в этом преступлении.
– Я привез письмо от комиссара французской полиции, подтверждающее правдивость моих слов, – сказал в заключение маркиз. – Впрочем, вы, должно быть, уже в курсе всех событий, ведь у вас наверняка есть свои источники информации во Франции.
Венденхейм, расхаживавший по кабинету, утвердительно кивнул:
– Да, конечно, наш посол во Франции уже известил меня обо всем. Сэр, я до сих пор в шоке! Оказывается, незаконными поставками оружия занимались две дамы! Куда катится мир?!
Нэш усмехнулся:
– Вы, должно быть, плохо знаете женщин. Среди них есть особы, обладающие холодным расчетливым умом и отличающиеся жестокостью. Они немногим лучше мужчин.
– Графиня Монтиньяк действительно при смерти? – В голосе Венденхейш звучала скорее надежда, чем сочувствие.
– Да, у нее нет никаких шансов выкарабкаться. Болезнь запущенна. Кроме того, в больнице Салпетриер, где она находится, царит жуткая антисанитария. Если графиня не умрет от сифилиса, ее сведет в могилу холера.
Венденхейм явно почувствовал облегчение. Выражение его лица смягчилось.
– Скажите, неужели ваш сводный брат не знал, что вытворяет его жена? – спросил он, немного помолчав. – Дженни была богатой наследницей, и ее состояние перешло к мужу. Он должен был следить за теми суммами, которыми она распоряжалась.
– Тони получал часть доходов от моего поместья, я не скупился на его содержание. А Дженни тратила на свои нужды деньги, которые получала от отца. Во всяком случае, мы так думали. Вы имеете хоть какое-нибудь представление о том, в какую сумму обходится удовольствие быть членом палаты общин? Я сейчас не говорю о взятках, которые приходится давать. Речь идет об образе жизни – о расходах на званые обеды, кареты, одежду. У Тони, не оставалось денег на то, чтобы содержать должным образом жену.
– Мы установили все контакты Дженни в Америке, – сообщил Венденхейм. – Незаконная торговля оружием, которое производили заводы Карлоу, – тяжкое преступление. Дженни, конечно же, привлекут к суду.
Нэш вскинул голову и в упор посмотрел на собеседника.
– Я не допущу этого, – твердо заявил он. – Я не испытываю особого сочувствия к Дженни, но если это дело получит огласку, то на политической карьере моего брата будет поставлен крест.
– Боюсь, лорд Нэш, что вы не сможете помешать английскому правосудию преследовать вашу невестку по закону. Как только она окажется в пределах королевства, ее задержат и подвергнут допросу.
– Я успел принять необходимые меры, чтобы избежать этого. Дженни отправилась обратно в Бостон вместе с карабинами своего отца. Она никогда не вернется в Англию. О ее приезде сюда не может быть и речи.
Тонкие губы Венденхейма скривились в улыбке.
– Вы поставили мне мат, лорд Нэш. Блестящая партия. Ваш брат теперь подаст на развод?
– Нет, от этого пострадала бы его карьера. Мы сообщим моей мачехе, что отец Дженни серьезно заболел, поэтому она вынуждена была уехать к нему. Могу уже сейчас предположить, что это будет очень продолжительная болезнь. Надеюсь, Дженни обретет свое счастье на родине. А что касается Тони, то он вряд ли заметит ее отсутствие.
Нэш уже собирался откланяться, но Венденхейм дал ему понять, что разговор еще не окончен.
– Мне хотелось бы затронуть еще одну тему, – начал он, но тут же умолк.
– Да, я слушаю вас, – кивнул Нэш. – Говорите, не стесняйтесь.
– Речь пойдет о мисс Невилл, – снова заговорил Венденхейм. – Это, конечно, не мое дело, но…
– Да, это действительно не ваше дело! – перебил Нэш.
– Но дело в том… – Венденхейм откашлялся. – Именно я вовлек эту женщину в некрасивую историю…
– Я об этом догадался, – заметил Нэш, помрачнев.
– Поэтому я считаю, что обязан сейчас поговорить с вами о ней.
– Но к чему все эти разговоры?! – с горечью воскликнул Нэш.
– Я хочу восстановить справедливость и рассеять некоторые заблуждения, которые возникли у вас на ее счет.
Маркиз поднялся с места.
– О, я давно понял, какую роль она играла в этом деле, – заявил он. – Но я джентльмен, поэтому ни в чем ее не упрекаю. Всего хорошего, Венденхейм. Передавайте привет министру.
Маркиз уже взялся за ручку двери, но Венденхейм остановил его.
– Мисс Невилл верила в вас, Нэш, – проговорил он. – Она искала доказательства вашей невиновности и в конце концов нашла их. Если бы не мисс Невилл, вы бы до сих пор находились под подозрением.
– Я не желаю слышать о ней, Венденхейм. Я не верю ни единому вашему слову. По своей доброте вы пытаетесь обелить мисс Невилл.
– Я не стал бы грешить против истины даже для того, чтобы обелить мисс Невилл. Я не настолько великодушен, Нэш. Но подумайте сами: о чем свидетельствует тот факт, что я не отправился следом за вами во Францию? Надеюсь, вы не считаете, что я просто струсил.
