В Татьяну чуть ли не силой влили полстакана спиртного. И 'успокоительное' сработало на 'отлично'. Лицо женщины разгладилось, огоньки сумасшествия в глазах потухли, она, что называется, 'поплыла' и начала устраиваться в кресле.
Татьяну быстро затолкали на диван, где уже сладко спала Настенька. Немного поворочавшись, женщина полностью отрубилась.
– Нормально... – прокомментировал Глаз. – Отоспится – придет в себя...
Оглядевшись по сторонам, попросил:
– Слушай, Скопа, дай тряпья какого-нибудь... Я на кухне лягу.
– Почему? – удивился Василий. – Есть у меня матрас надувной, давай в комнате постелю. Сейчас не до церемоний...
– Нет. Давай свой матрас на кухню. И помоги мне телик с видаком вытащить... И диктофон дай. Хочу кое с чем еще позаниматься...
– Как хочешь... – не стал настаивать Скопцов. Он догадывался, для чего вдруг снайперу понадобилась техника – видел сумку. Правда, не спрашивал, что в ней находится. Захочет – сам скажет... Пока не захотел...
Вынесли и надули матрас, потом установили телевизор, подключили видеомагнитофон. Василий под шумок хотел было задержаться в кухне – достал сигарету, начал ее разминать. Но взгляд стоящего перед ним Шепелева был более чем красноречив.
– Хорошо, хорошо, уже ухожу! – Скопцов вышел в коридор, и кухонная дверь плотно закрылась за его спиной. – Секретики какие-то...
Василий прошел в комнату, разместился в кресле... Думая о чем-то своем, чиркнул было зажигалкой. Но тут же ее погасил. Присутствие в жилище женщины и ребенка налагало определенные обязанности. И лишало некоторых законных прав.
– Вот же черт... – вполголоса пробормотал Василий. Устроившись в кресле поудобнее, он вытянул ноги и прикрыл глаза. И через несколько минут уже крепко спал...
3
Глаз работал. У него было мало времени, а успеть надо было многое...
Кассета помещается в видеомагнитофон. Звук на телевизоре отключен – снайперу вполне достаточно видеть изображение. Одновременно крутится кассета в диктофоне. Тихий шепот, незнакомых чужих голосов... Руки перебирают фотографии, расписки, письма...
...Его 'держали' на 'компре'. Тогда, в кабаке, его шеф, маленький и толстый, кривоногий уродец, никогда в жизни не умевший драться и жутко комплексующий по этому поводу, просто подошел и плюнул в тарелку Акима. О том, что это именно Аким, Глаз узнал несколько позже... А тогда... Он просто подхватился с места и легко 'вынес' всех троих – самого Акима и тех двоих, что были с ним.
Ну а дальше все, как обычно, – милицейский патруль, фиксация имени и адреса, несколько крупных купюр, перекочевавших из руки довольного развлечением шефа в руку старшего милиционера...
Его выдернули ночью. Просто вышибли дверь и поставили под стволы. И никуда бы он не делся... Можешь быть суперкрутым и быстрым, но когда вокруг тебя стоят пятеро с оружием в руках, можно только героически погибнуть. А погибать ни за что ему ой как не хотелось...
Он сам надел наручники, которые бросили к его ногам. Потом – жестокий удар по затылку, полный 'отруб'... Пришел в себя уже на даче, в подвале. Подвешенный на трубе... На стуле перед ним сидел здоровенный дядька лет пятидесяти. Зуб...
– Что же ты творишь, сученыш?.. – беззлобно поинтересовался дядька. – Беспредел голимый!
Глаз промолчал. Нечего ему было сказать. Впрочем, его ответ не особенно интересовал собеседника.
– Ни за что поломал моих пацанов, – продолжал рассуждать 'авторитет'. – Испортил им отдых... Опарафинил в глазах публики, с которой им завтра работать. Куда ни кинь, кругом ты виноват, земеля. С тебя причитается.
– Сколько? – спросил Глаз.
– Сколько, говоришь?.. – усмехнулся 'авторитет'. – Много, земеля, много... У тебя столько нет...
И тут же, без перехода, спросил:
– Ты где так хлестаться научился?
Глаз некоторое время думал, потом ответил:
– Армия...
– Спецназ? – уточнил Зуб.
– Да.
– ВДВ? ГРУ? Внутренние войска?
– Внутренние...
– Срочная? Контракт?
– И там, и там побывал...
– Воевал?
– Было...
