начал всерьез думать о прекращении операции. В конце концов он пришел к выводу, что его решение будет зависеть от успеха наступления африканского корпуса, командование которым было временно передано начальнику штаба полковнику Байерлейну. Роммель отправился к Байерлейну, который доложил фельдмаршалу, что ему удалось пройти минное поле у Химеймата, и попросил разрешения продолжить наступление. Роммель согласился, но изменил план, приказав раньше намеченного пункта повернуть войска на север. Теперь непосредственной целью африканского корпуса стал Алам-эль-Хальфа, а не район к востоку от него. Целью наступления генерала де Стефаниса, которого с левого фланга поддерживал Клееман, стала высота 102. Правда, такая перспектива не доставляла радости и без того больному Роммелю.
Зато донесения, переданные в то же время Монтгомери, обрадовали и взбодрили английского командующего. 30-й корпус провел ночь в бездействии, если не считать роты, потерянной во время яростной атаки парашютистов полковника Рамке на позиции 2-го Йоркского полка из состава 5-й индийской дивизии на хребте Рувейсат. Хотя к рассвету положение удалось выправить, 164-я дивизия атаковала австралийцев. Но южноафриканцы, опередив дивизию «Тренто», обрушили на нее свой удар, который принес им успех. Новозеландцы атакам не подверглись, а их разъезду удалось взять в плен 30 берсальеров из дивизии «Брешия».
На фронте 13-го корпуса противник нанес три северных удара: первый – южнее позиций новозеландцев; второй – на Мунассиб; а третий (на южном направлении) – севернее Химеймата. Было не вполне ясно, какими силами действует наступающий противник; предполагали, что на фронте действуют две немецкие танковые дивизии, 90-я легкая дивизия и 20-й корпус. Оставалась надежда, что противника удастся остановить на минных полях в полосе обороны 7-й бронетанковой дивизии. Если это не удастся, то противника встретит резерв, расположенный вокруг Алам-эль-Хальфы.
В течение следующих полутора часов главным событием стал удар, нанесенный от Химеймата африканским корпусом. В составе корпуса действовало не менее 100 танков, и ему вскоре удалось преодолеть второе минное поле. Передовые разведывательные подразделения начали теснить Карра с откоса к югу, а продвижение на восток этой массы вражеских танков к югу от Рагиля создавало угрозу Босвайлу, особенно 10-му гусарскому полку, хотя в данный момент немцы практически не оказывали на их фронт прямого давления. Де Стефанис и Клееман столкнулись с трудностями при организации движения через минные поля и крутые откосы различных впадин, хотя в донесениях Роммелю они утверждали, что встретили ожесточенное сопротивление противника. В действительности они опасались попасть в окружение посреди минного поля, этого они боялись больше, чем прямого удара Босвайла, которому для осуществления нажима на неприятеля пришлось в половине девятого утра отвести в полосу обороны своих резервных частей 7-й стрелковой бригады все свои передовые войска к северу от восточной оконечности Рагиля. К этому времени Байерлейн уже достиг последнего минного поля в полосе обороны Карра в 7 милях восточнее Химеймата.
Когда об этих передвижениях доложили Хорроксу, он отреагировал мгновенно. Он не стал придавать приказу, отданному Рентону, смысл «сдержать наступление врага по возможности», а при отсутствии такой возможности максимально его задержать. Хоррокс считал, что ветераны слишком большое внимание уделяют сохранению войск, вместо того чтобы организовать максимально эффективную оборону. Он приказал дивизии зацепиться за линию фронта у последнего минного поля, которое уже оставил Босвайл. Рентон возразил, что это расстроит боевые порядки, но Хоррокс не дал себя переубедить, и 10-й гусарский полк был отправлен на оставленную позицию. Их марш начался около полудня, они заняли позиции во впадине к северо-востоку от Мунассиба, известной как Мухафид, и развернули оборону фронтом на юг во взаимодействии с дивизионной кавалерией новозеландцев, которая стояла здесь с самого начала. В это время 23-я бронетанковая бригада Ричардса, оставив в тылу по одной роте из каждого полка, вместе с дивизиями 30-го корпуса была передана 13-му корпусу и выдвинулась в район хребта Баре между новозеландцами и 22-й бронетанковой бригадой. Эти войска прибыли на новое место в четверть второго и поступили в распоряжение генерала Гейтхауза.