– Нет, вы упрямый и храбрый человек, – признал маркиз. Венденхейм улыбнулся.
– Вы мне льстите. Истина же состоит в том, что мисс Невилл убедила меня в вашей невиновности.
– Я удивлен, что ей это удалось.
– Она из тех женщин, которые всегда добиваются своего. Мисс Невилл нашла доказательства соучастия миссис Хейден-Уэрт в преступной деятельности. Именно поэтому я не бросился в погоню за вами и поручил нашему посольству во Франции следить за развитием событий. Не вините ни в чем мисс Невилл и ее брата. Мы сами вышли на них, поскольку нас заинтересовала их компания морских перевозок. Эти люди согласились нам помочь отчасти и потому, что им, конечно же, хотелось защитить свои деловые интересы.
– Вы очень ловко провернули это дело. Честно говоря, я был удивлен, когда Шарп пригласил меня на бал. Но я поехал к нему. Неожиданная встреча с прекрасной женщиной на террасе дома Шарпов прямо-таки ошеломила меня. Я и подумать не мог, что все это было подстроено. Все мы порой бываем чрезвычайно наивны.
Венденхейм нахмурился.
– Здесь какая-то ошибка, – пробормотал он. – Я впервые обратился за помощью к лорду Ротуэллу через несколько дней после бала в доме Шарпов. Но как бы то ни было, в одном вы безусловно правы: мисс Невилл – удивительная женщина.
– Да, она не перестает меня удивлять, – сказал Нэш. – Что ж, всего хорошего. Желаю удачи в поимке преступников.
– Минуточку, милорд! – воскликнул Венденхейм. Порывшись в ящике стола, он достал из него какую-то бумагу: – Взгляните вот на это.
Это было письмо, написанное на бланке «Невилл шипинг». Нэш пробежал его глазами, обратив внимание на дату.
– Значит, мисс Невилл мучило сознание вины, и она через некоторое время отказалась от сотрудничества с вами, – промолвил он. – Но разве это что-то меняет?
– Ну, это вам решать! Думайте сами, как вам быть дальше, а у меня и без вас дел по горло.
Они распрощались, и Нэш покинул кабинет. Он находился в легком замешательстве после разговора с Венденхеймом.
Тони теперь ничего не грозило. Дженни была далеко, за океаном. Вряд ли она отважится когда-нибудь снова приехать в Англию. И все же на душе у Нэша было неспокойно. Его мучили мысли о Ксантии.
Он надеялся, что ему удалось скрыть от Венденхейма всю глубину своего отчаяния. Но душевная рана, которую нанесла ему Ксантия, все еще кровоточила. Правда, письмо, которое показал ему Венденхейм, пролило на нее бальзам, немного облегчив страдания. Возможно, обстоятельства принудили Ксантию сотрудничать с властями, но при этом она все-таки верила в его, Нэша, невиновность. Это, конечно же, обнадеживало.
Ее письмо, адресованное Венденхейму, было сухим и кратким. Ксантия заявляла, что умывает руки и не желает больше видеть мистера Кембла в своей конторе. Она решительно отказалась шпионить за Нэшем.
И еще один факт говорил в пользу ее искренности. Люди из министерства внутренних дел обратились к ней и Ротуэллу уже после бала в доме Шарпов. Значит, пылкие поцелуи на темной террасе были выражением неподдельной страсти.
Глубоко задумавшись, Нэш не заметил, как ступил на проезжую часть улицы, и пришел в себя лишь в тот момент, когда его чуть не сбил экипаж. Он едва успел отскочить, а краснолицый разъяренный кучер показал ему кулак.
Вернувшись на мостовую, Нэш перевел дыхание. Что с ним происходило? После стольких испытаний он едва не погиб под колесами экипажа! От этой мысли у него защемило сердце.
Он подумал о том, что жизнь очень коротка. Улыбнется ли ему счастье еще хотя бы один раз? Ощутит ли он снова радость бытия? Нэш понимал: несмотря ни на что, он все еще любит Ксантию, женщину, которая все это время верила в него.
Венденхейм вынудил ее следить за ним. Но что она тогда знала о нем? Они были мало знакомы, и Ксантия не могла полностью доверять ему. К тому же у него дурная репутация. Многие считают его развратником. Но со временем Ксантия лучше его узнала. Интересно, что сейчас она думала о нем? Больше всего на свете Нэш боялся, что Ксантия разочаровалась в нем.
Маркиз вздохнул и зашагал быстрее. Пора было возвращаться домой. Он должен был наконец решить, что ему делать дальше. «Может быть, ради счастья поступиться своей гордостью?» – спрашивал он себя.
Гиббонс встретил его внизу, в холле. В руках он держал поднос, на котором стояли запотевший графин с «Охотничьей» и стакан.
Печально улыбнувшись, Нэш сказал, что не будет пить.
– Какой сегодня день недели, Гиббонс? – спросил он, когда они поднялись в спальню.
– Вторник, милорд, – ответил камердинер. Опустившись на стул, Нэш в задумчивости пробормотал: – А это значит, что завтра наступит среда…
– Вне всяких сомнений, милорд, – подтвердил камердинер.
Маркиз не обратил внимания на сарказм в его
