температуре. Срочно спохватились и у нас в Московском университете, и в других местах, получив обнадеживающие результаты.
Однако, как это, увы, часто случалось, совсем забыли, что еще в 1984 году в Докладах Академии наук Узбекской ССР (выпуск 7) опубликована статья ученых Тимофеевой, Протодьяконова и Герловина, объясняющая, почему в древних рудах были обнаружены свежевозникшие короткоживущие изотопы. Оказывается, неверно допущение о том, что электростатическое поле частиц сферическое и для преодоления отталкивания таких полей требуются огромные температуры. На самом деле, как показали советские ученые, электростатическое поле не сферическое, а удлиненное, и соприкосновение атомов с последующим синтезом может происходить не обязательно при высоких температурах; важнее их ориентация. Использование этого явления в технике обещает заменить опасные АЭС, тогда океаны превратятся в сверхдоступное топливо и не нужно будет заботиться об утилизации радиоактивных отходов.
Американцы безответственно топят их сейчас в океане, что не может не сказаться на нем в дальнейшем. Мы тоже пока что храним смертоносные шлаки при АЭС, не успев построить достаточного количества заводов для их переработки в ценные и безопасные продукты, утешая себя уверениями в «экологической чистоте» АЭС. Однако при поставке ядерной руды за рубеж, например в Германию, получаем вместе с валютой и ядерную золу, хотя и собственную переработать еще не можем.
Даже и при управляемом термоядерном синтезе, когда не будет углекислоты, вылетающей из труб и автомобильных глушителей, нельзя упускать из виду, что выделяемая полезная энергия добавится к солнечной и, в конечном счете, не в XXI, так в XXII столетии все-таки изменит тепловой баланс планеты. За миллионы лет на Земле установилось энергетическое равновесие. Получаемая Землей от Солнца энергия частично поглощалась живой природой, способствуя обмену веществ, но большей частью излучалась в космос. И когда энерговооруженность человечества, возрастая по крутой кривой (экспоненте), станет сопоставима с солнечной, — перегрев Земли неизбежен.
Но это лишь когда-то! А можно ли сейчас обойтись без атомной энергии? Во Франции она покрывает 75 % потребности в энергии, в Болгарии — 50 %, у нас намечено поднять долю АЭС с 12 % до 25 % и выше. В то же время в США уже перестали строить новые АЭС, в Германии, где сильны «зеленые», тоже строить не решаются. В Швеции запретили, намереваясь отказаться и от существующих.
Однако как временная мера атомная энергия, видимо, может применяться. Но так ли, как в Чернобыле?
Убежден, что не так! Принципиально не так! И дело не только в том, чтобы соблюдать правила безопасности ради экологической чистоты. Трагически покинувший нас академик В. А. Легасов говорил:
«Последствия чернобыльской аварии заставили советских специалистов вновь поставить следующий вопрос: не является ли развитие ядерной энергетики в промышленном масштабе преждевременным? Не будет ли оно фатальным для нашей цивилизации, для системы нашей планеты, которая столь богата различными энергетическими ресурсами?»
Добавлю от себя: если уж строить АЭС, то помещая реакторы под землей, ниже грунтовых вод, чтобы в случае аварии, легко локализуемой в шахте, не заразить радиацией ближние реки, как заражены чернобыльские земли.
Но ведь это обойдется дорого!
А разве чернобыльская авария — дешевле? Горько видеть в городах Чернобыле и Припяти пустые комфортабельные дома со смертоносными стенами. И едва ли они будут когда-нибудь заселены… А уродливое потомство домашних животных в районах северо-западнее Чернобыля даже три года спустя после аварии вновь ставит вопрос о вторичной эвакуации людей из районов, зараженных радиацией сильнее, чем предполагалось.
Мы умеем строить и оказываем помощь зарубежным странам в прорытии туннелей метрополитенов с обширными станциями, могущими вместить реакторы АЭС. Роем мы и глубокие шахты ради использования энергетических ресурсов каменноугольных залежей, неизмеримо более бедных, чем неистощимые ресурсы любой АЭС. У нас, да и в других странах, немало заброшенных угольных шахт, которые при желании можно углубить, расширить и использовать для безопасных АЭС с подземными реакторами. Вырыли и шахты для подземных ядерных взрывов!