Роммель не мог быть слишком доволен продвижением своих армий к полудню. Бригада Рамке вместе с берсальерами дивизии «Брешия» застряла между минными полями, которые обороняла 2-я стрелковая бригада, расположенная к югу от позиций новозеландцев. 20-й корпус в составе танковой дивизии «Арьете» и моторизованной дивизии «Триест» был остановлен в полосе обороны 10-го гусарского полка. Танковая дивизия «Литторио» находилась в нескольких милях к юго-востоку от западной оконечности Рагиля. Африканский корпус с 21-й танковой дивизией на севере и 15-я танковая дивизия на юге были вынуждены остановиться для дозаправки в нескольких милях к западу от Самакет-Габаллы, выслав к югу разведывательные подразделения. Воздушные атаки британцев продолжались, но в половине двенадцатого поднялась песчаная буря, которая замаскировала наземные войска и затруднила действия авиации.
В половине первого де Гинган связался по телефону с бригадным генералом Эрскином, начальником штаба 13-го корпуса. Тот доложил, что положение Босвайла ухудшилось, поскольку появились 73 вражеских танка. Но новозеландцы не подтвердили эту новость, и бригаде было приказано возвратиться на исходные позиции. Рентон полагал, что противник может иметь намерение продвинуться между Рагилем и Самакет-Габаллой. Поступило сообщение об итальянских танках, но оно не подтвердилось. Не было также точно известно, наступают ли 15-я и 21-я немецкие дивизии.
Через час после этого Монтгомери покинул свой командный пункт и направился к Хорроксу, который сказал командующему о своем недовольстве действиями 7-й моторизованной бригады. Монтгомери предложил Хорроксу взять на себя командование бригадой и отправился к Рамсдену. Пока он был в отъезде, в штаб 8-й армии прибыл генерал Александер. Его задержала песчаная буря, он опоздал и не смог встретиться с Монтгомери. Переговорив с Гинганом, он вернулся в Каир.
Песчаная буря достигла своего пика к часу дня, когда африканский корпус снова перешел в наступление, двинувшись на этот раз на северо-восток под командованием генерала фон Ферста. Правый фланг наступающих потревожили разведывательные подразделения. Это вынудило немцев обрушиться на 3-й лондонский стрелковый йоменский полк и 1/60-й полк в окрестностях Самакет-Габаллы. Ферст вышел к восточной оконечности Рагиля, но сопротивление Босвайла и Карра замедлило продвижение противника. Еще более медленным было оно в полосе наступления 20-го корпуса, хотя там оказывал сопротивление только 1-й гусарский полк. «Литторио» двигалась довольно успешно рядом с левым флангом 21-й танковой дивизии, но «Арьете» в центре и «Триест» на левом фланге застряли перед минными полями и не смогли сдвинуться с места до трех часов пополудни. К половине четвертого колонны Босвайла были оттеснены передовыми подразделениями немцев и отступили на 6 миль к востоку от Рагиля. В то же время оказался отрезан 10-й гусарский полк, который попросил разрешения отступить. Полк мог отступить на восток через неприятельский фронт для соединения с Босвайлом или на север для соединения с Ричардсом. Босвайл приказал им действовать по первому варианту. Позже поступил другой приказ, но подразделения были уже на марше и вклинились в передовые порядки противника, который заставил их отступать на северо-восток до тех пор, пока они не уперлись в позиции перед минными полями у Алам-эль-Хальфы.
Вся местность к югу от хребта Баре превратилась в море песка и неиссякаемый источник всякого рода слухов. 22-я танковая бригада Робертса заняла позиции вокруг высоты 102 к западу от Алам- эль-Хальфы и весь жаркий и пыльный день провела в полной готовности к бою. Донесения, поступавшие из 7-й бронетанковой дивизии, не позволяли составить верную картину того, что происходит на юге и юго- западе. Не было сомнений в том, что у восточной оконечности Рагиля и к северу от него перемещаются большие массы танков противника, но трудно было сказать, сколько их и в каком конкретно направлении они движутся. Боевые порядки бригады представляли собой полукруг, обращенный к югу и огибающий выступы двух маленьких холмов – один к юго-востоку, второй к юго-западу от высоты 102. Вокруг первого холма, развернувшись фронтом на юговосток, стоял сводный полк, составленный из двух эскадронов 5-го Королевского танкового полка и 2-го Королевского глостерширского гусарского полка. В распоряжении этих частей было 23 «гранта» и 15 «крусейдеров». К западу от них, огибая подножие холма и развернувшись на юго-запад, стоял 4-й лондонский стрелковый йоменский полк с 22 «грантами» и 15 «крусейдерами». На восточной стороне другого холма в полутора милях от йоменских стрелков расположился противотанковый взвод роты «B» 1-й стрелковой бригады, на вооружении которого было 4 6-фунтовые пушки. К западу от них, развернувшись почти точно на запад, находился полк, составленный из подразделений 1-го и 6-го
