бросив взгляд через плечо леди Шарп, увидела стоявшую на пороге очень высокую, тонкую и гибкую, как тростинка, женщину в темно-синем дорожном костюме. Графиня, проследив за ее взглядом, повернулась к двери.
Незнакомая леди залилась краской и заметно смешалась.
— О Господи! — смущенно пробормотала она. — У тебя гостья. А я нарочно приехала пораньше, надеялась застать тебя одну. Простите, ради Бога!
Леди Шарп, вскочив с кресла, бросилась к ней с распростертыми объятиями.
— Моя дорогая, как я рада! Входи же! — радостно воскликнула она. — Конечно, для посетителей еще слишком рано. Но мадемуазель Маршан — не гостья, она какое-то время поживет у нас. Входи же! Сейчас я вас познакомлю.
Молодая женщина, переступив порог, стала нетерпеливо развязывать ленты шляпки. Камилла украдкой окинула незнакомку взглядом — судя по мягко округлившемуся животу, та была на втором или третьем месяце беременности.
— Я действительно должна извиниться, — снова пробормотала та, стащив с себя шляпку, и целая копна темных блестящих волос упала ей на плечи. — Вместо того чтобы ждать, когда тебе доложат о моем приезде, я просто незаметно прошмыгнула мимо бедного старого Строзерса. Понимаешь, я надеялась, что ты, возможно, сидишь тут с малышом…
— Я попрошу принести его сюда, но немного погодя, — пообещала леди Шарп, подтолкнув незнакомку к Камилле. — А теперь… Ксантия, позволь представить тебе мадемуазель Маршан. Камилла, это моя кузина, леди Нэш.
Молодая леди, широко улыбаясь, приветливо протянула руку.
— Вы ведь француженка, не так ли?! — восторженно воскликнула она. — Ну конечно, я сразу догадалась. Достаточно взглянуть на ваше платье и мантилью. Чисто парижский шик! Стоило мне только вас увидеть, как я тут же почувствовала себя такой неуклюжей, такой толстой!
— Вы слишком добры, мадам, — пробормотала Камилла.
— Ну а теперь садись, моя дорогая, — добродушно сказала леди Шарп, наливая гостье кофе.
— Ой, я только на минутку! — воскликнула молодая леди, осторожно опускаясь в кресло. — Карета ждет меня у дверей. Вообще-то я собиралась в Уоппинг.
— Понятно. — Камилле показалось, что леди Шарп вдруг смутилась. — А твой брат… он ничего тебе не говорил о… м-м-м… нашей гостье?
— Киран? — переспросила леди Нэш. На лице ее появилось слегка озадаченное выражение. — Господи… нет. А что? Разве он уже успел познакомиться с мадемуазель Маршал?
— Э-э-э… да, — туманно пробормотала графиня, — успел. И даже успел сделать мадемуазель Маршан предложение. И она приняла его.
Молодая леди застыла и машинально обхватила руками живот.
— Я… я, наверное, ослышалась… — заикаясь, пролепетала она. — Как ты сказала?…
— Киран и мадемуазель Маршан — Камилла — собираются пожениться, — повторила графиня. — Так что можешь поздравить невесту своего брата.
На лице леди отразился самый настоящий ужас.
— Это что — шутка?! — выдавила она.
Камилла почувствовала, что ее лицо запылало. Разве можно надеяться, что семья Ротуэлла примет ее? Да они возненавидят ее с первого взгляда. Наверное, она окончательно рехнулась, раз осмелилась мечтать о подобном! Имея такого отца, как Валиньи, глупо даже смотреть в сторону Англии — а она вознамерилась обосноваться тут навсегда.
— Ксантия! — резко прикрикнула леди Шарп. — По-моему, ты должна порадоваться за них!
Лицо леди Нэш внезапно утратило свой прелестный румянец.
— Так, стало быть, ты это серьезно?! — выдохнула она. — Э-э-э… да… конечно. Мадемуазель Маршан, примите мои поздравления. Желаю вам обоим счастья. Надеюсь, вы извините меня… просто для меня это было полнейшей неожиданностью.
— Мерси, мадам, — кивнула Камилла. Натянуто улыбнувшись, она встала. — Насчет нашего брака существовала предварительная договоренность. А познакомились мы совсем недавно. Простите, сейчас, думаю, мне лучше подняться к себе. Наверное, вам не терпится поговорить наедине.
Она направилась к двери, но леди Нэш порывисто схватила ее за руку.
— Не уходите, моя дорогая, — взмолилась леди Шарп. — Просто мы с вами здорово удивили Ксантию, вот и все. Можете не сомневаться, я еще устрою Кирану хорошую головомойку! Негодник поставил нас всех в такое неловкое положение, а сам сбежал!
Повернувшись, Камилла изящно присела в реверансе перед леди Шарп.
— Благодарю вас, мадам, за вашу доброту, — холодно проговорила она. — И за ваше гостеприимство. Но сейчас, думаю, будет лучше, если я вернусь в свою комнату.
Провожаемая взглядами обеих дам, она поспешно бросилась к двери — ей казалось, эти взгляды выжгут дыру у нее в спине.
Когда Ксантия вихрем ворвалась в дом на Беркли-сквер, первый, на кого она наткнулась, был Трэммел — подняв голову вверх, темнокожий дворецкий следил за тем, как одну из тяжелых люстр снимают, чтобы стереть с нее пыль.
