– Да! Не может быть только черное без белого, – убежденно заговорил Андрей, – не может быть только плохое без хорошего!.. Об этом мы достаточно говорили раньше! Еще три дня назад мы о том же говорили, десятого апреля!
– Неужели десятое апреля сегодня? – усомнился Антон. – Бред! Как все мне надоело!
И вы оба со своей политикой!
Минуту помолчали.
– Да, были у всех нас приятные моменты в жизни… – медленно произнес Андрей.
– Значит, ты тоже ностальгируешь? – обрадовался Антон, улыбаясь на миг.
– Гм, должен тебя огорчить, – дружелюбно проговорил Андрей, – нет… Не ностальгирую!
Еще подумай… Люди, вспоминая свое детство, молодость, по каким-то неведомым причинам забывают многое страшное, трагичное в их прошлой жизни…
– Если то трагичное в их жизни было, не так ли? – моментально спросил Антон. – Мы же говорили о приятных моментах нашей жизни, так?
– Разумеется… Как ты нам рассказывал, у тебя тоже были неприятные моменты, вспомни свой рассказ про маму, дядю, отца…
– Да, но…
– Подожди, дай закончить! – горячо перебил Антона Андрей. – Итак, получается, что человек вспоминает о молодости, а потом случайно или по неразумению идеализирует прошлую жизнь, даже не желая иной раз ее идеализировать! То есть приятные воспоминания о свой молодости перекрывают прежний негатив!
– Мы говорили о приятных моментах нашей жизни, как без них? – повторил свой вопрос Антон, хмурясь.
– Но мы ведь говорим о другом!
– О чем? – словно не понимая, спросил Антон.
– Антон, мы с тобой достаточно долго откровенно поговорили в саду, забыл? – напомнил Андрей. – Тогда я подробно все тебе объяснил, ты решил все обдумать…
Ты решил, что перестанешь ностальгировать по совкому прошлому, так?
– Так, но…
– Что «но», Антон? Какие еще могут аргументы у тебя? Неужели тебе приятно находиться сейчас в прошлом времени?!
– Вообще-то не очень… – пробурчал Антон, вздыхая. – Противно…
– Сразу бы так, Антон, – обрадовался Вася, а Андрей продолжал, обращаясь к Антону:
– Еще хотел тебе сказать…
– Что сказать?
– Я ранее увлекался живописью, пытался рисовать… Смотрел много картин Марка Шагала, сейчас почему-то вспомнил одну его картину «Над городом».
Антон не понял друга, говоря:
– А при чем тут…
– Послушай! На той картине нарисованы двое человек, они летят над городом, летят вперед, но лица их смотрят почему-то назад.
Вася удивился:
– А почему назад?
– Я тоже не понял смысла, когда увидел ту картину, – продолжал говорить Андрей, – но потом, заинтересовавшись творчеством Шагала, прочитав массу книг о его творчестве, понял, что человек, движущийся вперед, с лицом, смотрящим назад, – ключевой образ в творчестве Марка Шагала! Иногда, знаете ли, иные картины пробуждают неожиданные мысли… Не кажется ли тебе, Антон, что мы все в стране, пытаемся идти вперед (лишь пытается идти вперед!), но постоянно смотрим лишь назад?
Вместо Антона отозвался Вася, печально говоря:
– Как точно подмечено, Андрей! Как похоже на нашу историю! Мы постоянно смотрим лишь назад, постоянно вспоминаем старых политических деятелей без всякой на то нужды, мы ностальгируем, мы пытаемся вставать на одни и те же грабли!
Антон задумался, предпочитая не смотреть на друзей.
К друзьям вразвалку подошли двое санитаров, которые приказали идти в палату.
Друзья медленно поднялись, вышли из столовой.
– Знаешь, Антон, – решил сказать Андрей, – вот ты веришь мне и сам понимаешь, что мы очутились в прошлом… Но сегодня у нас по-прежнему почему-то десятое апреля.
– Не верю! – воскликнул Антон.
Вася улыбнулся, заметив:
– Слушай, Антон, а ты, как Станиславский, постоянно восклицавший на репетициях:
«Не верю!»
– Да! Не верю! – упрямился Антон.
Андрей слегка улыбнулся, говоря Васе:
– Именно эти слова ты говорил вчера, помнишь?
– Затрудняюсь… – ответил Вася.
– Все повторяется… – продолжал Андрей. – Скоро ты, Антоша, ударишь психа Наполеона, потом мы на прогулке встретим одну даму.
– И чего дальше будет? – скептически глядя на друга, спросил Антон.
– Что будет? А ты не помнишь, что с ней мы говорили три дня назад? У нее умер муж, она нам все подробно расскажет.
– Неужели? Не помню…
– Хорошо, скоро все это произойдет… Запомни мои слова!
– Уже их заполнил, – кивнул Антон.
Вася вступил в разговор, припоминая плачущую даму и говоря, что он помнит ее, однако Антон промолчал, не обращая внимания на слова Васи.
После драки Антона с Наполеоном, которая повторилась в точности, как вчера и позавчера, в палату вбежали санитары, уложили всех по кроватям, после чего удалились.
Андрей полежал немного на кровати, потом решил поговорить с Васей и подошел к нему.
– Ну, о чем думаешь, Вась? – спросил Андрей, присаживаясь на край кровати Васи.
– Нелепо все… Надоело…
– Согласен.
К друзьям подошел вразвалку Антон, он тоже присел на край кровати Васи.
– Что скажешь, Антон? – спросил его Вася.
Однако Антон промолчал.
Друзья не заметили приближения к ним Кощея.
– Люди, а вы не видите меня? – спросил Кощей Васю и Андрея.
– Ой, ты! Что хочешь? – ответил вяло Вася, отводя взгляд от Кощея.
– А ничего я не хочу, – коротко сказал Кощей, садясь на край кровати Васи. – Скучно…
– Тогда спи, раз тебе скучно, – посоветовал Андрей.
– Устал спать… – признался Кощей. – Только давайте не драться.
– Ладно, кому ты нужен, – кивнул Андрей.
Помолчали. Вася внимательно поглядел на приунывшего Кощея, напомнил ему:
– Слушай. Кощей, а тебе ведь нравится здесь жить, так?
– Вообще нравится.
– Гм, а в частности?
– В частности, – ответил, слегка улыбаясь, Кощей, – скучно мне…
– Скучно? Таблетки глотать, пшенку есть, да?
Кощей пробурчал:
– Баб нет… Развлечений…
Настал черед улыбаться Андрею и Васе.
