соприкасается, анзибля возле него нет, вообще ничего нет, как же я найду его в мертвом космосе?
— Не знаю, — проговорил Миро. — Эндер мог знать. Черт побери, что он умер!
— Технически говоря, умер, — согласилась Джейн. — А Питер не может найти дороги к воспоминаниям Эндера. Если они вообще в нем.
— А что вспоминать? — спросил Миро. — Раньше такого не случалось.
— В Питере айю Эндера, так? Но сколько от его блеска составляла айю и сколько его тело и его мозг? Вспомни, что и генетический компонент был сильным — он был рожден только потому, что тесты Питера и Валентины показывали качества, очень близкие и к тем, что требуются для идеального полководца.
— Правильно, — кивнул Миро. — А теперь он Питер.
— Не настоящий Питер, — добавила Джейн.
— Все-таки в нем что-то от Эндера и что-то от Питера. Ты можешь найти его? Ты можешь поговорить с ним?
— Когда наши айю встретятся, мы не сможем говорить. Мы… как бы это сказать? Танцуем друг с другом. Не так, как Человек и Королева Улья.
— Разве он больше не носит сережку? — спросил Миро, касаясь своей.
— А что он может сделать? Ему до корабля добираться несколько часов.
— Джейн, — попросил Миро, — попытайся.
Внезапно Питер замер в напряжении. Ванму коснулась его Руки и наклонилась поближе.
— Что случилось?
— Я решил, что у нас все получилось, — произнес он огорченно, — когда Конгресс проголосовал за отзыв приказа об использовании Маленького Доктора.
— О чем ты говоришь? — испуганно спросила Ванму, хотя уже обо всем догадалась.
— Они запустили его! Лузитанский флот не подчинился Конгрессу. Кто мог предположить? Осталось меньше часа до его детонации.
Глаза Ванму заволокло слезами, но она помигала, пытаясь не расплакаться.
— По крайней мере пеквенинос и королевы ульев выживут.
— Но не сеть материнских деревьев, — возразил Питер. — Сверхсветовые полеты прекратятся, пока Джейн не найдет другого способа сохранения информации. Братья слишком тупые, а у отцов слишком сильное это, чтобы поделиться с ней своим пространством — им есть чем поделиться, если бы они смогли это сделать, только они не могут. Ты думаешь, Джейн не изучила всех возможностей? Сверхсветовые полеты прекратятся.
— Тогда Самоа будет нашим домом, — сказала Ванму.
— Нет, не будет, — воскликнул Питер, вставая.
— Питер, нам до звездолета добираться несколько часов.
Мы никак не успеем попасть туда до того, как он взорвется.
— Какой звездолет? Электрифицированная коробка с герметичной дверью? Если исходить из того, что нам известно, нам вообще не нужна коробка. Я не останусь здесь, Ванму!
— Ты собираешься обратно на Лузитанию? Сейчас?
— Если Джейн сможет перенести меня, — кивнул он. — И если она не сможет, тогда, клянусь, это тело вернется туда, откуда явилось, — во Вне-мир.
— Я пойду с тобой, — твердо сказала Ванму.
— Я уже прожил три тысячи лет. — Питер внимательно посмотрел на нее. — В действительности я почти не помню их… но ты достойна лучшего, чем просто исчезнуть из вселенной, если у Джейн ничего не выйдет.
— Я пойду с тобой, — упрямо повторила Ванму. — Поэтому — заткнись. Нет времени.
— Я даже не знаю, что буду делать, когда доберусь туда, — возразил Питер.
— Что-нибудь сделаешь, — сказала Ванму.
— О? И что я планирую?
— Не имею понятия.
— Вот так проблема! Хорошая идейка, только никто о ней ничего не знает, — фыркнул Питер.
— Я хотела сказать, что ты тот, кто ты есть. У тебя та же воля. Ты тот самый несгибаемый, находчивый мальчик, который никогда не позволял победить себя, какой бы сложной ни оказалась задача, поставленная перед ним в Боевой или в Командной Школе. Ты тот мальчик, который не позволил задирам сломить себя, и не важно, что понадобилось для того, чтобы остановить их. Голый и без оружия, кроме мыльного тела, так Эндер сражался с Бонзо Мадридом в ванной комнате Боевой Школы.
— Ты хорошо все изучила.
— Питер, — сказала Ванму, — я не жду, что ты будешь Эндером, его личностью, его памятью, его опытом. Но ты тот, кого нельзя победить. Ты тот, кто находит способ победить врага.
Питер покачал головой.
— Я не он, я действительно не он.
— Ты мне напомнил, что, когда мы впервые встретились, ты говорил, что ты — не ты. Но теперь все иначе. Ты целый, единый человек в своем собственном теле. Теперь все на месте.
Ничего не украдено, ничего не потеряно. Ты понимаешь? Эндер прожил свою жизнь под тенью совершения ксеноцида. А у тебя появился шанс прожить другую жизнь и совершить противоположное. Быть тем, кто предотвратит ксеноцид.
Питер на мгновение закрыл глаза.
— Джейн, — позвал он, — можешь забрать нас отсюда без корабля?
Он выслушал ответ.
— Она говорит, что вопрос в том, сможем ли мы поддержать самих себя в целости. Раньше она контролировала корабль плюс наши айю, а свои тела мы поддерживали сами.
— Ну, мы и так все время поддерживаем их, поэтому все нормально.
— Не нормально, — отрезал Питер. — Джейн говорит, что внутри корабля у нас есть визуальные ключи и ощущение безопасности. Без этих стен, без света, в глубокой пустоте, мы можем потерять себя. Забыть, где мы находимся относительно нашего собственного тела. Мы действительно должны поддерживать его.
— А сильная воля, упрямство, честолюбие, эгоизм и то, что мы всегда преодолеваем все, что встает на нашем пути, нам не помогут? — спросила Ванму.
— Думаю, это уместные добродетели, — ответил Питер.
— Тогда давай сделаем это. Не будем медлить.
Айю Питера Джейн нашла легко. Она уже была внутри его тела, она следовала за его айю (или преследовала ее), пока не стала находить ее без проблем. Но Ванму — другое дело. Джейн знала ее хуже. Раньше она переносила ее внутри корабля, местоположение которого знала. Но когда она определила место айю Питера (или Эндера), все оказалось проще, чем она думала. Оказалось, что Питер и Ванму связаны филотически. Их связывала сеть, хотя и слабая. Чтобы удерживать их в памяти, сразу двоих, как единое целое, не нужна была обшивка корабля.
И когда она швырнула их во Вне-мир, то почувствовала, как они все сильнее переплетаются друг с другом глубокими невидимыми связями. Во Вне-мир они попали вместе и вместе вернулись назад. Джейн внезапно почувствовала острый укол зависти, какую она чувствовала к Новинье, хотя тогда еще не было физических ощущений горя и ярости, которые теперь ее тело трансформировало в эмоции. Но она понимала, что завидовать глупо. Она любит Миро, как женщина может любить мужчину. А Эндер был ей отцом и другом, а теперь он вообще почти не Эндер. Он — Питер, человек, который помнил только несколько месяцев сотрудничества с нею. Они друзья, но никаких претензий на его сердце у нее нет.
Когда Джейн опустила Питера и Ванму на поверхность Лузитании, айю Эндера Виггина и айю Ши Ванму оказались связанными гораздо сильнее, чем раньше.
Они очутились в центре космопорта. Последние несколько сотен человек, пытающиеся бежать от смерти, обезумев от горя, пытались понять, почему корабль перестал совершать рейсы сразу после запуска Молекулярного Дезинтегратора.
— Все корабли полные, — констатировал Питер.
