Радлов прыгнул, едва Ашугов отвел взгляд, чтобы открыть дверь. Иржи дернулся в сторону, попытался ударить локтем, но не попал. В глазах полковника отразился страх, а лицо побелело.
Семен увидел, как дернулся палец на спусковом крючке. Изо всех сил врезал кулаком в ненавистное лицо и только после этого услышал грохот выстрела. Чапек повалился мягко, как мешок с соломой. Ашугова отбросило, он ударился спиной о дверь, но сознания не потерял.
Даже попробовал выстрелить еще раз, но не успел. Радлов схватил его за шею и сломал ее резким движением. Полковник осел, глаза его закатились, и на пол упало уже мертвое тело.
– Вот и все, – проговорил Семен, чувствуя, как накатившая слабость тянет его вниз точно костюм из свинца.
Хотелось лечь, положить под голову что-нибудь мягкое и отправиться в долгий сон без сновидений.
– Эх, Иржи… – дырка в виске коллеги не оставляла сомнений в том, что тот мертв. – Я все же не смог… не успел… Ну зачем ты очутился здесь?
Но даже печаль оказалась какой-то вялой, тихой, словно притушенной. Семен сел и прислонился спиной к стене, ожидая, когда в кабинет ворвутся вооруженные охранники и можно будет геройски погибнуть в схватке.
Сдаваться живым он не собирался.
Но минуты шли, а ничего не происходило. Мертвый Ашугов пялился в потолок, на лице Чапека сохранялось удивленное выражение. Он будто никак не мог поверить в свою смерть.
Но никто не торопился проверить, что за стрельба была на третьем этаже, и как дела у полковника Ашугова.
– Они что, так и не явятся меня убивать? – проговорил Семен через пятнадцать минут. – Очень глупо с их стороны. Не пойду же я сам вниз с криком «Эй, парни, немедленно стреляйте в меня!».
Мысль показалась смешной. Семен расхохотался, из глаз его потекли слезы. Через некоторое время успокоился и понял, что на душе полегчало.
– Ладно, – Радлов поднялся. – Раз гора не идет к Магомету, то и слава Аллаху. Попробую спастись. Надеюсь, что ты… – задержал взгляд на лице Иржи, – меня не осудишь. А наша совместная работа не пропадет даром…
Осторожно выглянул в коридор, столь же пустынный и тихий, как и полчаса назад. Заторопился к лестнице. Мимо обиталища киборгов пробежал на цыпочках, как будто мертвецы могли его услышать и поднять шум. По узкой, лязгавшей под ногами лестнице поднялся на крышу.
Солнце зашло, на западе догорали остатки заката. Небо над Прагой оккупировали десятки звезд, с севера наползали облака. Сам город напоминал отражение неба, более яркое, чем оригинал. Светились окна в домах, фонари, вспыхивали баннеры и рекламные бомбы.
– Опять прыгать? – Семен поглядел в ту сторону, где горбом поднималась крыша соседнего дома.
Он разбежался мимо «куста» из антенн, толкнулся из всех сил. Приземляясь, не удержался на ногах и довольно болезненно шлепнулся на живот. Несколько минут ушло на то, чтобы прийти в себя.
К окошку просто сполз на брюхе, цепляясь за черепицу. Чердак встретил запахом пыли и тишиной. Радлов спрыгнул с балки, проковылял к двери на лестницу. Открыв ее, некоторое время вслушивался, а затем торопливо сбежал вниз.
Через минуту он шел прочь, засунув руки в карманы и вжав голову в плечи. Поскольку никогда ранее не думал, что после нападения на Ашугова останется в живых, испытывал немалую растерянность.
«И что дальше? – мысли двигались лениво, будто сытые львы. – Попытаться бежать из Праги? Укрыться за пределами Евросоюза? Но где? И каким образом? В ближайшие дни начнется тотальная охота на того, кто устроил бойню в здании АСИ».
Лучше всего переждать ее где-нибудь в безопасном месте. Хотя бы первый этап, когда следователи Агентства и полицейские будут просто рыть носом землю.