— Доброе утро, мисс Зи, — невозмутимо бросил Трэммел через плечо. — Стоп, стоп! Ни шагу дальше! — вдруг завопил он так, что она вздрогнула.
— Что такое? — резко бросила Ксантия. Господи, да что сегодня за день такой, промелькнуло у нее в голову… все словно с ума посходили!
Дворецкий с трудом оторвался от созерцания целого водопада сверкающих хрустальных подвесок, после чего обернулся наконец, и лицо его мгновенно просветлело.
— О, мисс Зи, простите? Видите ли, дело в том, что эта люст… — При этих словах хрустальные подвески издали протестующий звон. — Проклятие, я же сказал, довольно! — заорал дворецкий, задрав голову вверх и явно обращаясь к кому-то на самом верху лестницы. — Хватит. Теперь опускай вниз, слышишь?
Жалобное позвякивание хрусталя, словно по мановению волшебной палочки, мгновенно прекратилось. Видимо, успокоившись, дворецкий отошел от лестницы и заторопился к Ксантии.
— Прошу прощения, мэм! — пробормотал он, умоляюще всплеснув кофейного цвета руками. — Сегодня все в доме просто вверх тормашками!
— Кто бы сомневался, — пробормотала Ксантия, разглядывая сверкающую хрустальную сосульку, угрожающе раскачивающуюся в воздухе у нее перед глазами. — Послушай, тут полно пыли! Но с чего это тебе вздумалось тащить этакую тяжесть вниз? К тому же мы практически никогда не зажигаем эту люстру. По-моему, мы даже никогда не замечаем ее.
Услышав такое, дворецкий снова воздел руки к небу.
— Я тут ни при чем, мэм! — простонал он. — Очередная прихоть хозяина.
— Что, снова навеселе, да? Опять раздает направо и налево дурацкие приказы?
— Вообще говоря, миледи, сдается мне, хозяин сегодня относительно трезв, — осторожно просеменив на цыпочках к ней, шепнул ей на ухо дворецкий. — Во всяком случае, был, когда отдавал мне распоряжения насчет дома.
— Что за распоряжения? — насторожилась Ксантия.
Трэммел страдальчески закатил глаза.
— Нам велено вымыть дом «сверху донизу», — уныло пробормотал он. — Выбить все ковры, снять и вытряхнуть все гардины, протереть все до единой тарелки… даже проветрить чердак — и все это до конца недели, вы представляете, мисс Зи?! — возопил он.
— А где он сейчас?
Из груди Трэммела вырвался шумный вздох облегчения.
— У себя в кабинете, мэм, — сказал он. — Только умоляю вас, осторожнее! Обельенна говорит, его светлость сегодня в очень странном настроении.
— Да уж… держу пари, так оно и есть, — пробормотала Ксантия, взбегая по лестнице.
Им с Кираном здорово повезло, что Трэммел и мисс Обельенна согласились вместе с ними переехать с Барбадоса в Лондон. Похоже, эти двое — единственные из всех слуг-были готовы по-прежнему мириться с чудовищным нравом ее брата. Остальные, едва услышав о том, что Ксантия намеревается выйти замуж, оставили их дом еще несколько месяцев назад.
Идя к брату, Ксантия с удовольствием вдыхала аромат мастики, исходивший от натертого до зеркального блеска паркета из кедрового дерева, и пряных специй из кухни Обельенны. Это все были запахи их детства — ее и Кирана. Переехав из Вест-Индии в Лондон, они привезли их с собой, и даже теперь, когда их детские годы остались далеко позади, эти ароматы всякий раз возвращали их в прошлое.
Она нашла Кирана у одного из окон, выходящих в сад, — широченные плечи брата почти полностью загораживали свет. Держа в руках бокал с бренди, он стоял, глядя в окно — и не удосужился повернуться, пока она не окликнула его.
— Господи помилуй, Киран! — возмутилась она. — Еще ведь и одиннадцати нет! Не слишком ли рано ты начинаешь?!
Он неторопливо повернулся — но вид у него при этом был на удивление трезвый.
— Одиннадцать, говоришь? — Он поднес бренди к губам, посмотрел на сестру через стенки бокала, после чего сделал осторожный глоток. — Тогда уж не рано, а скорее поздно. Если честно, я еще не ложился.
Ксантия раздраженно дернула ленты шляпки — опять запутались, как назло!
— Нет, это черт знает что такое! Киран, ты что, окончательно спятил?! — завопила она, всплеснув руками и не заметив при этом, что шляпка сползла ей на один глаз. — Я только что была у Памелы! И знаешь, что я от нее услышала?! Нет, отвечай!
В глазах Ротуэлла промелькнуло что-то странное.
— Ах, это… — негромко пробормотал он. Потом, поставив бокал на массивный стол красного дерева, со вздохом повернулся к сестре. — Стой смирно! — рявкнул он. — Не то ты того гляди придушишь себя. Оттого, что ты злишься, узел быстрее не развяжется.
— Нет, это просто возмутительно! — снова прошипела она, задрав подбородок, пока ловкие пальцы брата распутывали окончательно затянувшийся узел. — О чем ты только думаешь, хотелось
