– Да, наверное, как и все люди, – смерти, – немного подумав, ответил Николай Павлович.
– Этого боятся все, – произнесла женщина с металлом в голосе. – Я хочу узнать вашу личную фобию, которая отличает вас от других людей, делает уникальным.
Ладутько словно язык проглотил.
И тут одна из граней куба открылась. Наружу показался Андрей Ларин. В руке он держал пистолет и целился в Николая Павловича.
Поначалу губернатор не понял, что происходит – может, это номер такой, «фишка», и оружие в руке мужчины ненастоящее, бутафорское.
– Сиди тихо и не дергайся, иначе схлопочешь пулю промеж глаз, – предупредил Ладутько Ларин.
Во рту у Николая Павловича пересохло, затряслись поджилки.
– Лора, что происходит? – недоуменно посмотрев на женщину, спросил он дрожащим голосом.
Но напарница Андрея молчала. Она сыграла свой номер. Теперь же был выход Ларина.
Губернатор не знал, чего хотят от него эти люди. Но понимал, что надо бежать. Но куда? Он на прицеле. Видеокамер в зале нет, а значит, его охранники не в курсе того, что происходит, и никак не смогут ему помочь. Закричать, позвав на помощь? Так ведь никто не слышит – звукоизоляция хорошая… В общем, засада полная.
– Что вам от меня нужно? – вцепившись пальцами в подлокотники кресла, пробормотал Николай Павлович. – Деньги? Я дам, у меня их много. Сколько вам надо?
– Заткнись! – оборвал его Андрей, вышел из куба и сел на край сцены, продолжая держать губернатора на мушке. – Ты ответишь за все, что сделал. И ты еще позавидуешь своему дружку Ермакову, что он легко отделался от наказания, перебравшись на тот свет.
Нелегко смотреть в ствол пистолета, когда тот пялится на тебя бездонным черным отверстием, готовым в любой момент озариться вспышкой. Но, как всякий чиновник, губернатор верил в здравый смысл. И потому первый испуг уже прошел. Николай Павлович даже слегка расправил плечи и удобнее устроился в кресле.
– Не станете же вы стрелять. Это глупо. В доме полно охраны. Вам просто не выйти отсюда.
– Рассуждаете логично, – проговорила Лора. – Но не учли, что мы хорошо подготовились.
– Ну-ка, ну-ка, – проговорил Ладутько и заинтересованно приподнял брови. – У вас же на меня ничего нет.
– Это как сказать, – ухмыльнулся Ларин, продолжая держать губернатора на прицеле. – Виолетта все рассказала.
– Не верю. Этого не может быть, потому что рассказывать ей не о чем, – ответствовал Ладутько.
– А вот тут вы ошибаетесь, – возразил Андрей. – Альберт Эдмундович, конечно же, сильный гипнотизер и талантливый психиатр. Но не он один такой. И все, что ему удавалось стереть в памяти детей, будет восстановлено другими специалистами. На всякое действие есть свое противодействие.
Эта мысль явно не понравилась губернатору. Испуг промелькнул в его глазах.
– Вы зашли слишком далеко, потому что чувствовали свою безнаказанность. – Ларин смотрел Ладутько прямо в глаза, словно и сам был гипнотизером. – Но не все люди одинаково поддаются гипнозу. Вот на Виолетте и произошла осечка. Вдобавок она девчонка сообразительная – знала, когда следует заткнуть уши ватой… но хватит слов. Перейдем к делу. Ведите нас в свою потайную комнату.
– Какую комнату? – изобразил удивление губернатор. – Нету никакой такой комнаты, – но тут же хитринка блеснула в его глазах. – А, понимаю, про что вы говорите. – Ладутько приподнял руки и осторожно встал с кресла, обозначил движение к выходу из зала.
Ему хотелось броситься бегом, как можно скорее очутиться в окружении охраны. Но Лора заступила ему дорогу.
– Не забывайте – вы до сих пор на прицеле. И не надо считать нас идиотами, которые выйдут в холл. Из этого зала существует неприметная лестница, ведущая с задников сцены прямиком в потайную комнату. И никакой охраны по дороге.
– Бред, полный бред! Какие такие тайные ходы? Вы с ума сошли.
– Все тайное когда-то становится явным. Конечно, пришлось потрудиться, чтобы добыть документацию по строительству вашего особняка, – разъяснил ситуацию Ларин.