Дельная идея родилась за мгновение до того, как с юга долетел вой полицейской сирены. Услышав его, Семен невольно вздрогнул, но тут же взял себя в руки. На первом перекрестке свернул в сторону реки.
Когда миновал «Новый Смихов», стало ясно, что полицейские «Шкоды» мчатся в сторону розового особняка на Пльзеньской улице. А значит, охрана обнаружила трупы в кабинете Ашугова, нашла тела на третьем этаже.
Стражи порядка поймут, что имеют дело вовсе не с массовым самоубийством. И попробуют устроить облаву на не успевшего уйти далеко убийцу – перекроют дороги от Смихова, возьмут под наблюдение транспорт.
У Радлова оставалось не так много времени.
По Лидицкой улице вышел к Влтаве, спустился к воде у Малостранской водокачки. Благодаря уик-энду и теплой погоде гуляющих было полно, так что пришлось некоторое время выждать.
Когда очередная шумная компания удалилась в сторону ботеля «Адмирал», чьи огни отражались в черной воде, Семен принялся действовать очень быстро. Он снял и сунул в рюкзак кроссовки, запихнул в особый непромокаемый карман паспорт на имя Оскара Столпника и его же кредитную карточку. После чего вошел в воду и поплыл на север, стараясь поменьше шуметь.
Когда показалось, что на берегу кто-то есть, он нырнул и, пользуясь обширными легкими, сверхчеловека, метров тридцать преодолел под водой. Ненадолго поднимаясь на поверхность, обогнул Детский остров, оставил справа Стрелецкий, откуда доносилась музыка и веселые крики. Перед Карловым мостом, рядом с которым река была ярко освещена, опустился поглубже.
Вода холодила кожу, уставшие конечности шевелились еле-еле. Раны и ссадины ломило, мокрый рюкзак хлопал по спине, точно камень, мешал плыть быстро. Но Радлов особо не торопился. Хорошо понимал, что ни одному полицейскому не придет в голову искать убийцу в реке.
Карлов мост остался позади, и Семен сдал вправо, где поднимался темный утес берега. За Манесовым мостом увидел небольшую пристань, где замерли три прогулочных кораблика, и поплыл к ней.
Уцепился за старую покрышку, играющую роль амортизатора и полез вверх. Стало холодно, а мускулы в первый момент едва не отказались двигать потяжелевшее тело. Чуть не сорвался, повис, точно дряхлая обезьяна. Затем кое-как перебрался через фальшборт и распластался на палубе, подобно морской звезде.
Из рюкзака с журчанием полилась вода.
Около часа просидел на темном и пустом причале, выжидая, пока высохнет одежда. Затем обулся и одним прыжком перескочил фальшборт, расстояние до берега и тянувшуюся вдоль него ограду. Двое оказавшихся недалеко прохожих выпучили глаза.
А Семен помахал им рукой и пошел прочь от реки.
С Дворжаковой набережной свернул вглубь Йозефова. Через пять минут увидел Старое кладбище. Только в этот момент Радлова посетила запоздалая мысль, что Гена вполне может пятничный вечер проводить не дома, а где-нибудь в пивной с друзьями.
От сердца отлегло только в тот момент, когда увидел, что окошки книжной лавки освещены. Семен спустился по лестнице и негромко постучал. Изнутри донеслись шаги, дверь распахнулась.
– Вай-вай, вот это гость? – сказал Гена по-русски, хитро скалясь в бороду. – Никак явился свою задницу спасать?
– Э… так получилось. Не укроешь меня на пару недель?
– Ох, никто не приходит к бедному старому еврею, чтобы угостить его коньяком или дать денег. Все являются к нему за помощью. Но что же мне делать? – хозяин лавки сделал шаг назад. – Заходи, и пусть твои преследователи утратят ясность рассудка. Пропадут и сгинут во имя священных имен…
Дверь захлопнулась, а еще через пару минут окна книжного магазинчика погасли.
Эпилог
