– Извинения в карман не положишь... – многозначительно промолвил слесарь. – И в стакан не нальешь.
– Не вопрос! – Аким извлек из кармана 'сотку', сунул ее в подставленную ладонь.
Удовлетворенный исходом дела, слесарь гордо удалился. Аким надел кофту, извлек из кармана куртки телефон.
– Никитич?.. Короче, я проверил. Нет там никакого диска.
Глава 13
1
– ...мать! ...рот! ...жопу! – такой грязной площадной брани эта дача не слышала ни разу за все годы своего существования. Братва вообще-то народ на язык очень сдержанный. При определенных навыках специфического общения легко поймать оппонента на неосторожно сказанном слове и обернуть его ошибку в свою пользу. Ну, к примеру, 'предъявить' необоснованное оскорбление. Братва ведь матерщину воспринимает как ругань, а не как самобытное украшение родного языка. Там, где простой русский человек, не задумываясь о том, что же он говорит, 'для связки слов' походя оскорбит мать своего лучшего друга, более или менее опытный браток найдет приемлемый заменитель.
Сейчас Зуб не думал о возможных последствиях. Обычная осторожность изменила ему. 'Авторитет' был вне себя от ярости.
– Что за фуйня! – орал он во весь голос, не обращая внимания на присутствующих. – Что это за диск, бля, заколдованный! Из-за него уже народу перевалили до хера и больше, а его как не было, так и нет!
– Что произошло? – осторожно поинтересовался Мезенцев. Сейчас он видел – 'авторитет' просто невменяем. Только что, прямо на его глазах, Зуб расколотил об пол свой сотовый – модель довольно дорогую и престижную.
– Сучий диск опять исчез из этой гребаной камеры хранения! – психовал Зуб.
– И куда же он мог деться?
Спикер задал этот вопрос не столько 'авторитету', сколько себе самому. Но совершенно неожиданно ответ последовал с той стороны, с какой его не ожидали...
– Может, его этот... Скопцов забрал?.. – высказал предположение Батон, присутствовавший при этой сцене.
Услышав это предположение, и Мезенцев, и его партнер по криминалу замерли на месте.
– А почему ты так думаешь? – первым опомнился спикер.
– Так этот тип сказал... – Батон показал большим пальцем руки куда-то за спину. – Он диск отвез, а потом позвонил, чтобы тот его забрал.
– И ты молчал?! – Зуб сжал кулаки и сделал шаг вперед.
– Не, я не понял, – выгнул Батон пальцы. – Тебе, Славян, че надо было?! Узнать, где этот лох диск замышил? Или кому он его отдал?
– Ладно. – Кулаки разжались. – Все верно... Не психуй... Что делать будем? – деловито спросил Зуб у спикера.
– Не знаю... – Тот развел руками. – Если наши предположения в отношении Скопцова верны, то остается одно – запасать сухари. Насушить не успеем...
– Ну, Скопцова уже завтра не будет, – вспомнил 'авторитет' Спеца.
– Только легче от этого не станет, – сказал Мезенцев. – На квартиру покойного приедут коллеги, проведут осмотр и найдут диск. Разумеется, они его посмотрят... И тогда...
– Батон, слушай сюда! – Лицо Зуба вдруг разгладилось, в глазах появился блеск.
'Что-то придумал...' – сообразил спикер.
– Иди в подвал, поговори с лохом! Узнай, кто это такой – Скопцов! – инструктировал 'авторитет' телохранителя. – Где они познакомились, что у них общего... Ну и все такое. Понял?
– Не получится... – Батон опустил глаза.
– Почему?
– Слабенький он, лошок-то... – Палач с неподдельным интересом посмотрел на свои широкие ладони. – Совсем слабенький... Был...
– Понятно. – Зуб не огорчился по поводу смерти Зарубина. – Ладно, иди тогда. Пацанам там скажи, пусть падаль уберут... Ну и приберутся в подвале.
– Хорошо. – Батон с явным облегчением покинул гостиную.
– Что задумал, Слава? – спросил спикер как бы между прочим, хотя любопытство раздирало его на части.
– Ничего особенного. – Зуб ухмылялся, хотя всего несколько минут назад готов был прибить первого, кто попадется под тяжелую руку. – Если диск действительно у Скопцова, то он принесет его сам. И еще будет просить, чтобы мы его взяли.
– Даже так?! – Спикер приподнял брови.
– Только так! – Зуб торжествовал. – Помнишь, ты спрашивал, что там у меня за гости?
– Ну, помню...
– Так вот, эти гости – дочка и внучка старого мусора!
