– Мне рассказали о том, что вы с Джоном Шериданом уничтожили За'ха'дум. Это не входило в твое задание.
А Гален-то ожидал от Блейлока в лучшем случае бессвязного ответа.
– Это было место, где творились неописуемые зверства. Место порабощения.
– Мне рассказали, что ты соединился с кораблем Теней.
– Я соединился с биотеком. Точно так, как вы учили. Я понял, как это сделать, – возбуждение внутри него нарастало, и Гален начал взбираться по каменным блокам вверх, к Блейлоку. – Сейчас мы – единое целое, вне контроля программы Теней или кого-то еще.
– Этого мне не сказали, – строгое лицо Блейлока скривилось, Галену эта гримаса показалось выражением радости. – Я вижу, что ты изменился. Ты уничтожил пропасть между биотеком и магом. Ты, как я и надеялся, овладел совершенным контролем. Элрик хорошо тебя обучил. Ты станешь новым лидером магов, Вирден новой эры.
Гален не смог сказать Блейлоку, что он никого никуда не вел, что другие маги не поняли. Он приостановил подъем, и заметил, что Блейлок стоит выше, чем раньше, а расстояние между ними осталось неизменным.
– На что это похоже? – спросил Блейлок.
Гален продолжил взбираться.
– Я будто обнял самого себя и, более того, будто обнял старого друга, будто обнял Вселенную. Я связался с некоей сущностью, живущей внутри меня. С чем-то очень простым и, тем не менее, совершенным. Оно стремилось к пониманию. Хотело понять все.
– Ты познал его волю. И теперь должен выполнять ее.
Гален снова остановился. Кажется, он так и не приблизился к Блейлоку.
– Оно желает освободить тебя.
– Мое время прошло. Хотя я пытался всю жизнь, я так и не смог овладеть совершенным контролем.
– Здесь нужен не контроль.
Блейлок хмыкнул, и Гален быстро продолжил.
– Ты не сможешь соединиться с биотеком, научившись в совершенстве управлять им. Умение контролировать не является путем к единству. Нужно позволить ему управлять всем наравне с тобой.
– Это путь к хаосу.
– Это путь к неопределенности, – возразил Гален. – Но я выяснил, что немного неопределенности не приведет к концу Вселенной, а лишь обогатит ее. Мой биотек – часть меня. Он хочет того же, чего хочу я. И, аналогично, твой биотек хочет того же, что и ты, – ощущение того, что все сказанное им – чистая правда, переполняло его.
– Долгие годы я подавлял свои желания. Я с трудом представляю себе, какими они будут, если я высвобожу их.
– Ты всю жизнь творил благо, посвятил себя магам и стремился добиться их духовного роста. Твой биотек является отражением тебя самого. Он знает все твои помыслы и разделяет их.
Блейлок все больше отдалялся от него. Гален перебирался с уровня на уровень, опасаясь, что опоздал.
– Все, что от тебя требуется, это создать ничто. Наложи заклинание, в котором ты просишь биотек ни о чем. Так ты сможешь открыть дверь между вами.
– Так просто. Но я сам никогда бы не нашел этого решения.
– Пожалуйста. Попробуй это сделать.
– Я потратил всю жизнь на то, чтобы добиться совершенной дисциплины и совершенного контроля. Я не знаю, смогу ли ослабить контроль.
Гален остановился, тяжело дыша. Блейлок стоял на самом верхнем уровне амфитеатра: черный силуэт на фоне голубовато-зеленого неба.
– Хотя бы попытайся. Только в условиях неопределенности мы сможем обрести понимание.
– Как можно создать ничто? – Блейлок поднял негнущуюся кисть, и, кажется, внимательно рассматривал ее пару секунд. Потом опустил. Черная фигура Блейлока начала светиться изнутри бледно- желтым светом, свет заполнил ее и начал распространяться вокруг, неся с собой тепло. Он становился все ярче, и Галену пришлось отвести взгляд.
