покончил с собой в ее комнате в знак своей безысходной тоски по ней?
— Но труп няньки?..
— А разве та не была привязана к своей госпоже? Разве ее душонка не понимала, что с отлетом госпожи на другую планету она станет обычной круглоголовой, ничтожной и презираемой, как то и должно быть?
— Как? И она сама себя? — поразился Гром Альт, вспоминая рану на горле Луа и весь дрожа от мысли, что не угодил диктатору.
Да, он действительно не угодил Яру Юпи. Тот вовсе не был расположен сейчас, когда в любое мгновение могли погибнуть сотни миллионов фаэтов, выяснять, почему убиты всего лишь двое. Тем более что это могло задержать космическую экспедицию, призванную спасти жизнь Мады.
«Однако этот молодчик из Охраны Крови едва ли смолчит».
И диктатор ласково поднял с коленей трясущегося от страха офицера.
— Мой добрый страж Гром Альт! У тебя есть все основания занять место покончившего с собой брата. Благодари судьбу, что истинные фаэты — рабы своих чувств. Если ты когда-нибудь полюбишь прекрасную фаэтессу и она не ответит тебе взаимностью, поступай так, как сделал твой старший брат. Но позволь мне, гордящемуся своей дочерью, которая способна пробуждать столь сильные чувства, отблагодарить тебя за верную службу и принесенное мне радующее сердце отца известие. Я покажу тебе сокровище своей коллекции цветов, равного которому нет на Фаэне. Эти цветы так же прекрасны, как фаэтессы нашей мечты. Вдохни их аромат.
Гром Альт послушно подошел к нише, где виднелись изумительной красоты цветы, синие, как предночное небо, с золотыми искрами загоревшихся звезд.
— Как тебе нравится этот запах, мой верный страж? — спросил Яр Юпи, отвернувшись в сторону.
— Я никогда не вдыхал ничего более пленительного. Я чувствую необычайную легкость во всем теле. Я хотел бы летать.
— Может быть, и ты когда-нибудь полетишь, как летит сейчас несравненная Мада. Если она откроет годную для жизни планету, то немало длиннолицых полетит туда, чтобы сделать новые материки континентами «высших».
— Эти слова надо высекать на вечном камне. Каждая мысль здесь подобна взрыву распада, она так же сверкает и так же повергает ниц.
— Запах цветов, несомненно, вызывает твое красноречие. Закажи себе камзол сверхофицера Охраны Крови.
Счастливый Гром Альт, никак не ожидавший такого поворота дела, вылетел, как на крыльях, из кабинета диктатора.
Если бы шкаф-секретарь хоть как-нибудь разбирался в чувствах живых фаэтов, он заметил бы необычайное состояние Грома Альта. Но шкаф был лишь машиной и просто отметил, сколько времени пробыл у диктатора посетитель. Совсем немного…
И совсем немного времени понадобилось Грому Альту, чтобы почувствовать себя плохо. Он свалился в казармах Охраны Крови и умер в страшных мучениях.
Автоматический секретарь тем временем приступил к докладу о состоянии военных сил после объявленной диктатором подготовки к началу войны распада. Но Яр Юпи в бешенстве отключил энергопитание назойливого шкафа: он наблюдал на экране за последними мгновениями старта экспедиции на Зему, мысленно провожая свою дочь. Всем своим существом он переживал расставание с нею и больно сжал ладонями виски.
Он видел, как Мада с каким-то странным выражением лица обвела глазами космодром, задержалась взглядом на океане с белыми полосами пены на гребнях воли и вошла в подъемную клеть. За нею следом вошел и фаэт — очевидно, с того континента.
На мгновение Яру Юпи стало неприятно оттого, что кудрявый полукровка находится так близко к его дочери, но потом он вспомнил, что она все-таки останется живой. Он тяжело вздохнул. У него было ощущение, что он встал на крутую, скользкую плоскость. И не может удержаться. А внизу — бездна.
Аве Мар и Мада смотрели в открытую клеть сквозь решетчатую шахту. Океан становился все шире, горизонт его словно приподнимал тучи. Аве обернулся и увидел в противоположной стороне другой океан, живой океан из сплошных голов фаэтов с повернутыми к ракете лицами. Словно в непостижимой тесноте, символизируя перенаселение Фаэны, они были прижаты друг к другу. Нежданная тоска спазмой перехватила Аве горло. Вернется ли он когда-нибудь? Но он взглянул на Маду. Они сами выбрали этот путь, и пусть он будет не только путем их счастья. Аве еще плохо разбирался в истинных силах, толкавших Фаэну на войну. Он только от всей души пожелал, чтобы загадочная планета Зема оказалась пригодной для переселения на нее фаэтов и чтобы навсегда было покончено с опасностью войн распада. И Аве снова вспомнил Куция Мерка, который привел его сюда, свел с Мадой и отдал жизнь, по существу, ради их счастья. Мир ему!..
Пробитый пулями горб Куция Мерка не был донесен до цели, но запал замедленного действия, разрушаясь под влиянием воздуха, как бы отсчитывал последние мгновения мира на планете Фаэна.
Часть вторая
Взрыв
«Эй, топоры, дубины, алебарды!
Бей их! Бей Капулетти! Бей Монтекки!»
Малый мир
На космической базе Деймо был переполох.
Инженер станции Тихо Вег, благообразный, рано поседевший, медлительный и задумчивый, смотрел на начавшуюся суету неодобрительно. Но не в его мягком характере было во что-нибудь вмешиваться: он во всем уступал жене Але Вег, а именно она придумала дать пир в честь прилетающего корабля «Поиск».
Еще не отцветшей красавице Але Вег, названной Алой за изумительный цвет лица, наскучило у себя на Фаэне обучать звездоведению оболтусов из «высших». Она настояла, чтобы они с мужем отправились на космическую базу, куда брали только супружеские пары нужных специальностей. Они смогут вернуться к трем оставшимся на Фаэне детям обеспеченными до конца дней, и Тихо Вег наконец станет владельцем мастерских.
Ала Вег, с породистым лицом «высшей», прямым тонким носом, короткой верхней губой и чувственным ртом, всегда высокомерно щурилась, считая себя с мужем первыми фаэтами базы.
Однако жена начальника базы Нега Лутон, незаконно занявшая место Сестры Здоровья, не будучи врачом, придерживалась иного мнения. С поощрения мужа, Мрака Лутона, обрюзгшего самодура, она корчила из себя первую даму космоса и не упускала случая уколоть Алу Вег намеком на брошенных ею детей. Ала парировала удары, не щадя ни бесплодия Неги, ни ее непривлекательной внешности.
