несколько лет терпеть увечья от собственных болельщиков.
Рука Брэндона сжала плечо Даффи.
— Знаешь, а ты ведь очень умный мужик.
— Ты и сам не дурак.
Брэндон хохотнул.
— Я как-нибудь на днях попробую свести тебя в «Пальму». Вот только ты малость мелковат.
— Я как-нибудь на днях попробую сходить с тобой. Вот только тебе тогда не достанется ни одной девчонки.
Хотел бы Даффи знать, почему Брэндона это так рассмешило.
— Наверное, потому, что он думал, что ты другого сорта, — сказала Кэрол, когда он передал ей этот разговор.
— Что я что?
Все думают, что он другого сорта. Брэндон. Мелвин Проссер. Биньон.
— А ты как думаешь?
— Не знаю, Даффи. Я об этом как-то не задумывалась, — сказала она и солгала.
— И я не задумывался, — сказал он и сказал правду.
— Ну, если так…
— Что?
— Лучше нам помыть посуду, верно, Даффи?
— Конечно.
— Я так и думала, что ты это предложишь.
Они помыли посуду, расставили всё по местам и вытерли со стола, а потом Даффи запер входную
