Гуннар поднял меч и приготовился защищаться.
Свистнула стрела, но лишь бессильно отскочила от широкой груди металлического воина.
– Бей в лицо! – крикнул Берг, успевший скрестить оружие с одним из стражей.
Гуннар отразил атаку, с трудом удержав меч в руках. Мелькнула мысль о том, насколько силен противник, и он ударил сам. Сотни раз испытанным способом, метя в шею.
Противник не сделал попытки уклониться, лезвие обиженно чавкнуло, соприкоснувшись с металлом. Гуннар с ужасом понял, что не учел крепость шкуры стража и открылся для удара, и тут же чудовищная боль распорола живот.
Он опустил голову и увидел, как широкая металлическая полоса покидает его тело.
Ноги отказались служить, пол ударил в колени.
В ушах звенел чей-то крик, волнами наплывала слабость. Хотелось лечь и закрыть глаза.
Удара, который снес ему голову, он попросту не заметил.
К вечеру дождь прекратился, тучи разошлись, открыв чистое, словно вымытое небо. Солнце уже почти зашло, на западе оранжевым крылом раскинулось зарево заката. В восточной части небосклона появились первые звезды, колючие и недобрые.
Харальд примостился на пеньке и наблюдал за лесом.
На желтом сосновом стволе сидел дятел. Неторопливо перемещаясь, он выбирал место. Затем замирал, красная шапочка на его голове приходила в движение, и среди стволов разносилась звонкая дробь. Очередные жуки-древоточцы расставались с жизнью.
За спиной зашуршала трава. Когда звуки затихли совсем близко, Харальд спросил:
– Зачем ты пришел, Берг?
– Нельзя тебе быть в одиночестве, – проговорил рыжебородый наемник, в голосе его слышалось самое настоящее участие. – Еще удумаешь чего…
«Не удумаю», – хотел сказать Харальд, но промолчал. Какой толк в словах?
– Он умер как мужчина! – Теневой явно волновался и говорил сбивчиво, совсем не так, как обычно. – Погиб в бою… Бессмертны только боги!
«Да», – хотел сказать Харальд, но промолчал. Он помнил, как погиб Гуннар, кровь на полу и распростертое тело. Помнил собственный крик. А нахлынувшую затем ледяную ярость он тоже не забыл, как и холод в груди, и безмолвие в сердце. Не забыл, как отчаянно рубился спина к спине с Бергом против трех оставшихся металлических истуканов.
Как они шли вдвоем по коридору и сам страх бежал перед ними, ища убежища…
В последнем зале что-то пронеслось над ними, словно неосязаемый ураган, не шевельнувший ни волоска на головах, но наполнивший на мгновение уши гибельным рокотом.
«Я знаю, – сказал тогда Харальд. – Это ловушка для магов. Она убивает любого, у кого есть магические способности. У нас с тобой их, к счастью, нет».
Он точно знал это и ненавидел свое знание. Оно наваливалось внезапно, темной волной, и в глубине разума звучали отголоски чужого, странного смеха, а Харальд вдруг начинал понимать, ЧТО происходит, ЗАЧЕМ и КАК…
Но понимание не помогло спасти от смерти Гуннара, и Харальд ненавидел это понимание.
А потом они вышли на поверхность, неся добычу – невзрачный браслет серебристого металла с единственным зеленоватым камешком. Поверхность украшения была покрыта вязью странных символов, не похожих на обычные буквы.
Харальд знал, что если чуть напряжется, то сможет понять, что это.
Но он не стал этого делать. Ведь Гуннар погиб.
Они вдвоем выбрались из подземелья, и Иерам упал перед ними на колени.
– Вы нашли это? – прохрипел он, и губы купца тряслись. – Все деньги, что предназначались погибшим, я выплачу вам!
Но Харальду тогда было все равно. Как и сейчас, день спустя. Ведь Гуннар погиб. И деньгами его не вернешь.
– Скажи что-нибудь! – взмолился Берг, заглядывая Харальду в глаза. – Почему ты молчишь?
– О чем говорить? – Юноша непонимающе посмотрел на собеседника. – Он был мне вместо отца, и он умер…
– Да, ну и что? Но мы-то живы! И завтра отправимся в обратный путь!
– Его убила магия, – словно не слыша собеседника, сказал Харальд. – Старая и злая магия. Как я её ненавижу!
И такое чувство вложил он в эту фразу, что бесстрашный Берг отшатнулся.
– Дай мне побыть одному, – проговорил Харальд спокойно, и голос его был холоден, словно зимний вечер. – Завтра я буду в полном порядке.
Глава 4
СЛЕДЫ ПРОШЛОГО
Больше всего удивило Берга то, что жуткая чаща, через которую они недавно пробирались, за прошедшие дни потеряла все ужасные свойства. Солнце пробивалось сквозь кроны, щедро швыряя на
