– Номер секции, ячейки и код! – Нахал-вымогатель, почувствовав слабину, выступал в роли диктатора.
– А как с моим?.. – попытался торговаться спикер. – Когда я получу ЭТО?
– Получишь, – уверенно ответил шантажист. – Я же сказал!
Зуб махнул Мезенцеву рукой – не тяни резину! Делай, как договаривались! Спикер, послушно кивнув в ответ, назвал собеседнику то, что он просил.
– Вот так-то лучше! – В голосе слышалось ликование. – И без глупостей мне там!
– Конечно-конечно! – Для большей убедительности спикер закивал, как будто собеседник мог его видеть.
Послышались короткие гудки. Мезенцев положил трубку и посмотрел на Зуба:
– Все правильно?..
– Да... – отмахнулся 'авторитет', одновременно включая свой сотовый: – Эй, там!.. Не уснули?.. Тогда приготовьтесь...
8
Скопцов вошел в здание железнодорожного вокзала, огляделся по сторонам.
Обычное для этого места оживление. Ожидающие поездов люди сидели на скамейках, уткнувшись носом в газеты и журналы, купленные здесь же, в вокзальных киосках. Между креслами носились непоседливые ребятишки. У выхода из подземного перехода кучковались таксисты в ожидании прибывающих. Чуть поодаль от них – какие-то темные личности. Тоже ждут... Но у них – другой интерес.
Прошел милицейский патруль – два средней упитанности сержанта, с ними – молодой остроглазый мужик в 'гражданке'. Вокзальный опер, надо полагать. Работает в зале, по предупреждению преступлений. Но ему скучно одному, и он присоединился к коллегам, наплевав на прикрытие.
Короче, все как обычно. Присмотревшись к висящим на стенах указателям, Василий направился к лестнице, ведущей в цокольный этаж здания. Именно там располагались автоматические камеры хранения.
...Ох, какими только словами не ругал себя Скопцов за то, что не догадался оставить Татьяне номера своих телефонов: и домашнего, и сотового! Даже сразу, с утра хотел ехать к ней – все же хоронят не чужого ей человека, надо бы ей с ним проститься. А одной, без сопровождения, ей лучше туда не соваться. И что с того, что там будет большинство ментов, бывших или действующих? С некоторых пор Скопцов не верил большей части представителей правоохранительных органов. Так уж получилось.
Но в то же время он не мог оставить без внимания звонок неизвестного. Судя по интонациям, по торопливости, с которой он говорил, по тому, что в этот раз он не использовал какие-либо приспособления для изменения своего голоса, ему действительно грозила опасность. И Василий очень хотел понять, ради чего человек готов пойти на риск.
Поэтому он решил так: сначала – на вокзал. Изъятие 'посылки' незнакомца из камеры хранения не займет много времени. А сразу же с вокзала – к Татьяне. Лично, без посредника-телефона, сообщить ей о смерти отца и отвезти на похороны. Ну а всеми остальными делами заняться уже после того, как вернется с кладбища.
О том, что Татьяна и сама могла увидеть тот же выпуск новостей, Василий просто не подумал.
...Василий не спеша подошел к длинному ряду ячеек автоматической камеры хранения... Так, вот эта секция. А вот и ячейка. Скопцов набрал код, рука легла на рукоятку. Он вдруг сообразил, что в ячейку могли положить и другую 'посылочку'... Ну, к примеру, немного пластита... Или поставить обыкновенную растяжку из гранаты и куска проволоки.
Скопцов еще раз огляделся по сторонам. В этот ранний час народу возле камер хранения было не так уж и много. Ночные поезда уже прошли, дневные еще на подходе... Вещи никто не сдавал и не забирал. Только через пару секций от той, возле которой стоял сейчас Василий, какая-то полноватая особа открывала ячейку...
Особа, кстати, явно молодая, хотя и мясиста не по годам. Но почему-то она старалась свой возраст скрыть – обильная яркая косметика, пыльный блондинистый парик из конского волоса и неуместные в осенний день огромные, на половину лица, темные очки... У Скопцова такие особи противоположного пола ничего, кроме чувства брезгливости, не вызывали...
Пока Василий 'любовался' сомнительными прелестями своей соседки, та открыла ячейку и потащила из нее небольшую спортивную сумку...
И тут же все вокруг нее пришло в движение. Оставил свою тележку праздно глазевший по сторонам носильщик с жестяной бляхой на курточке. Несколько таксистов оставили ожидание 'сладкого клиента' и метнулись к ячейкам камеры хранения. Легко перемахнул прилавок буфета 'грузец'. Сверху, по лестнице, ведущей в зал ожидания, бежали еще какие-то люди. Непроизвольно Василий отметил, что все – молодые, примерно одного возраста и схожей комплекции мужики.
Все это было очень похоже на взрыв, в эпицентре которого оказалась дама с сумкой. Кстати, сумку она сразу же бросила на пол, попыталась дернуться в сторону выхода, но ее тут же схватили за руки, удерживая на месте.
'Воровку поймали?..' – подумал Скопцов, наблюдая за происходящим. А толпа задерживающих – теперь их действительно была толпа – бурлила и кипела. Кто-то говорил по сотовому, помогая себе жестикуляцией, кто-то тряс за плечи пойманную, при этом вполголоса задавая какие-то вопросы.
К этой толчее не спеша, с чувством собственного достоинства, приблизился милицейский сержант – здешний хранитель. Тут же один из задерживающих приобнял его за плечи, повернул в сторону и принялся что-то наговаривать на ухо.
'Нет, не воровка, – решил Василий. – Скорее наркокурьер или террористка'. То, что задерживающие в большей степени были похожи на бандитов, его нимало не смутило. Это раньше все было понятно. А сейчас что бандит, что мент – все на одно лицо. Одинаковые лица, одинаковые прически, одинаковая одежда...
