Посмотрела в оказавшийся передо мной иллюминатор. Вижу, мимо проплывают разобранные стропила крыши ангара. Значит, взлетаем. До чего же здорово!.. Стекло в иллюминаторе казалось цветным из-за окружающего нас ореола.
Теперь-то я знала. Это электромагнитное поле, вызывающее микровибрацию и потерю массы.
Испытание было назначено не в ночное, а в дневное время, чтобы этим сиянием не слишком возбуждать неизбежных наблюдателей.
Появятся слухи о новом появлении НЛО.
Повернувшись, я наконец снова увидела Альсино у пульта между двумя иллюминаторами.
Мне хотелось к нему, и я оттолкнулась ногами от вогнутой поверхности стенок, чтобы поплыть подобно космонавтам на телеэкране.
Но к величайшему моему изумлению я осталась на месте, висеть в воздухе. Как же так? Мы же с Альсино летали! А я отделилась от стенки только на длину поджатых ног!
Маленький японский физик, оказавшийся подле меня, заметил:
— Тела в невесомости движутся по инерции. У нас с вами, барышня, инерция исчезла, как и масса.
— Как это так? — удивилась я.
— Сила есть произведение массы тела на ускорение. И какое бы ускорение вы ни придавали своему телу, если ваша масса равна нулю, силы, могущей вас сдвинуть с места, нет. По той же причине в «летающей тарелке» можно совершать умопомрачительные виражи при огромных скоростях и разгоняться до любой скорости мгновенно. Пилоты не ощутят этого.
— Как же масса моя равна нулю? Я ничего особенно го не ощущаю. Все будто, как прежде.
— Это кажущийся эффект. Отсутствие массы вашего и моего тела создало ощущение невесомости. Но как бы вы или я ни старались, за счет инерции от первоначального усилия с места не сдвинемся. Требуется силовое взаимодействие с вакуумом.
— Вам надо поставить мне двойку по физике! Правда-правда! — сказала я, а японец в огромных очках рассмеялся и сразу показался мне моим сверстником.
Между тем Альсино понял суть нашего разговора и стал, хватаясь руками за специально для того сделанные скобы на потолке, перебираться к нам. Он мог, но не хотел летать, чтобы не отличаться от всех.
— Альсино! — воскликнула я. — Я уже не знала, как добраться до вас.
— Я прочитал где-то в ваших книгах, что, когда гора не идет к Магомету, Магомет идет к ней.
Японец деликатно улыбался.
— Вы бы крикнули мне, и моя гора перебралась бы по этим скобам к вам.
— Аппарат запущен в автоматическом режиме, по этому я и поспешил к вам, чтобы сказать, что выполнил ваше задание или мой Долг.
— Долг? — переспросила я.
— Познакомить ваших людей с собой и своей Миссией.
— Вы закончили записки и передадите их мне?
— Передам, но не здесь и не сейчас.
— Значит, вы написали их?
— Я рассчитываю, что кое в чем вы дополните меня.
— Я? Что вы, Альсино! Я же не умею.
— А я? Разве я умел, взявшись по вашей просьбе за эти записки?
Больше он ничего не сказал об этом завершении «моего коварного плана» знакомства с ним и его идеями многих и многих людей.
Наш пробный полет завершался.
Мы вернулись в ангар.
Потом мы ехали вместе с Альсино и Юрой Кочетковым в его машине.
— Когда же? — спросила я.
Вместо прямого ответа Альсино загадочно сказал:
— Я договорился с Юрием Федоровичем, что вас включат в нашу экспедицию.
— Меня? — поразилась я. — Зачем?
— Вы же хотели, чтобы я передал вам записки, а они могут быть завершены только там…
— Где? Где?
— В параллельном мире, — четко ответил Альсино. Я не могла прийти в себя.
Как? Мне оказаться в параллельном мире? За что мне такое доверие? Что я могу?
И теперь мне осталось ждать, когда намеченный полет экспедиции с тщательно отобранными людьми, в число которых совершенно неоправданно попадаю я, начнется.
Вот так я познакомилась с Альсино, светлым пришельцем из параллельного мира, «иноземлянином», как я назвала его. И хочу познакомить с ним всех наших людей.
Эпилог
Таинственные вещи еще нельзя назвать чудесами.
У меня бывает много посетителей. Приходят поговорить о прочитанных или собственных идеях, приносят порой свои работы — посоветоваться, как с ними быть?
Но бывают посещения, которые оставляют глубокий след в сознании писателя, и я решаюсь поделиться с читателями самыми яркими из них[6].
Однажды замечательный наш художник Виталий Лукьянец, полет фантазии которого всегда роднит его с фантастами, принес мне прекрасную картину «Спящая галактика». Он сам водрузил ее на стену с условием, что мои посетители, которым она понравится, оставят на чистой деревянной раме свои автографы.
Более полутора десятков лет висит у меня в кабинете та картина, и рама ее покрылась сотнями имен, среди которых и ученые, начиная с молодых и кончая академиками, и космонавты, и художники (включая Бориса Шаляпина из Нью-Йорка), и виднейшие писатели (Леонид Леонов и др.), не говоря уже о журналистах и кинодеятелях из США, Европы, Канады, Кубы, Африки, даже Австралии, а также обычные читатели, увлеченные прочитанным. Словом, представлен как бы весь глобус!
Лукьянец шутит, что рама сейчас якобы стоит уже больше самой картины, хотя эти автографы представляют, казалось бы, не всеобщий интерес. Но рама и картина для меня неразделимы и бесценны!
Случались и курьезы. Так, однажды вместе с заслуженным деятелем науки и техники РСФСР, профессором Михаилом Михайловичем Протодьяконовым и профессором из Всесоюзного научного кардиологического центра Вадимом Николаевичем Швелевым и его супругой, невропатологом Натальей Ильиничной Швелевой, мы приняли «инопланетянина», потребовавшего встречи с учеными, чтобы передать призыв о помощи с гибнущего в межзвездном пространстве звездолета далекой цивилизации. Спасательный корабль надо построить у нас под руководством командира звездолета, который явится ко мне ровно через два дня. Его легко узнать по трехметровому росту.
Вразумительно ответить на вопросы ученых «пришелец из космоса» не смог, а трехметровый звездоплаватель, конечно, не явился. Мне же удалось разыскать безутешную мать пропавшего школьника, который вообразил себя «инопланетянином» с погибающего корабля. Мать была бесконечно рада, что ее блудный сын нашелся, пропадая три дня, и жив, хотя и не вполне здоров. Так что мои детективные поиски оказались не напрасными.
Запомнилось утверждение мальчика, что он якобы останавливает троллейбусы на расстоянии.
