подозрительно сильно раскачивалась.
Списывая все это на происки злых сил, лейтенант упорно шагал вперед. В кильватере держались сержанты. Ргов, не так давно выбритый и вернувшийся в человеческое состояние, вновь успешно оное покинул, и едва плелся, повиснув на могучей руке Калиса.
– Тихо! Тсс! – сказал Лахов подчиненным, когда перед ними оказалась незакрывающаяся дверь штаб- квартиры. – Мы должны вести себя нормально!
Видя, что простые слова не оказывают обычного действия, лейтенант прибег к испытанному средству – приказу.
– Смирно! – рявкнул он. Сержанты выпрямились, в их глазах появилось некое подобие осмысленного выражения.
Лахов заподозрил, что не следовало сидеть в «Потертом ухе» так долго, празднуя возвращение Васиса к несению службы. Но подозрения эти он благоразумно оставил при себе.
– За мной, шагом марш!
Лестницу, ведущую к кабинету начальника, они преодолели почти нормально, вот только с дверью вышла промашка. Бодро марширующий Калис со всей дури врезался лбом в косяк. Тот затрещал, с притолоки посыпалась труха.
– Что с ним такое? – подозрительно спросил Игг Мухомор, глядя на оставшуюся в косяке округлую вмятину и девственно-чистый лоб сержанта, на котором не образовалось даже царапины.
– Переутомление от излишнего рвения при несении службы! – бодро отрапортовал Лахов, ухитрившись при этом дышать в сторону от начальства.
Но Игг Мухомор все равно чего-то заподозрил. Он мрачно принюхался, но в его кабинете, где запах браги был столь же привычен, как мыши в амбаре, различить перегар было сложнее, чем с помощью шила срыть холм.
– Ладно, докладывайте, – приказал он.
– Вот, – очень коротко отрапортовал Лахов, слегка дрожащей дланью показывая на белого, точно мел, Ргова.
– И что?
– Спасен из плена у злых сил сержант… – начал лейтенант, но был безжалостно прерван.
– И это все, о чем вы хотите мне доложить? – яростно заорал Мухомор, брызжа слюной, точно туча – дождем. – Сколько дней работы, а толку – ноль! Всех разжалую в подметальщики улиц! На что вы еще годны?
– Бу, – сержант Калис, будучи не в силах больше держать рот закрытым, открыл его, воспроизведя некий набор звуков. – О…
– Что вы сказали, сержант? – чуть не подпрыгивая от ярости, повернулся к Калису Мухомор.
– Сержант хотел сказать, – поспешно вмешался Лахов, понимая, что пребывающий в несколько помраченном состоянии рассудка Калис может выговорить нечто непотребное, – что мы нашли виновников всего. Это демоны! Именно об этом и хотели вам доложить!
– Демоны? – гнев Мухомора утих так же внезапно, как и начался. – Тогда идите к ректору и заставьте его этих демонов переловить! Это приказ! Как поняли!
– Смирно! – скомандовал Лахов, изображая полное понимание. – Кругом – марш! Вперед – марш!
Все почти получилось. Вот только врезавшегося в косяк Калиса пришлось вытаскивать из кабинета за руку.
Глав Рыбс мирно дремал на рабочем месте. Призраки по углам умиротворяюще шептались о чем-то потустороннем, из коридора слышался топот шагающих ДНД-шников, кресло все приятнее обволакивало спину.
Стук в дверь показался мерзостней рева обиженного осла.
– Что там? – лениво рявкнул ректор.
В дверь просунулось лицо одного из прохфессоров – на сегодняшний день главного по ДНД.
– Там пришли Торопливые, – сообщил он, скорчив кислую мину.
– И чего им надо? – вяло удивился Глав Рыбс.
– Говорят, что нашли виновных, – сказал прохфессор, – что причиной всему – демоны!
– Кто? – ректор ощутил, как ноют утомленные спуском и подъемом ноги, как скребется в недрах души разочарование от неудачной беседы с демоном, и гневный рев его обрушился подобно падающему на берег цунами. – Вон! Выгнать этих дармоедов! Сказать, что если еще раз увижу, то превращу в гнусных мокриц!
Ударивший в этот момент колокол не смог заглушить тираду. Прохфессор мгновенно исчез.
Спустя пять минут трое Торопливых были замечены покидающими территорию университета. Ноги их заплетались, но двигались они с такой скоростью, что смогли бы потягаться с мыслевиком обыкновенным, самым быстрым существом Лоскутного мира.
Глава 7
Со времени первого визита улица Бронзовых Ножниц не стала Привлекательнее. На этот раз Арс попал сюда в сумерки, которые хоть и скрыли от взгляда многие мерзости, присущие Норам, сделали другие более явными. Из кабаков и трактиров доносились бодрые и разгульные крики, количество лежащих в сточных канавах пьяниц превышало все разумные пределы.
Пока Арс преодолевал расстояние до дома бывшего прохфессора, пару раз ему пришлось уворачиваться