– Я понял, – проговорил Блейлок, и его голос прозвучал сильнее, чем раньше, будто что-то наполняло его. – Значит, именно в этом заключается наше предназначение. И такими мы однажды станем. Я обнял Вселенную и познал ее волю.
Свет потускнел, и Гален поднял глаза к тому месту, где стоял Блейлок. Там ничего не было, кроме неба и солнца. Блейлок умер.
Но его тепло по-прежнему наполняло Галена. Он освободил свой биотек, соединился, наконец, с ним. Гален смог поделиться своим открытием хотя бы еще с одним магом.
Он отменил заклинание электронного воплощения и вернулся в свое больное, покрытое ожогами тело, сидевшее в кресле-платформе. Блейлок спокойно лежал рядом с ним. Его прежде окоченело раскрытая, как клешня, ладонь расслабилась в руке Галена, пальцы слегка сжались в кулак.
Блейлок лежал, как до него лежали Изабель и Бурелл, Карвин и Фа, и Элрик. Столько потерь. Гален твердил себе, что они по-прежнему живы в его воспоминаниях. Он всегда будет помнить, как они жили, как и за что сражались, будет помнить вопросы, которые они задавали, и знание, которое они обрели.
Но это не облегчит ему боль потери.
– Однажды ты должен научиться, – говорила ему Изабель, – прощать Бога за его решения.
Мысль о некоем всезнающем божестве, манипулирующем, выносящем суждения, здесь порождающем жизнь, а там приносящем смерть, вызвала у Галена вспышку гнева. Гнев волной прокатился по его телу.
Но, если не было никакого всемогущего божества, а вместо него была всего лишь Вселенная, ищущая понимания, тогда она, быть может, не больше самого Галена обладала способностью предотвратить чью-то смерть.
Некоторые последователи Блейлока заплакали. Другие опустились на колени и начали молиться о его мирном переходе на ту сторону.
Мойстро поднял руки:
– Быть может, он получил ответы, которые искал.
Гален никогда не верил в загробную жизнь. А теперь он не был так уверен. Но жизнь казалась ему очень, очень короткой. И, если существовала жизнь после смерти, Гален надеялся на то, что она принесет вопросы, а не ответы, и что каждый сможет продолжить движение вперед в своем путешествии к неопределенности.
Возможно, когда ему самому придет время продолжить это путешествие, они смогут идти вместе.
Гален стоял за дверью в комнату Круга, ожидая вызова. Он чувствовал себя голым в простых черных брюках и рубашке. Гален некоторое время назад понял, что больше не нуждается в теплом пальто, но он так привык носить его. Возможно, он подберет себе пальто полегче.
Дальше по коридору у дверей обеденного зала топились маги – там продолжался праздник. Они пили, смеялись и демонстрировали друг другу разнообразные трюки. Стены коридора, теперь покрытые цветными экранами, сияли яркими цветами и дрожали от музыки.
Сегодня во всей галактике был праздник – Война Теней завершилась.
Взрыв на За'ха'думе стал началом конца. Сначала произошла быстрая эскалация конфликта. Ворлонцы решили оставить тактику манипулирования издалека и со всей своей мощью вступили в войну, одну за другой уничтожая планеты, на которых Тени имели либо влияние, либо союзников. Они решили покончить с влиянием Теней. Тени, отчаявшиеся после столь разрушительной атаки на их родной мир, собрали флот и начали такую же кампанию безжалостного уничтожения планет, круша бастионы порядка. На протяжении истории галактики много раз вспыхивали войны между хаосом и порядком, но ни Тени, ни ворлонцы никогда раньше не принимали такого активного участия непосредственно в боевых действиях. Своими поступками они продемонстрировали, во что превратились. И это сделало их уязвимыми.
Джон Шеридан покинул руины За'ха'дума на пару недель позже Галена. Он вернулся на Вавилон 5 не
