открывать дверцу и заводить автомобиль.
Перед тем как занять свое место в машине, Альберт Матвеевич обернулся и тоном, не допускающим каких-либо возражений, сказал Шубину:
– Ты, Анатолий, пока останься... Наведи здесь порядок. – После чего, не оглядываясь, нырнул в темное чрево джипа.
Скопцов, передав ружье подошедшему водителю подполковника, устроился рядом с Николашей. Не задерживаясь больше ни на минуту, машина вылетела со двора.
Обратный путь показался Скопцову немного короче. А возможно, просто Николаша в этот раз гнал автомобиль быстрее. Время от времени Скопцов замечал, что помощник кидает в зеркало заднего вида виноватые взгляды в сторону хозяина. Именно хозяина, а не патрона и не босса, как Василий определял ранее. Здесь явно присутствовали другие отношения. Даже не совсем человеческие, а, скорее, как между человеком и прирученным им до полной и беззаветной преданности зверем. Что же могло так крепко связать этих двоих?
Вообще, интересная получалась командировочка. Масса вопросов, не имеющих прямого отношения к теме, и ни одного ответа. По крайней мере, более или менее вразумительного.
На этот раз первым высадили Скопцова. Николаша уже включил передачу, но Василий не спешил закрывать дверь:
– Форму кому отдать? – поинтересовался он.
– Какую форму?! – уточнил помощник. Альберт Матвеевич, погруженный в собственные мысли, не обращал на происходящее вокруг него никакого внимания.
– Вот эту... – Скопцов провел ладонью по своему камуфляжу.
– Никому, – недовольно буркнул Николаша. – Подарок.
И, перегнувшись через пассажирское сиденье, резко захлопнул дверцу, буквально вырвав ее из рук Василия. Джип, резко сорвавшись с места, обдал Скопцова облаком смешанных с пылью выхлопных газов.
Ну, подарок так подарок. Обмундирование добротное и удобное. В Чечне бы такое! Но и здесь, вдалеке от войны, на Родине, вполне может пригодиться.
Скопцов вошел в 'апартаменты'. Маши на месте не было. Но, наверное, это было даже и к лучшему. Выходной день, до вечера еще далеко, и пришло время нанести визит.
Быстро переодевшись, Скопцов вышел из домика. Огляделся по сторонам – направо или налево? Вроде бы налево.
Дом, в котором жили Бизиковы, он нашел относительно легко, заплутав только в одном месте – слишком давно он здесь был в последний раз. Но все же поселок был не настолько велик, чтобы в нем можно было всерьез заблудиться, и Василий за пять минут разобрался со своей ошибкой.
А вот и искомое – мрачный двухэтажный бревенчатый дом барачного типа. Чем-то снаружи похож на 'апартаменты', в которые его заселили. Впрочем, в этом нет ничего особенного – большинство домов здесь такие.
Квартира на первом этаже, направо. Вот только на двери приклеен какой-то беленький бумажный прямоугольник.
Наклонившись немного, Василий с трудом разобрал в полумраке подъезда написанные обыкновенной шариковой ручкой косые буквы: 'Опечатано. Милиция'. Чуть ниже вчерашняя дата и чья-то летящая размашистая подпись.
Непонятно... Василий еще раз огляделся по сторонам – да нет, все точно! И дом, и квартира! Что же здесь вчера произошло?!
Подумав некоторое время, он решительно постучал в соседнюю дверь. Открыли практически сразу, вроде как ждали за дверью этого стука.
– Здравствуйте! – начал Василий, обращаясь к стоящей на пороге чистенькой, благообразной старушке. – Вы не подскажете, где я могу найти Елизавету Бизикову? Соседку?
Он кивнул на соседнюю дверь.
– А вы сами кто будете? – бдительно поинтересовалась старушка.
– Я... – Скопцов на мгновение задумался. – Я – однокурсник ее мужа, Валентина. Вот, приехал в гости, а дома у них – никого.
– Так погиб Валентин-то, – сообщила старушка. – На охоте погиб...
– Я слышал об этом, – поспешил Скопцов. – Но ведь Лиза...
– Повесилась Лиза, – неожиданно бухнула соседка.
– К-как?! – растерялся Василий. – Как это – повесилась?! Когда?!
Глава 8
– Вчера повесилась... – На глазах старушки показались слезы.
– Но... Почему?!
– Наверное, по мужу тосковала. Она последние дни сама не своя ходила. Все переживала, переживала. А вчера ночью слышу – грохот какой-то. Вроде бы в ее квартире все ломают. Ну, я к дверям. Лиза, кричу, открой! А она не открывает – только грохочет чем-то. Ну, я – в милицию. Пока добежала, пока они приехали... Дверь сломали, зашли – а она висит. Уже мертвая...
Старушка громко всхлипнула.
– А что гремело? – осторожно спросил ее Скопцов.
