– Одну минуточку! – Покатилов покосился на беспокойно заворочавшуюся рядом, но пока еще не проснувшуюся жену и приглушил голос: – Сейчас, только на кухню выйду...
Сунул ноги в старые разношенные тапочки, сгреб потной ладонью трубку радиотелефона и выскочил на кухню, прихватив по дороге лежащие на тумбочке блокнот и карандаш.
Плотно прикрыл дверь, включил свет, нарочито неторопливо – окончательно проснувшись, он теперь считал, что 'авторитет' не велик пан, сможет и подождать немного – присел к столу, извлек из пачки сигарету, прикурил и только после того, как сделал первую затяжку, решил продолжить разговор:
– Ну все, Вячеслав Никитич, можно говорить...
– Слушай, здоровая, однако, у тебя хата! – съязвил Зуб. – Полчаса до кухни шел! А все на безденежье жалуешься...
Покатилов счел за благо промолчать. Конечно, 'авторитета' он не боялся, но в то же время и ссориться с ним не собирался.
– Короче, записывай. – Теперь Зубцов говорил деловым тоном. – Два телефонных номера. Сотовые федеральные...
Медленно, с расстановкой, по цифрам Зуб продиктовал номера. Покатилов записывал. Оба телефонных номера были выданы одной и той же компанией, только, если судить по номерам, в разное время. 'Удобно...' – автоматически отметил про себя полковник. Он уже догадывался, каков будет характер просьбы.
Зуб заставил Покатилова повторить номера, внимательно выслушал и остался удовлетворен.
– Молодец! Теперь слушай сюда... Мне нужно знать, чьи это телефоны. Понял?
– Когда нужна информация? – поинтересовался полковник.
– Вчера, блин! – вызверился 'авторитет'. – Как можно быстрее, понял?..
– Понял, – послушно повторил Покатилов, со вкусом затянулся еще раз и жестко бросил в трубку: – Только ты учти, Вячеслав Никитич, за срочность – дороже. В два раза.
Какое-то время в телефоне было слышно сдавленное бульканье. Потом Зуб, голос которого сел от гнева, прорычал:
– Слушай, я тебя когда на бабки кидал?!
– Рано или поздно все случается впервые, – флегматично заметил полковник.
– Не ссы. Ты нам нужен, сам знаешь... – Продолжать полемику 'авторитет' не стал – просто повесил трубку.
Покатилов, докурив сигарету, вернулся в постель досматривать свои сны... Он был доволен тем, как провел разговор с Зубом. 'Да, – признавался он сам себе, – я шестерю... Но ведь бывают и козырные шестерки'.
А на следующий день, прямо с утра, Покатилов занялся выполнением поставленной перед ним задачи.
Любая компания, осуществляющая сотовую связь, в каждом рекламном ролике непременно ссылается на полную конфиденциальность личных переговоров, имен абонентов и прочее. В какой-то степени это соответствует действительности. 'Сотовики', в отличие от государственной 'Электросвязи', – частники. То есть они получают то, что могут заработать. Понятно, что для этого необходимо привлечь как можно больше народа, продав им телефонные аппараты и услуги. А если вы будете знать о том, что в определенной компании сотовой связи потихонечку утекает 'налево' служебная информация, становится доступна самым широким слоям населения? Вы станете связываться с такой компанией?
Именно по этой причине 'сотовики' вкладывают деньги не только в расширение сети, в обновление техники, но и в собственную безопасность, нанимая хороших специалистов в этой сфере. Те же, отрабатывая сытную 'пайку', выискивают с использованием всех законных и иногда совершенно незаконных методов врагов, тайных и явных недоброжелателей. Короче говоря, тайна телефонных переговоров гарантирована. И не законом, на который уже давным-давно все плюнули, а хитрыми и опытными 'спецами', которые могут и поговорить по душам, а могут особо зарвавшемуся где-нибудь в тихом безлюдном местечке просто башку снести. Такие правила резко уменьшают количество желающих покопаться в базах данных на абонентов компаний сотовой связи.
Но ведь нет правил без исключений, не так ли? И как этому ни противятся 'спецы', небезосновательно не доверяя бывшим коллегам, руководители компаний вынуждены давать информацию по запросам государственных структур, в частности все тех же правоохранительных органов. Без особого восторга, но вынуждены... Потому что те же менты выступают представителями государства. Того самого, которое налоги собирает, лицензии выдает. И не столь важно, что этот представитель стоит перед лощеным директором, слегка покачиваясь и источая стойкий запах перегара. Неважно, что он давно работает сразу на несколько криминальных группировок и сейчас действует в их интересах. У него в руках официальный запрос на 'фирменном' бланке. И попробуй такому откажи.
Такой вариант Покатилова никак не устраивал. Запрос, тем более письменный, – это след. Бумага ляжет под обложку какой-нибудь папочки в секретариате компании и будет бережно хранима как гарантия целостности задниц ее руководителей при каких-то осложнениях с клиентами. Народ у нас нынче грамотный, чуть что не так, сразу в суд бегут. Так что здесь интересы полковника и тех, с кем ему предстояло общаться, расходились.
Но опять же помимо прямых путей существуют и окольные. В частности, один из агентов самого Покатилова работал именно в той самой, нужной компании и имел доступ к информации конфиденциального характера.
'Человек' этот какой-либо информацией по уголовной преступности и криминальной жизни города не обладал. Был грешок по малолетству, отсидел, 'откинулся', а тут его и вербанул молодой шустрый опер- территориал.
Поначалу 'человек' время от времени давал кое-какой 'цинк' – кому же охота конфликтовать с властями?.. Но потом вырос, выучился, получил приличную работу и полностью порвал со старыми приятелями. Вообще хотел бы забыть свое прошлое как страшный сон, но... В милиции – строгая система отчетности. Среди многочисленных позиций количество состоящих на связи агентов и количество полученных от них сообщений. Так что извольте списывать дело нерабочего агента в архив только после того, как завербуете ему смену. А пока смены нет, извольте исхитряться, как хотите. Никак иначе. И поэтому
