— Что, напугал я вас? — Хозяин дома поднялся. — Ничего, страх перед безумием — вещь обыденная, мы и с ним справимся. А сейчас пойдемте пить чай!
Сегодня лаборатория выглядела не столь пустынной, как раньше. Посреди комнаты стояло необычного вида кресло. На подлокотниках красовались широкие браслеты, на подголовнике — что-то вроде шлема, а на приступочке для ног — пара уродливых тапок.
Проводки от всех этих деталей тянулись за кресло, к установленному на низком столике прибору, похожему на ящик. Над ним слегка подрагивал виртуальный экран.
Перед креслом располагался мощный проектор и его виртэк, пока матово-белый, поднимался до самого потолка.
— С помощью этого нехитрого оборудования мы отловим ваши «маяки», — сказал Веселов, сияя довольством, как людоед, отобедавший печенью особенно храброго пленника. — Решайте, кто первый.
— Давайте я, — вызвалась Джоанна.
— Тогда разувайся, снимай носки, — велел хозяин дома. — Садись, ноги вставляй сюда...
Через пять минут девушка оказалась сидящей в кресле. Шлем охватывал ее голову до лба, браслеты облегали запястья.
— Начнем, пожалуй, — сказал Веселов, и пальцы его забегали по сенсорам виртуального пульта.
Виктору, сидящему чуть в стороне, был виден экран над «ящиком». На нем плыли ломаные кривые, похожие на кардиограмму, возникали и исчезали какие-то символы.
— Сейчас я начну демонстрировать тебе элементы листа, посвященного Джоанне Несс, — сообщил психолог, — а ты будешь говорить, какие ассоциации у тебя возникают при появлении каждого. Понятно?
— Да.
— Отлично, поехали. — Веселов взял пульт от проектора, нажал на сенсор. Матовый виртэк дрогнул, и на нем появился короткий, из четырех строк, стишок. — Так, а тебе, Виктор, особенно нечего тут делать. Процесс вылавливания «маяков» долог и труден. Сходи лучше наруби дров...
Виктор кивнул и поднялся.
Пока шел в прихожую и одевался, невольно думал о хозяине дома и его методике «маяков». В их поиске Веселов не полагался только на ассоциации. «Ящик» с виртуальным экраном наверняка регистрировал пульс, давление, дыхание и прочие параметры телесной деятельности.
Отслеживая их амплитуду, психолог мог определить, какие элементы с того или иного листа вызывают у испытуемого наиболее сильную эмоциональную реакцию.
Пока размышлял, успел натянуть пуховик, варежки и шапку. Затем погрузил ноги в хозяйские валенки, прихватил колун и вышел на улицу. Мороз тут же вцепился в лицо, точно пытаясь содрать кожу.
Виктор прошел к сараю, вслушиваясь в скрип свежего снега под ногами. Открыл дверь, выволок наружу несколько толстенных чурбаков. Установил первый из них на колоде, сделанной из здоровенного пня.
Колун опустился и с треском врубился в чурбак, по тому побежала длинная трещина.
Обитатели дома могли прекрасно обойтись без дров, но каждый вечер Веселов топил камин. Сидеть перед пламенем, глядя на пляшущие оранжевые язычки и слушая гудение в трубе, было приятно.
Так что Виктор понимал, зачем старается, и работал спокойно и деловито.
Проснувшись, Виктор некоторое время лежал, пытаясь вспомнить ускользнувший сон, но ничего не вышло. До того как хозяин дома постучит в дверь, оставалось десять минут, но Виктор поднялся и вышел в коридор.
Зачем валяться, если нет желания спать?
Когда-то, еще до того как Виктор Зеленский связался с СЭС, он имел такую привычку — вставать рано. Потом она вместе с десятками других была уничтожена во время обучения на «призрака», а теперь возвращалась.
Можно сказать, что возвращалась вместе с самим Виктором, каким он был много лет назад.
Выйдя из санузла, наткнулся на зевающую Джоанну.
— Привет, — сказала она, прикрывая ладошкой рот.
— Доброе утро, — ответил он и улыбнулся — до того забавным и каким-то детским показался Виктору ее жест.
— А, вы проснулись? — Веселов заглянул с лестницы в коридор. — Похоже, что вам не нужен больше живой будильник! Тогда спускайтесь. Завтрак готов!
Каждый день старый психолог возился с ними по десять — двенадцать часов. Видно было, что в захолустье он соскучился по практической работе и с удовольствием взялся решать подсунутую Загоракисом задачку.
И работа его давала плоды. У Виктора, которому приходилось выполнять еще и отдельные, специальные задания, исчезли головные боли и прочие симптомы передозировки «масками».
У обоих «призраков» обозначились давно забытые человеческие черты — эмоции, привычки, желания.
— Ешьте! — радушно пригласил Веселов, стоило Виктору и Джоанне появиться на кухне.
— Спасибо, — сказала девушка, усаживаясь. — Ну что, Андрей, ты закончил расшифровку?
Предыдущие два дня хозяин дома посвятил обработке записей, полученных за время, проведенное сначала Джоанной, а потом Виктором перед проектором.
— Конечно, — кивнул Веселов, — Сегодня вы все увидите...
После завтрака, вымыв посуду, они прошли в лабораторию. Кресло оказалось убрано, и комната выглядела как раньше.
— Держите, — сказал психолог, протягивая обоим по стопке листков. — «Маяк» для каждой личности выделен.
С бьющимся сердцем Виктор взглянул на первый листок, с красующейся вверху надписью «Хуан Себастьян Васкес». На нем черным маркером был обведен рисунок, изображающий человечка с кнутом в руке.
На следующем, подписанном «Рышард Крачковский», Веселов пометил изображение балахона вроде тех, что носили ку-клукс-клановцы, только со свастикой на груди. На третьем, посвященном Джафару Аль- Фараби — изображение «грелки», прибора, использующегося на Новой Америке для борьбы с вечной мерзлотой...
— Для начала вы должны запомнить все «маяки», — сказал психолог, убедившись, что его подопечные оторвались от листков и готовы слушать, — и четко связать каждый из них с определенной личностью. И тут вам поможет придуманный тысячи лет назад способ психической саморегуляции — медитация.
Джоанна хмыкнула, Виктор не удержался от улыбки.
— Нечего смеяться. — Веселов поглядел на подопечных строго. — Только болван может думать, что этой штукой пользуются лишь йоги и прочие выжившие из ума чудаки. Медитацию каждый из нас применяет в течение жизни сотни раз, только делает это неквалифицированно, да и называет процесс по- другому... Так что ложитесь-ка на спину и закрывайте глаза!
Виктор послушно лег, опустил веки.
— Начнем с базовой личности, — проговорил Веселов. — Представьте ее «маяк», постарайтесь увидеть его как можно ярче. Не спешите, не насилуйте сознание. А как увидите, постарайтесь изгнать мысли о других личностях, прячущихся внутри вас, забыть о них. Стать такими, какими вы были до вербовки.
Голос старого психолога звучал размеренно, и, слушая его, Виктор погрузился в дремотное оцепенение. Неожиданно очень ярко увидел бутафорскую шпагу — символ жителя Нижнего Новгорода Виктора Зеленского, игравшего в любительском театре, работавшего журналистом и обожавшего японскую кухню...