Писатели на памятном мне секретариате хором заверили меня, что «морально все они со мной»; правда, никто из них не предложил мне страниц своих изданий для выступления (гласность только зарождалась). На улице меня догоняли, спрашивали: «Как объяснить, что мощные и опасные АЭС размещены вблизи наших индустриальных центров?» Что я мог ответить?
Очевидно, ради дешевизны. Хотя такая «дешёвка» порой обходится дороже роскоши!
Надо сказать, что мое обращение по поводу подземного размещения ядерных реакторов АЭС и освоения других видов энергии (о чем позже) не осталось без внимания.
Меня тепло и вежливо приняли в «Большом доме», благодарили за сигнал, который будет учтен. Необходимые меры уже приняты: создано новое министерство, сменены кадры, упрочена дисциплина, налажена информационная связь с МАГАТЭ (Международное агентство по атомной энергии). Пообещали даже, что на трех строящихся станциях будут подземные реакторы.
По поводу же того, чтобы вообще все существующие реакторы опустить под землю, при прощании мне дружелюбно заметили:
— Так мы ведь без штанов останемся! Я горько ответил:
— А вы уверены, что нам будет на чем носить штаны?
Через месяц из того же «Большого дома» мне сообщили, что намеченные три атомные станции все- таки сооружаются с наземными реакторами. К счастью, строить их, по-видимому, не будут.
А еще через полгода я узнал, что человек, куда более авторитетный, нежели я, ученый с мировым именем, независимо от меня выступил на президиуме Академии наук СССР с точно таким же предложением подземного размещения атомных реакторов АЭС. Это был академик А. Д. Сахаров. Он, в отличие от меня, выступил в печати, обратился в ООН. Ведь это касалось всего мира! И все же «воз и ныне там»!
Жестко запрограммированные на выполнение своего долга упрямые и старательные атомостроители неукоснительно делали свое дело.
И еще раз привелось мне, непрошеному, вмешаться в происходящее. Во время несчастья в Армении я по телеграфу обратился к прибывшему в Ереван М. С. Горбачеву с предостережением о недопустимости работы Армянской АЭС (близ Еревана) в сейсмически опасной зоне, сожалея при этом о свертывании в Академии наук Армянской ССР работ по регистрации подземных толчков, могущих служить прогнозом землетрясений.
Конечно, я был не одинок. Председатель энергетической комиссии Академии наук Армянской ССР академик А. Г. Иосифьян обратился к председателю Совмина Армянской ССР раньше меня. Были и еще сотни, сотни протестов.
Ответ на них я услышал на пресс-конференции Н. И. Рыжкова. Он заявил, что треть энергопотребности региона удовлетворяется Армянской АЭС. Но, идя навстречу общественному мнению, принято решение закрыть Армянскую АЭС через два года.
Вскоре, однако, решение это изменили и АЭС закрыли сразу. Основания для этого были. Как я и опасался, АЭС перенесла толчок (силой в 5,5 балла). К счастью, радиоактивных выбросов не было. А если бы были? Последствия оказались бы страшнее чернобыльских.
В части же прогнозов землетрясений почтенные ученые сообщили М. С. Горбачеву, что долговременные прогнозы нигде в мире пока не делаются. Якобы…
Но так ли это? Не старается ли кое-кто снять с себя ответственность за случившееся?
Обратимся к фактам.
В 1975 году в Китае сильное землетрясение было предсказано. Эвакуировали миллион (!) человек. Бедствие произошло, и прогноз спас по меньшей мере сто тысяч жизней. Правда, спустя несколько лет подобная беда не была предсказана и унесла немало жертв.
Раз на раз не приходится.
В Перу американские ученые предупредили о возможном землетрясении. Перуанцы приняли меры. Но… ничего не случилось, а экономика страны оказалась подорванной.
Но разве можно понять авторитетных ученых из Института физики Земли Академии наук СССР,
