Трофимов свистнул, Максим раскатился, сблизился с голкипером и бросил с неудобной руки. Расчет строился на том, чтобы поймать Погудина на противоходе, который, в свою очередь, на этот раз не стал опускаться на колени. И в принципе Баркетову удалось осуществить замысел. Однако в створ ворот он не попал, шайба ушла выше. Трофимов нахмурился. Никогда прежде Баркетов не исполнял буллит столь безалаберно.
– Я вижу, ты действительно не в форме, Макс, – строго произнес он. – Иди в раздевалку. К вечеру чтобы был как огурец. Я собираюсь поработать над розыгрышем «два в один», и ты мне в этом понадобишься.
Баркетов молча покинул лед, прошел под трибунами и двинулся в сторону подсобных помещений. Еще там, на площадке, у Максима мелькнула мысль. Теперь он был полностью поглощен ею. Под Агафоновым работала не только их тройка нападения. В системе был задействован еще один человек…
Оказавшись в раздевалке, Баркетов, не снимая коньков, прошел к своей одежде и отыскал мобильный телефон. Долго листал электронную записную книжку в поисках нужного номера. Наконец наткнулся на него, надавил указательным пальцем кнопку набора.
Абонент долго не отвечал, но Баркетов настойчиво вслушивался в длинные заунывные гудки. Затем прозвучал долгожданный щелчок соединения.
– Макс? – В голосе Свантуша сквозило неподдельное изумление. – С чего вдруг?
– Ты сейчас где, Ярик?
Баркетов оглянулся на дверь, проверяя, не нагрянет ли кто в самый неподходящий момент. Тот же Денисов, например.
– Я за рулем. Еду в…
– Не о том речь, – оборвал собеседника Максим. – Я имею в виду, ты еще в России?
– В России, – Свантуш вздохнул. – Мой новый контракт в экстра-лиге еще не готов, и я…
– Нужно встретиться, Ярослав. Срочно.
Некоторое время чех хранил сосредоточенное молчание. Размышлял.
– Ну, что ж… – произнес он наконец. – Нужно так нужно. Давай встретимся, Макс. Где и когда?
– Завтра вечером. Сможешь?
– Смогу.
– Тогда приезжай прямо ко мне.
– Хорошо.
Свантуш, не прощаясь, дал отбой. Это было в его стиле, и Баркетов успел привыкнуть к подобному поведению чеха. В раздевалку за это время так никто и не зашел. Максим убрал телефон, опустился на лавку и стал расшнуровывать коньки.
Ярослав Свантуш мог иметь какую-то информацию. Он пришел в клуб одновременно с Агафоновым. Возможно, в этом и не было связи, а возможно, и была. Баркетов в любом случае собирался проверить данный вариант. Хотя бы по той простой причине, что другого на текущий момент у него не было.
– А я недооценил вас, Алексей Александрович. По глупости своей недооценил, если уж быть откровенным.
Глаза Рослякова настолько привыкли к кромешной тьме гаража, куда не проникал ни единый лучик света, что ему пришлось зажмуриться, едва металлическая створка отъехала в сторону. Алексей не сразу разглядел обратившегося к нему человека. Но вот голос показался ему знакомым.
– Признаться, сначала я не хотел раскрываться перед вами, – человек прошел вперед, взял стул и разместился на нем в метре от прикованного к трубе пленника. – Думал, будет лучше, если с вами побеседует Ник. Тем более что он и так успел засветиться. Но потом… Во-первых, этот сукин сын куда-то запропастился, а во-вторых… Какого черта, подумал я. Все равно у вас не получится покинуть этот дом иначе, чем в качестве нашего союзника или… вперед ногами.
Постепенно глаза Рослякова привыкли к свету. Он слегка прищурился и узнал своего собеседника. Во рту вице-президента «Стальных Беркутов» дымилась только что прикуренная сигарета. Он стряхнул крошечный столбик пепла себе под ноги.
– Вы во всем такой дотошный человек, Алексей Александрович? – поинтересовался Рубаев. – Это ведь даже удивительно. Другой на вашем месте давно бы плюнул и закрыл дело. Картина же ясная. У Агафонова сердечный приступ, с Осиным произошел несчастный случай… С кем не бывает? Совпадение.
