Сознание возвращалось медленно и неохотно, как ребенок, бредущий домой после властного окрика матери. Вильям понял, что лежит на чем-то твердом и гладком, что вокруг воняет мочой, хлоркой и потом, и только после этого поднял веки.
Как оказалось, лишь для того, чтобы в первый момент не поверить собственным глазам.
Прямо над ним склонилось озабоченное черное лицо, лоснились округлые щеки, сверкали белки.
– Вот жопа крокодилья! – проговорило лицо, и толстые губы раздвинулись в усмешке. – Он очухался!
Рядом с черным появилось еще одно лицо – словно вычеканенное из старой меди.
– Святая Дева, это приятная новость!
– Гаррисон, Арагонес, – прошептал Вильям, почему-то с трудом двигая губами. – Вы-то тут откуда?
– Это лучше ты скажи, откуда тебя притащили, покрытого синяками, как старый валун – лишайниками? – Ли, как обычно, выглядел невозмутимым, но в темных глазах искрилась тревога.
– Из Шотландии, – ответил Вильям и рывком сел. – Кстати, где мы?
– Кто бы знал, – Гаррисон тяжко вздохнул.
Помещение, где они находились, больше всего напоминало казарму, пострадавшую от нашествия исключительно аккуратных мародеров. Голый пол, стены, закрытые решетками оконца под самым потолком, и как вершина роскоши – дверь санитарного блока.
Там и сям группами сидели и лежали люди. Вильям с удивлением опознал множество знакомых по легиону, от дальней стены ему помахал Соболев.
– Я здесь уже три дня, и многое успел выяснить, видят духи, – сказал Ли.
– И что же? – Вильям поморщился от боли, внезапно пронзившей бок. Синяки, судя по всему, сошли, но кое-какие внутренние травмы исчезнуть до конца пока не успели.
– Все попали сюда одним и тем же образом, – невозмутимо сообщил бывший сержант. – Их оглушили, связали и везли в бессознательном состоянии. Немногие успели разглядеть похитителей.
– Я успел, – Вильям ощупал нос, ставший какой-то другой формы. – Флотский спецназ, акулы…
– Вот твари, крокодил им в пасть! – рявкнул Гаррисон.
По казарме прошел недовольный рокот. Если легионеры и не любили кого-то больше, чем флотских в принципе, то этим кем-то мог быть только флотский спецназ.
– О, я помню, как мы поступали с подобными сволочами в Асунсьоне, когда я работал на скотобойне, – мечтательно протянул Арагонес.
От очередной занудной байки приятелей спасла распахнувшаяся дверь. Внутрь забежали несколько солдат с винтовками, а вслед за ними шагнул высокий и худой офицер, тот самый, что руководил поимкой Вильяма.
– Добрый день, – проговорил он, – меня зовут капитан Шмидт и вы должны подчиняться мне так же, как если бы я был вашим родным папой!
– Иди в жопу, свинья флотская! – крикнул кто-то.
– Мы больше не на службе и не подчиняемся никому, – четко и раздельно проговорил Ли.
Шмидт не обратил на поднявшийся гам внимания. Он протянул руку и взял у одного из солдат винтовку. Только тут Вильям разглядел, что оружие это не совсем обычное – под стволом имелось вздутие, напоминающее горловой мешок жабы, да и дуло выглядело слишком широким.
– Для смутьянов у меня есть вот это, – сказал Шмидт, направляя оружие на легионеров. – Плазменная винтовка эм пэ ноль ноль один 'Аспид'. От того, в кого угодит ее выстрел, не останется даже пепла. В этом случае, как вы догадываетесь, мои буйные друзья, убитому не помогут чудесные регенеративные способности, которыми любой из вас наделен в избытке… Кто хочет проверить?
К концу капитанской речи в казарме наступила полная тишина.
– Ха! – рявкнул рыжий, как костер, ирландец, чье имя Вильям позабыл. – Да ты блефуешь, мешок дерьма! Нет никаких плазменных винтовок!
Шмидт улыбнулся, чудным образом перекосив челюсти, шевельнул 'Аспидом' и нажал спусковой крючок. Тихо вспыхнуло и опало белесое пламя, соседи ирландца отшатнулись от пустого места, где он только что стоял.
– Еще вопросы? – поинтересовался капитан.
– Видят духи, я слышал об этой штуке, – пробормотал Ли. – Она разработана давно и даже применялась в войне, но неудачно. Слишком уж недалеко стреляет, метров на двадцать, да и энергии жрет много…
– Но на нас хватит, клянусь четверкой, – мрачно буркнул Вильям.
– Вопросов нет, отлично, – Шмидт вернул оружие солдату. – Тогда прошу вас, господа, следовать за мной, и желательно по одному. Всякое резкое движение будет восприниматься как попытка к бегству и реакция на него последует соответствующая. Вопросы?
Любопытных не нашлось. Капитан вышел наружу, а мрачные легионеры выстроились в очередь к двери.
– Клянусь Святой Девой, я давно не испытывал такого унижения! – проговорил Арагонес, злобно косясь на замерших у стены солдат. – Меня отловили в собственной квартире, когда я был с женщиной. И где теперь квартира? Где женщина?
– Ничего, – сказал Ли. – Как сказал великий Сунь-цзы, кто умеет в зависимости от противника владеть изменениями и превращениями и одерживать победу, тот называется божеством. Мы еще изменимся,
