Выстрел Арса…
Прицеливается, легонько шевелятся пальцы – стрела вот-вот отправится в полет. Срывается с тетивы…
Аре падает на землю – над ним разъяренной фурией нависает Дарья. Отомстила, дуреха.
– Велхва Дарья, вы дисквалифицированы, – объявляет колобок. – Арс, вы можете сделать другой выстрел.
– Зачем? – недоуменно спрашивает Арс, кивая на мишень.
В яблочко!
Мастер…
В итоге, правда, счет 26:27, опять не в нашу пользу.
Теперь вся шестерка идет на ристалище, где соревнование продолжится – каждый участник выстрелит по противнику…
Зажимаю рот ладонью, чтоб не закричать. Арс ведь погибнет! Эта велхва не упустит шанса отомстить!
Чьи-то руки обнимают меня за плечи.
– Не переживай за него. Он знает, что делает. Велхва в ярости, она не сможет убить его. С Арсом справиться трудно, и не взбалмошной девчонке, это точно, – шепчет Глеб на ухо.
Я боюсь верить Глебу, но верю – и начинаю дышать. А ведь и не заметила, как перестала.
Опять гонг.
Никто не стреляет.
Все чего-то выжидают.
Арс одним движением вскидывает лук, падает на спину, и в падении стреляет.
Сгусток пламени из посоха Дарьи проносится прямо над ним, а стрела Арса вонзается точно ей в сердце. Кажется, Арса все же задело пламенем – он не встает.
Монахи тоже стреляют, но оба не убивают своих соперников, а лишь ранят.
В ответ несутся два ревущих комка огня.
Один из монахов мгновенно падает на живот, второй – видимо, растерявшись, не успевает даже отскочить и, громко крича, пытается сбросить с себя горящую рясу…
Спасти его не удалось. Когда огонь затушили, внутри осталась лишь мертвая тлеющая плоть.
Арс, слегка прихрамывая, подошел к нам с Глебом и ревниво потянул меня к себе, высвобождая из рук Глеба.
К нам подбежал седой.
– Керен, вы идете против Кощея. Инг не в состоянии выйти.
Арс сжал меня так сильно, что, наверное, останутся синяки. Но я не показала вида. Он беспокоится за меня, как и я за него. И он убил велхву Дарью. Ура.
– Вместо Анджея пойдет Андрей. Готовьтесь.
– Всегда готова, – слегка грустно отрапортовала я. Признаться честно, мне не улыбалось драться с Кощеем. Уж слишком он силен.
– Помни про левую руку, – губы Арса коснулись мочки моего уха.
– Ага.
Нам дали получасовой перерыв – мы сидели на траве, рядом с ристалищем, и молчали. Все молчали.
Можно было считать это минутами молчания, обращенными к уже погибшим сегодня и к тем, кто погибнет через несколько минут. Быть может, даже ко мне.
И вот – звучит гонг.
Девчонка из судей в упор смотрит на Григория, мимолетом задевая меня взглядом. У нее зеленые глаза.
Волх уже на ристалище, в этот раз в образе гнедого тура с золотыми рогами.
Григорий перешагивает барьер, тур бьет копытом и через миг на его месте стоит Волх собственной персоной с неизменными мечом и щитом.
На этот раз они очень долго кружат, прежде чем Григорий решается на бросок, производя стремительный выпад своим широким мечом Волху в бок.
Волх парирует и в свою очередь ударяет…
Григорий летит на песок, но тут же поднимается – столь быстро, что становится ясно: он не ранен, упал специально, чтоб избежать удара.
И снова два воина, стоящих друг друга, закружились по ристалищу.
Григорий раз за разом бросался на Волха, но все было бесполезно. Впрочем, и Волху пока не удалось ранить Григория.