– Я не верю в совпадения, – спокойно парировал Росляков.
– Вижу. Уже вижу. Вы бы продолжали копать до тех пор, пока не раскопали. Ну, вот… – Рубаев картинно развел руками. – Вам теперь открылась практически вся истина. Вы же этого хотели, Алексей Александрович? Торжествуйте!
– Боюсь, рановато.
– Я тоже так подумал. Но мы можем прямо сейчас расставить все точки над «i». Чего вы хотите? Процент в общем бизнесе? Отстежку с каждой удачно разыгранной ставки?
– Ни того и ни другого.
– Вот как? – Антон Степанович выглядел довольным. Создавалось такое впечатление, будто ему очень приятна беседа с пленным сотрудником Роскомспорта. – То есть вы непримиримый борец за справедливость? Робин Гуд? Так, что ли, получается? Вы хотите убедить меня раздать деньги тем, кто проиграл по ставкам?
– Я хочу, чтобы вы ответили по всей строгости закона, – без лишнего пафоса заявил Росляков. – Таким, как вы, Антон Степанович, не место в российском спорте. Тем более на руководящих постах. Кто вас прикрывает? Вы ведь не верхушка айсберга. Угадал? Давайте черканем немного конкретики.
– Ничего я черкать не собираюсь, – Рубаев рассмеялся. – Равно, как и отвечать на ваши вопросы.
– Почему? Я ведь все равно уже труп. В вашем понимании…
– Я сказал, что это лишь один из вариантов.
– А второй? – Росляков попытался изменить позу, чувствуя, насколько сильно затекли его ноги, но наручники не позволили ему сделать ни одного лишнего движения. – Взять с вас деньги за молчание?
– Почему бы и нет? – Антон Степанович выпустил дым под потолок. – Это приличная сумма. Мы не поскупимся, Алексей Александрович. Спокойствие нам дороже, как говорится. Вы перестаете копаться, а мы…
– Вы убили как минимум двух человек, – напомнил Росляков.
– Это факт недоказанный.
– Я докажу.
– Вряд ли. – Улыбка наконец исчезла с лица Рубаева. – Судя по вашему настрою, вы очень хотите стать третьим. Повесить нам очередной грех на душу. Поверьте, это возможно, Алексей Александрович… Но я не сторонник кровавых разборок. Я предпочитаю решать дела мирно, если существует такая возможность. Если же нет… То, как говорил незабвенный дон Корлеоне, это только бизнес, ничего личного.
В помещении гаража установилась тишина. Антон Степанович считал, что и так сказал достаточно. Теперь слово за Росляковым. Но сотрудник Роскомспорта не торопился с ответом.
– А вас не беспокоит тот факт, что мое исчезновение может вызвать лишние вопросы? – спросил он.
– Не беспокоит, – Рубаев загасил сигарету о ножку стула. – Я, конечно, не исключаю, что на ваше место придет кто-то другой и тоже начнет активно рыть носом землю. Но кто знает, Алексей Александрович… А что, если этот человек окажется более сговорчивым, чем вы? И не таким принципиальным… Вы поймите меня, – доверительно проговорил вице-президент «беркутов» и подался вперед. – Бизнес, который мы организовали, очень прибыльный. Потерять его было бы огромной ошибкой. Вы хоть приблизительно представляете себе, какие деньги мы прокручиваем?
– Приблизительно представляю, – кивнул Росляков. – Я сверялся с расчетами букмекерских контор.
– И как? – К Антону Степановичу вернулось благостное расположение духа. – Впечатляет?
– Весьма.
– Я тоже впечатлился поначалу. Потом привык. Но получать свою долю прибыли с этого бизнеса мне нравится до сих пор. Честное слово… Мне было бы невыносимо больно, Алексей Александрович, если бы я этой доли лишился. Следовательно… Вы понимаете, к чему я клоню?
– Разумеется. – Стянутые запястья ныли, но Росляков мужественно старался показать, что никаких неудобств не испытывает. – Вы хотите сказать, что готовы на все, лишь бы удержать свою долю.
– Браво! – Рубаев хлопнул в ладоши. – Я восхищаюсь вашей прозорливостью, Алексей Александрович! И
