лепешки.
За день, проведенный в седле, а точнее – на спине бурура, проголодались все.
– Хорошо, но мало, – заметил Альфи, прикончив собственную порцию.
– Скажи спасибо, что тебя вообще кормят, – ответил Хорст, подставляя вигорам руки, чтобы их заново связали. – Вот помню, когда я оказался в плену у холиастов, нам ничего не давали, кроме воды.
– Я же говорил, что эти уроды с пленниками обращаться не умеют, – в голосе наемника прозвучало презрение. – Но мне другое интересно, господин, когда и как мы совершим побег?
Илна придвинулась ближе, глаза ее оживленно блеснули.
– Пока нет смысла бежать, – сказал Хорст. – Нас везут туда, куда нужно… А вот насчет «как» – это лучше подумать тебе.
– Хорошо, – Альфи кивнул. – Клянусь мошонкой Хаоса, я…
Поднявшийся гомон заставил его смолкнуть и завертеть головой.
Сидевшие около костра вигоры вскакивали на ноги, оживленно махали руками и показывали на север, где между деревьями двигалась, неспешно приближаясь, стена темного, клубящегося тумана.
– Только не это, – прошептал Хорст, разглядев в наползающем мареве фиолетовые искры, – я даже не смогу защитить вас…
– Дыхание Хаоса? – спросила Илна и обреченность в ее голосе заставила бывшего сапожника заскрипеть зубами.
Вигоры смертоносного тумана не испугались. Поорав, они расселись по местам, и костер радостно затрещал, когда в него полетели новые охапки веток. Взметнувшееся пламя с ревом выплюнуло сотни оранжевых искр.
– Примем смерть достойно, – проговорил Хорст.
Девушка всхлипнула.
Лиловая стена Дыхания Хаоса надвинулась, на мгновение остановилась там, где заканчивалась граница светового круга, и – Хорст не поверил глазам – поползла в стороны.
Накрыла лежащего на животе бурура, но тот лишь недовольно всхрапнул, как пес, потревоженный севшей на спину мухой. Приоткрыл один глаз, блеснул золотистый зрачок, радужка, но тут же мохнатое веко опустилось, а фиолетовое марево поплыло дальше.
Хорст вжал голову в плечи, когда стена тумана окружила становище, растворила в себе деревья, оставив только клочок темнеющего неба наверху.
– Эх, не думала, что умру вот так, – прошептала Илна.
Бывший сапожник судорожно кивнул, глядя на неведомо как проникшее внутрь светового круга туманное щупальце, с неторопливостью ядовитой гадины подбирающееся к его ноге.
Хорст дернулся, но оцепеневшие мышцы не послушались, а из сжатого судорогой горла вырвался даже не хрип, а тонкое сипение. Сил хватило лишь на то, чтобы закрыть глаза.
Он ощутил касание, легкое, едва заметное, почти ласковое. По лодыжке словно пробежались тонкие пальцы, сжались, пробуя кость на прочность, щиколотку пронзила острая боль.
Хорст напрягся, готовясь, что она усилится, поползет дальше, но касание исчезло, и бывший сапожник открыл глаза.
– Ты чего? – обеспокоенная Илна отстранилась, и в ее черных зрачках отразилось лицо, перекошенное и бледное.
Хорст не сразу понял, что его.
– Все хорошо, – сказал он, силясь улыбнуться и понимая, что сведенные судорогой лицевые мышцы не слушаются. – Я думал… а впрочем, не важно.
– Почему они не боятся? – Альфи почесал грудь, подумал, и принялся скрести покрытую темной щетиной макушку.
– В этих местах Дыхание Хаоса – обыкновенная непогода, как дождь или град, защититься от нее можно с помощью огня, – оставшийся страх выходил нутряным клокотанием.
– А, может быть, оно и не причинило бы тебе вреда? – Илна высвободилась из объятий Хорста. – Ведь из той кипящей лужи ты вылетел, как донышко из бочки, по которой ударили ногой?
– Мне, может быть и нет, – воспоминание о мгновениях, проведенных в объятиях темно-синей жидкости, заставило бывшего сапожника поморщиться, – но вас бы наверняка убило… Или причинило сильную боль. В любом случае, мне не хочется этого проверять.
Дыхание Хаоса провисело вокруг костра весь вечер, надвигаясь и отступая в зависимости от того, угасал костер или разгорался ярче, а когда наступила полная темнота, начало таять.
Сильный толчок в седалище заставил Илну вздрогнуть и открыть глаза. Выругав огромного зверя, шагнувшего не так плавно, как обычно, девушка зевнула и принялась оглядываться.
Кавалькада буруров двигалась по заметно поредевшему лесу, по небу неспешно перемещалось солнце, на западном горизонте клубились, но не спешили приближаться грозовые тучи.
Альфи, судя по ровному сопению, беспардонно дрых, Хорст дремал, клюя носом и время от времени вскидывая голову. Монотонная тряска, ощущаемая на спине мохнатого «скакуна», могла усыпить кого угодно.
Вигоры, судя по отвратительно бодрым рожам, как-то боролись с дремотой или вовсе не были ей подвержены. Они переговаривались, обмениваясь чудовищными сочетаниями звуков, какие Илна не могла даже разобрать, один из воинов в хвосте колонны громко пел.
