О том, кому на этот раз понадобился Александр Мак-Нил, рассуждать было некогда и я метнулся под защиту груды кирпичей, когда-то бывшей домом, одновременно вытаскивая пистолет.
Пуля вжикнула над плечом, выстрел излучателя расплескал землю у ног. Прыгнув, я покатился по камням. Покрывшиеся синяками части тела громко возражали против такого способа передвижения, но весь организм, благодаря падению спасшийся от смерти, был только за.
Развернувшись, я выстрелил. Успевший выскочить из машины тип с излучателем застонал и рухнул. Оружие брякнулось на землю, в стороны брызнула кровь. Второй, с чем-то вроде винтовки, спешно упал в какую-то выбоину.
С ревом и визгом из-за поворота вылетел еще один кар.
Ну нет, сражаться с целой толпой громил я не собирался! Выстрел пришелся точно в энергетическую установку, машина красиво подпрыгнула и затормозила, врезавшись носом в стену лачуги. Раздался треск, похожий на отдаленный гром, и хлипкое строение развалилось.
Из руин с визгом выскочило похожее на клубок шерсти существо и помчалось прочь.
Не успел я порадоваться попаданию, как пришлось откатываться в сторону – тип с винтовкой времени зря не терял. Он ловко укрылся чуть в стороне от своего кара и поливал меня свинцом.
Импульсный пистолет – хорошее оружие, но и оно имеет недостатки. Импульс чуть расходится с расстоянием и после пятисот метров теряет убойную силу, а еще им практически невозможно поразить того, кто укрылся хотя бы за небольшой возвышенностью с пологой поверхностью.
Импульс имеет свойство частично отражаться от почвы.
К счастью, у меня имелся еще излучатель. Вытащив его, я прицелился чуть пониже того места, откуда высовывалась голова типа с винтовкой. Когда нажал сенсор, излучатель чуть вздрогнул, в его внутренностях что-то негромко заскрипело.
Раздался вскрик и все стихло.
Добежав до выбоины, я обнаружил в ней несколько удивленный труп. Для верности выстрелив в него еще раз, точно в голову, я побежал к кару, моими стараниями развалившему дом.
В машине было тихо, как в большом металлическом гробу, за тонированными стеклами (их давно делают не из стекла, но название осталось) ничего не двигалось.
Подойдя со стороны водителя, я осторожно открыл дверцу. Под ноги вывалилось бесчувственное тело. Залитое кровью лицо красноречиво говорило, что его хозяин серьезно пострадал.
У пассажира, который в момент столкновения сидел сзади, а сейчас лежал между передними сидениями, оказалась так вывернута шея, что в переломе не оставалось сомнений, а вот другой, сидевший рядом с водителем, еще дышал. Он был из той же расы лохматых гуманоидов, что и таксист, везший меня в первую ночь.
Вот с кем можно потолковать.
Обойдя машину, я распахнул вторую дверцу и сноровисто обыскал лохматого. Внутри костюма из черной ткани он прятал небольшой арсенал, который перекочевал в мои карманы, а на руке я нашел все тот же символ – свастику из трех змеиных голов.
Учитывая волосатость конечности, ее вытатуировали на выбритом участке.
Взяв лохматого за грудки, я слегка потряс его. Из груди уцелевшего бандита вырвался слабый стон, глаза открылись, в них появилось недоумение, изрядно разбавленное страхом. – Ну что, приятель, – сказал я, пытаясь кровожадно улыбнуться. С модификаторами и накладной растительностью это оказалось не так- то просто. – Вариантов у нас два – либо ты мне все рассказываешь, либо я тебя просто убью! – Что… ты… хочешь… знать? – дыхание вырывалось у него слабое, с хрипами. – Кто вы такие, дьявол вас побери, и что вам от меня надо?
Тут уж он посмотрел на меня как на взрослого человека, ткнувшего пальцем в солнце и поинтересовавшегося, что это за лампочка такая. – Ну? – повторил я. – Или мне стрелять?
Появившийся перед носом излучатель заставил лохматого вздрогнуть. – Ты похитил молнию… – пробормотал он спешно, – у лорда Змеиной Триады нет к тебе ничего личного. Отдай ему молнию и тебя оставят в покое! Если хочешь, тебе даже заплатят!
Час от часу не легче! Какая молния? Я что, похож на шамана, способного летать в грозу и хватать электрические дуги голыми руками? Ладно хоть с врагами понятно – одна из Триад, мафиозных структур, заправляющих всем в Смешанном секторе. – Как вы вышли на меня? – Оскар… позвонил…
Вот жирный торгаш! Ухитрился выбраться из запертого подвала, да как шустро! Надо было не просто запереть его, а хотя бы связать, или, что еще лучше – пристрелить!
Да уж, доброта меня всегда подводила. Но сейчас не подведет. – Извини, парень, – я поднял излучатель. Лохматый захрипел, задергался. – Нет! Нет! Ты обещал… – Ты видел мое новое лицо!
Излучатель прожег аккуратную дырку в его лбу, тело в черном костюме мягко упало вперед.
Захлопнув дверцу машины, я огляделся. Принцип 'меньше знаешь – дольше живешь' в крови у обитателей подобных трущоб, так что вряд ли кто-то из них отважился наблюдать за перестрелкой.
Пора сматываться. Скоро тут появятся приятели убитых громил, обеспокоенные тем, почему до сих пор лорду Триады не доставили мою живую, хоть и несколько покалеченную тушку.
Пару сотен метров я пробежал, а потом перешел на ковыляние. Бегущий упругим шагом старикан вызывает такое же недоумение, как распевающая соловьиные песни змея.
До жути хотелось идти быстро, но я сдерживался.
Было время, когда люди, ударяясь в бегство, отправлялись в безлюдные, дикие места. Потом таких почти не осталось, зато выросли города, чудовищные муравейники, стало проще затеряться в них, среди сотен тысяч людей.
Сейчас, более чем через два с половиной тысячелетия после смерти Иисуса Христа, спрятаться в крупном городе не легче, чем в лесу. В любой гостинице с тебя потребуют идентификационную