Он кивнул. – Я с Земли, – если Александру Мак-Нилу и было что скрывать, то я об этом ничего не помнил, – наша компания открыла бизнес на Земекисе. Надоело жить в гостинице, да и семья скоро приедет. Вот, дом подыскиваю…
Соврать получилось неожиданно легко, я даже не покраснел. Хотя, может быть я и не врал – на самом деле прилетел искать дом, пистолет ношу с собой потому что параноик, а с громилами поспорил из-за политических убеждений…
Вот тут я покраснел. Нет ничего хуже, чем обманывать самого себя. – Да у нас в районе свободных домов почти и нет, – хозяин 'Одинокого индейца' пожал плечами. – Все живут давно и съезжать никто не собирается… Хотя, постойте… Сдается мне, что один дом скоро освободится! – Это почему? – А вчера профессора убили, на Абрикосовой, – сообщил потомок чероки, глаза его загорелись, отражая накал, с которым прошедшим вечером завсегдатаи обсуждали эту сногсшибательную новость. – Убили? Не может быть! – я изобразил величайшее изумление. – А как это случилось? – Полиция ничего не сообщает, но говорят, что около полудня профессора застрелили!
Около полудня. А очнулся я с пустой головой на заброшенном складе, до которого отсюда где-то минут пятнадцать езды, как раз в половину первого. Так что, выходит, это я укокошил профессора?
А громилы, с которыми я чего-то не поделил, мои сообщники?
Придя к такому выводу, я поперхнулся. Отличный кофе встал мне поперек горла. – Эй, что случилось? – хозяин бара метнулся за полотенцем. – Все в порядке, – ответил я, взмахом руки останавливая его, – слишком богатое воображение… – А, ну ладно, – потомок индейцев облегченно вздохнул, – извините, что потревожил…
Дверь 'Одинокого индейца' стукнула, хозяин повернулся к новому клиенту, оставив меня допивать кофе в одиночестве. Ничего не мешало предаваться размышлениям.
Профессора Фробениуса, человека, который мог знать что-либо о моей персоне, убили.
Причем до того момента как я потерял память.
И сделал это, вполне возможно, я сам, а судя по состоянию моего счета – за деньги. Учитывая, насколько хорошо я обращался с оружием и собственным телом, сам собой напрашивался вариант, что по профессии я – наемный убийца.
Оставалась неясной история с громилами, как и причина внезапной амнезии. Плюс та штука, которую я вытащил из пальцев одного из трупов. Я осмотрел ее еще в подземелье, потом в гостинице, но так и не смог понять, что это такое.
В любом случае, в доме профессора могли быть какие-то зацепки, увидев которые, я смогу понять, кто я такой и что именно случилось вчера. Придется лезть в особняк.
Допив кофе я кивнул хозяину и направился к дверям.
Закат на Земекисе напоминает растворение куска желтого сахара в очень темном чае. Солнце, похожее на шафранный блин, словно растекается по линии горизонта и небо начинает темнеть с неторопливостью, способной довести существо с более шустро вращающейся планеты до белого каления.
Но я ждал и терпел, мне спешить было некуда.
Для ожидания я выбрал укромный уголок сада, окружающего особняк со львами у ворот. В этом доме обитали двое дряхлых слуг, следящих за порядком, пока хозяева, скорее всего, осматривали достопримечательности иных миров.
Еще днем, дождавшись подходящего момента, я перелез через ограду и затаился в густых зарослях на границе двух участков.
Чем темнее становилось, тем ярче сверкал вокруг дома Фробениуса защитный контур. Мало кто задумывается, что его задача – скорее отпугнуть любопытных, чем на самом деле остановить.
Решительному человеку контур мало чем помешает.
Последний пирожок я сжевал, когда стало совсем темно. Отряхнул руки от крошек и прислушался. Полицейский, днем стороживший дом профессора, давно снялся с поста и ушел, оставив контур замкнутым. Так что заметить меня могли разве что соседи.
У входа в особняк на той стороне улицы ожесточенно спорили мужчина и женщина, где-то вдалеке лаял пес. В доме со львами, судя по погашенному свету, уже спали.
Наблюдали за мной разве что редкие и тусклые звезды.
Примериваясь к контуру, я чувствовал себя закоренелым преступником. К бегству с места убийства мне предстояло добавить проникновение на запретную территорию. Законы Земекиса я нарушал с потрясающей частотой и местные правонарушители должны были завидовать мне со страшной силой.
Контур предупредительно мигнул, когда я приблизился вплотную. Но те, кто его устанавливал, как-то не задумались о том, что препятствие высотой в два метра можно запросто перепрыгнуть, если у вас под рукой, точнее под ногой есть ограда в полтора метра.
Единственной проблемой была ее хлипкость. Конструкция из тонких металлических прутьев скрипела и тряслась как кровать, на которой занимаются любовью молодожены.
На мое счастье, никто не прибежал посмотреть, что происходит. Перелетев через контур, я перекатился по мягкой траве. На несколько мгновений замер, распластавшись, чтобы случайный взгляд принял меня за бугорок.
Но встревоженных криков и топота слышно не было. Ссора на другой стороне улицы продолжалась, собака заткнулась.
Выждав, когда мимо проедет кар, я поднялся и зашагал к дому. Костюм, переведенный ради такого случая в спортивный вариант, нисколько не стеснял движений, а мягкие подошвы позволяли ступать бесшумно.
Главная дверь оказалась заперта. Я и не ожидал, что ее оставят для меня гостеприимно распахнутой, но сложный многоступенчатый замок стал неприятным сюрпризом.
Чтобы вскрыть такой, нужно подобрать пароль, взломать идентификационный код, опознающий людей
