– Я обещал еще подумать.
– Нет! Ты обещал нам обоим больше не ностальгировать! – напомнил Антону его слова Андрей.
– Ну, чего опять пристали? Что измениться, если я с вами соглашусь? – с интересом спросил Антон.
– Что?
– Да, что изменится? Мы сможем выйти из этой поганой психушки? Мы…
Андрей жестом остановил Антона, мягко возражая ему:
– Послушай… Мы недавно очень долго беседовали…
– Ну!
– Послушай… Мы ж тебе не враги? Мы очень хотим, чтобы ты одумался… Чтобы…
– Перестань, Андрей! – почти взмолился Антон. – Тошно уж от твоих слов! И противно здесь находиться!
– Согласен, что противно, – кивнул Андрей, – но подумать тебе стоит.
– Ты насчет сдачи партбилета решил подумать, – прибавил Вася, обращаясь к Антону.
Антон махнул рукой, вздыхая и говоря намного мягче, чем прежде:
– Ладно… Подумаю… Сегодня…
– Гм, сегодня или позавчера? – спросил Антона Андрей, но его вопрос словно повис в воздухе.
Друзья стали рядом, протягивая руки для пожатия.
– Ну, мир или война? – спросил Антона Андрей.
– Мир, – уныло ответил Антон, вяло пожимая руку Андрея.
– Мир? – робко спросил Вася, пожимая руку Антона.
– Мир всегда лучше войны! – заметил Андрей.
– И чтоб больше не называли меня метр с кепкой, – попросил жалобно Вася.
– Хорошо! – за себя и Антона пообещал Андрей.
Минута прошла в молчании.
– Хорошо, только ты не нервничай, – попросил Антона Андрей, вновь улыбаясь.
– Это почему?
– Нам следует быть спокойными и уверенными, – объяснил ему Андрей, – словно мы тут во вражеском лагере, из которого нужно сбежать.
– Сбежишь тут, как же…
– А я думаю постоянно о побеге, – признался Вася, – но ничего придумать не могу.
– Ничего, – успокоил Васю Андрей, – еще не вечер… Сбежим.
– А дальше что нам делать? – спросил Антон.
– Дальше? Одно знаю точно: больше в горком партии не пойду! – с улыбкой ответил Андрей. – И об этом мы говорили вчера.
– А куда ты пойдешь?
– Подумаем…
Завтрак друзьям не понравился, да и как мог он им понравиться, когда они с самого детства не ели манной каши, а в больнице каждое утро давали на завтрак именно манную кашу; друзья уныло поглядели на кусочек масла с черствым хлебом, компот и решили есть хлеб с маслом, запивая его компотом. Кашу они есть не стали.
Сидевший рядом с ними Кощей чмокал от удовольствия, кушая манную кашу. Он заметил унылые лица друзей, поэтому решил их как-то приободрить.
– А вы кашку ешьте, такая вкуснятина! – улыбаясь и облизывая ложку, громко произнес Кощей.
– Сам ее ешь, – ответил Антон, не смотря на Кощея.
– Нам она не нравится, – вздыхая, проговорил Андрей, после чего шепотом попросил Антона не связываться с Кощеем.
Антон так же шепотом ответил, что этот Кощей ему надоел. Тогда Андрей напомнил Антону про события прошлого дня, как Антон ударил Кощея в нос, но Антон лишь отмахнулся, огрызаясь:
– Ты тоже мне надоел!
Кощей улыбнулся и предложил Антону:
– Тогда компот попей! Только не злись ты.
Антон вскочил и неожиданно для всех больных заорал:
– А ну замолкни!
– Антон, – прошептал Андрей, – прекрати… Снова драка с Кощеем? И вчера была она, и позавчера…
– Отстань, Андрей! – отмахнулся от друга Антон.
После того, как Антон ударил Кощея и прибежали санитары, Андрей тихо спросил Антона:
– Ну, теперь ты веришь мне?
– Иногда верю.
– Что значит твое «иногда»? – не понял Андрей. – Неужели ты не понял, что события прошлых дней странным образом повторяются?
– Что ты от меня хочешь? – быстро спросил Антон, глядя в сторону Кощея.
– Только ты верь мне, ведь мы друзья, так?
Антон кивнул в знак согласия. Андрей, заметив, что Кощей подошел к нему, привстал, приглашая его сесть рядом.
– Ладно, Кощей, извини нашего друга, – извинился за Антона Андрей, дружески похлопывая Кощея по плечу. – Он очень нервный.
– Если нервный, лечиться надо.
– Слышь, Кощей, сейчас встану и еще раз дам тебе в нос! – повысил голос Антон, сверкая глазами.
– Ну, нет! – воскликнул Андрей, придерживая Антона, чтобы тот снова не вскочил. – Будешь сидеть и есть кашку!
– Не хочу я кашку, – закапризничал Антон, – хочу водки выпить!
Кощей улыбнулся, говоря:
– Водку все хотят, но где ее взять? Только компот есть.
– Ладно, ешьте молча, а то санитары снова подойдут, – посоветовал всем Вася. – Смирительные рубашки на всех нас есть.
– Логично! – усмехнулся Андрей. – Водки нет, мяса тоже нет, пряник всегда есть смогут, чего не скажешь о кнуте!
Антон поморщился, не поняв:
– Ты это о чем?
– Гм, а том самом… О нашей треклятой жизни! Чего-чего, а дефицита кнутов в нашей стране никогда не будет.
– То есть терпи и молчи, – добавил Вася.
– Ты прав, Вася, – согласился Андрей, – но чаша нашего терпения переполнена.
Терпение следует, как полагаю, измерять не чашами, а ведрами!
Кощей строго произнес, вставая из-за стола:
– Ох, философы, договоритесь вы!
– А чего нам тут бояться? – усмехнулся Андрей. – Сам же недавно говорил, что лишь здесь можно говорить свободно!
– Так-то оно так, но все-таки осторожность вам не помешает, – предупредил друзей Кощей.
– А куда ты? – спросил Кощея Антон.
– Куда? В палату. Спать!
– И тебе нравится такая сонная жизнь? – удивился Андрей. – Ведь ты, Кощей, как мы поняли, вроде не псих?
Кощей минуту постоял молча, колеблясь, отвечать Андрею или не стоит; наконец, он сел рядом с Андреем, решив ему ответить:
– Хорошо… Да, я не псих, уж рассказывал свою историю… Да, говорил, что только здесь можно говорить, что вздумается… Что в голову взбредет… Но даже здесь есть, как вы говорите, кнут и пряник!