А Лора выверенным движением фокусника провела ладонью вдоль борта пиджака губернатора, и в ее руках мелодично звякнула связка ключей.
– Не испытывайте его терпение. Идемте, – напомнила женщина.
В глубине сцены и впрямь отыскалась малоприметная дверца. Хорошо смазанный замок открылся практически беззвучно. Крутая узкая лестница вела на второй этаж. Звуки шагов тонули в толстом ковре. Лора, следовавшая за губернатором, брезгливо смотрела на то, как подрагивают его колени.
Лестница закончилась небольшой площадкой. Ларин глянул на замок, на связку, безошибочно определил ключ. Все трое оказались в странной комнате. Стены обиты мягким звукопоглощающим материалом, на длинной напольной вешалке разместились костюмы сказочных персонажей. В углу на трехногом штативе высилась небольшая видеокамера.
– Можете не стараться. Вы выдали себя, – проговорил Ларин. – Я уже знаю, где сейф.
– Какой сейф? – растерянно произнес губернатор трясущимися губами.
– Человек в вашем положении избирает одну из двух тактик: или постоянно бросает взгляды на то место, где замаскирован сейф, или же шарит взглядом по сторонам и ни разу на него не посмотрит. – Андрей не стал объяснять, к какой из этих двух тактик прибег Ладутько.
Он уверенно подошел к стене, присмотрелся и вставил один из ключей в еле заметное отверстие. Панель отворилась. За ней на двух полках расположились лакированные ящички с миниатюрными профессиональными кассетами и дисками.
– Извращенцы любят хоум-видео. Богатая коллекция. Она существенно дополнит показания детдомовцев.
Лицо губернатора налилось кровью. Он стоял пошатываясь – казалось, ткни пальцем, и упадет на толстый ковер.
Андрей передал коробки с записями Лоре и поднес пистолет к самому лицу Ладутько.
– А теперь ты позвонишь своей охране и скажешь, что решил часика три отдохнуть и чтобы никто не смел тебя беспокоить. Я доходчиво излагаю?
Николай Павлович торопливо кивнул, кося глазами на ствол пистолета.
– И не вздумай сказать что-нибудь лишнее. – Ларин многозначительно поводил стволом перед лицом губернатора.
Когда звонок был сделан, Андрей выщелкнул батарею из трубки и положил мобильник на подоконник. Николай Павлович прикрыл глаза. Он понимал, что для него еще не все кончено. Визитеры наверняка сейчас свяжут его, заклеят рот скотчем. Он был готов и к этому. Но случилось по-другому.
– Вытяните руки перед собой и сведите ладони, – властно приказала Лора.
Губернатор повиновался. Стоял, словно лунатик, с вытянутыми перед собой руками.
Ларин извлек из кармана черную коробочку с индикаторными лампочками и поставил ее на сведенные ладони Николая Павловича Ладутько.
– А теперь попрошу быть осторожным, – с издевательской улыбкой проговорил Андрей, сдвинув рычажок выключателя на коробке – тут же вспыхнула красная индикаторная лампочка. – Этот приборчик реагирует на малейшее движение. Вы уж не искушайте судьбу. Поаккуратней, поаккуратней… Видите? Вы слегка качнулись – и загорелись уже две лампочки. Если загорится четыре, взорвется заряд, заложенный в устройстве. Живым, может, и останетесь, но вот руки оторвет и глаза выбьет. – Ларин отступил на шаг.
Ладутько с замиранием смотрел на то, как загорается и гаснет, фиксируя дрожь в его руках, вторая лампочка. Две пока еще оставались темными. Он уже не мог думать рационально.
– Счастливо оставаться, – прозвучало у него за спиной, и дверь закрылась.
Губернатор попытался сделать маленький шажок к подоконнику. Он надеялся, что ему удастся поставить чертову машинку. Мгновенно полыхнули три лампочки сразу. Спина у Николая Павловича покрылась гнусным липким потом, сердце бешено застучало. Здравый смысл подсказывал ему, что скорее всего внутри никакой взрывчатки нет. Но тут же внутренний голос подсказывал: «А если есть?»
Ладутько тихонько сдвинул правую ногу, затем левую. Ему показалось, что он уловил алгоритм. Прибор
