яшка, яшка... ловелас и пьяница.и каждый день для него – пятница.и каждая ночь для него тянетсяровно столько, насколько растягивается влажная простыня.и поцелуй в тёплую щёку, и «прости меня,но я обручён с бессонницей.давай не будем расстраиваться и ссориться?»яшка, яшка... кокетничает налево-направо.для него нет других брендов (какие там ямамото, прада?)кроме него самого.а он сам – ого!яшка, яшка... шампанское вместо сока, а вместо супа – сок.и вот этот пульсирующий вечно его висок,и вот это ощущение, что невесом,что запросто по углям может гулять босой,а также – то по крышам, то по головам:«добрый вечер, могу заглянуть и к Вам.»яшка, яшка... водостойкая тушь течёт,руки, на удивление цепкие при прощании. чёрт!мобильный вибрирует нервозно: время позднее,а он еще не вернулся, прохладный, ни под один под бок – то ли дьяволёнок, то ли несостоявшийся Бог,существующий только из-за того,что кто-то верит в это шальное эго его –бродит по кабакам и опиумным притонамнавеселе, но безудержно грустный при том. онищет чего-то совсем невозможного в данной реальности,опять не находит, садится за кнопки, лабает стих,а потом раздевается, ложится сначала в ванну, потом – в постель.и тут заканчивается весь маскарад псевдофевральский. с нейвышеописанная феерия – просто фантазия, прилепленная к букве «я».2008/11/21