От огня меняющие цвет комбинезоны спасали много хуже, чем от пуль, охваченные пламенем форсеры падали, во все стороны полз удушливый, вызывающий кашель дым.
Марта ощутила, как першит в горле.
– Слава Пророку, рыжая, что ты притащила нам полные батареи! – бросила Анна, перезаряжая оружие.
– Если Первый Параграф провалит атаку, нам это мало поможет, – мрачно ответила Марта.
Что-то свистнуло над самой головой, чуть не вырвав клок волос.
– А-а, хренова куча тварей! – вскрикнула Анна, свалившись на спину и хватаясь за окровавленное ухо.
Раздался короткий стон, и форсер из третьего звена, выронив плазмаган, рухнул на землю. На месте одного глаза у него оказалась черная дыра, заполненная пузырящейся кровью.
– Эй, да у них там снайперы! – выкрикнула Марта.
Человеческие стрелки не имели зрительных усилителей, но попадали ничуть не хуже форсеров.
– Передаю данные с разведывательного модуля, – прозвучал спокойный голос Антона. – Анна, твои три окна на верхнем этаже…
– Есть! – азартно выкрикнула Анна через минуту. – В его голове дырка смотрится лучше, чем в моей!
Марта вздохнула – конечно, плазмаган – это хорошо, но с привычным оружием в руках пользы она принесла бы гораздо больше. Стрельба затихала, одно за другим переставали изрыгать языки огня окна окруженного здания. Изнутри доносились крики и грохот – Первый Параграф ворвался внутрь и принялся за дело.
– Если уж они и там не справятся, – пробормотал Антон и добавил какое-то слово, которого Марта не поняла.
Входная дверь, висевшая на одной петле, с жалобным скрежетом отвалилась и на пороге возникла неясная тень, после нескольких шагов оформившаяся в субтактика группы захвата.
– Дети Эволюции, победа за нами! – рявкнул он торжественно. – Опорный пункт захвачен!
– Во имя Пророка, – сказала Марта, опуская плазменную пушку.
Сидящая на земле Анна радостно засмеялась.
В свете догорающего заката полуразрушенный Крайон выглядел еще мрачнее, чем днем. Дома, больше похожие на груды развалин, пялились в сумрак провалами сохранившихся окон.
Мостовую вокруг взятого штурмом здания усеивали разной глубины воронки, тускло поблескивали тысячи пуль, словно кто-то разбросал множество металлических семян.
Трупы людей, обожженные плазмой или пронзенные ионными лучами, выносили из дома и складывали в кучи. Никто не знал зачем, хотя поговаривали, что для дальнейшего уничтожения.
– Это работа носильщика, – пробормотал Пабло, сваливая с плеч очередное тело, отмеченное аккуратной пробоиной в бронекостюме.
– Это дело солдата, – ответил Антон, работающий с подчиненными.
Женщины в перетаскивании мертвецов не участвовали, а составляли цепь прикрытия между работающими соратниками и развалинами, в которых могли таиться недобитые враги.
Не уничтоженный до конца город ворочался в сумраке, точно громадный зверь, изредка взрыкивая очередями или шипя, когда кто-то стрелял из плазменной пушки.
– Жуткое место, – проговорила Анна, и Марта ощутила, что подруга вся дрожит. – Кто-то пялится на меня из руин, со злобой и ненавистью, а я не могу его даже разглядеть!
В задымленном, истыканном очагами пожаров Крайоне даже инфракрасное зрение не позволяло видеть через сумрак, а разведывательных модулей после боев осталось совсем мало, всего два на всю боевую бригаду.
– Ничего, держись, клянусь Пророком, – проговорила Марта.
– Так, – за их спинами объявился Антон. – Отходим назад тем же маршрутом. Парни из Первого Параграфа будут прикрывать, а мы несем убитых и раненых.
Во время штурма потери оказались довольно велики, но их звену повезло – никто не получил серьезных повреждений.
– Нам, как всегда – самое интересное, – тихо, чтобы командир не услышал, пробормотал Стефан. – А им – лавры победителей.
Из полумрака вынырнули двое рослых бойцов штурмового отряда, несущих бесформенный куль. Марта не сразу поняла, что это человек, точнее то, что от него осталось.
Глаза его смотрели с усталой ненавистью, вместо одной руки болталась обгорелая культя, в броне виднелись многочисленные отверстия. В сознании он явно находился благодаря немалой дозе антишокового препарата.
– Забирайте, – проговорил один из штурмовиков, сгружая врага наземь.
– Хорошо, – кивнул Антон, судя по всему, получивший приказ относительно пленника.
Стефан остановился перед человеком, попытался поймать мутный от боли взгляд, нерешительно поинтересовался:
– Этого может лучше пристрелить? Загнется ведь по дороге.
