уже никогда не поправлюсь.
– Что же касается работы, то вы знаете, отец, как я к этому отношусь. Я готов стать вашим заместителем. Мне хотелось бы, чтобы люди знали, что я имею доступ ко всем секретным документам и могу контактировать с персоналом. Они должны понять, что вы доверяете мне.
Хокстон окинул Тристана взглядом инквизитора.
– Да, я понял твою мысль, – тихо пробормотал он. – И все это для чего?
– Я начал составлять список, сэр, – сказал Тристан. – Список клиентов, которые посещают заведение мадам Востриковой. И мне был разрешен только ограниченный доступ к документам.
– Я тебе уже говорил, что подобные дела числятся у нас под знаком строгой секретности, – сказал Хокстон. – Я удивлен, что тебе вообще удалось получить хоть какую-то информацию.
– Я часами наблюдал за домом, – признался Тристан. – Опрашивал всех вокруг, подкупал служанок из расположенных в этом районе домов. У меня уже дюжина имен в списке.
Лорд Хокстон не смог скрыть удивления.
– И, как я понимаю, все очень и очень состоятельны, – сказал он. – Да, порок стоит дорого.
– Как ни странно, но не все эти клиенты богаты, – сообщил Тристан, начав ходить по ковру взад-вперед. – Но все они, что называется, влиятельны. Это офицеры из высших эшелонов власти, члены парламента, чиновники из различных министерств.
Хокстон наклонился вперед, на его лице появилось заинтересованное выражение.
– Да? Продолжай, пожалуйста.
Тристан заглянул отцу в глаза.
– Известно, что мадам Вострикова заключает с клиентами что-то вроде делового контракта.
Хокстон медленно поднял голову.
– Она просит клиентов сначала изложить свои требования, а потом выставляет им цены, – сообщил Тристан. – В этом контракте подробно все оговаривается. Также указываются и временные рамки. Если договор составляется на длительное время, то производится помесячная оплата за какую-либо женщину.
– Весьма и весьма неосмотрительно, – произнес лорд Хокстон.
– Когда просыпаются сексуальные аппетиты, то мужчина напрочь забывает о какой бы то ни было осмотрительности. Низменные помыслы диктуют свои правила. – Тристан усмехнулся. – Волнения начинаются потом, когда фантастические суммы бывают уже выплачены, а удовольствие получено.
Лицо лорда Хокстона покрылось смертельной бледностью. Его руки, казалось, были сделаны из воска. Тристан заглянул отцу в глаза и внезапно понял, какие чувства сейчас им завладели. Отец, разумеется, думал в эту минуту о своем собственном браке. Как отчаянно он любил ту женщину, деликатную, хрупкую, желанную, ту, которую отвергло общество, сочтя недостойной его, великого и могущественного лорда Хокстона!
Что ж, ему тоже пришлось заплатить свою цену.
Тристан кашлянул.
– Сексуальные извращения – это своего рода наркотик, – продолжал он. – Сначала мадам дает только попробовать вам вкус того, что вы желаете. А потом она превращает вас в рабов, жаждущих снова получить то наслаждение, которое вы имели несчастье отведать.
– А если кто-то пытается соскочить с крючка, всплывают всякие контракты с фантастическими суммами и подписями под ними?
Тристан кивнул:
– Да, все так и есть. Многое известно пока только по слухам, – заметил он, – но у меня нет оснований не доверять им.
– Боже мой! – Сухая узловатая рука лорда Хокстона сжалась в кулак. – Так у тебя есть список?
Тристан достал из ящика письменного стола листок бумаги и передал его отцу.
Выцветшие глаза Хокстона заскользили по списку имен.
– Господи! – сказал он. – Ты уверен в этом?
– Разумеется. – Тристан взял из рук отца список и подошел с ним к лампе. Поднял стекло и поднес листок бумаги к огню. Они оба молча стали смотреть, как скручиваются, приподнимаются края бумаги и как огонь быстро превращает белый аккуратный квадрат в пепел.
– Да, – наконец проговорил Хокстон. – Да, я думаю, так будет лучше.
Тристан отправился на Лонг-Акр пешком, надеясь, что небольшая прогулка освежит его. Он был доволен собой – он выполнил поручение отца, и лорд Хокстон дал ему понять, что оценил его услугу. Сейчас мнение отца стало для него важным. И отец с радостью поддержал так внезапно начавшую зарождаться между ними дружбу.
Дома на письменном столе он нашел конверт, запечатанный красным воском. Повертел его в руках. Это ему ни о чем не говорило. Затем он торопливо вскрыл его.
«Вы хотели, чтобы я назначила вам время и место. Завтра ночью. В половине десятого.
Особняк напротив дома, в котором жил Горский.
Спросить миссис Томпсон».
Миссис Томпсон? Кто такая эта миссис Томпсон?
Вдруг в его сознании мелькнула догадка, и он тихо присвистнул. Записка была написана красивым каллиграфическим почерком, для написания использовалось тонкое перо, и ни одной помарки, ни одной капли чернил. Бумага была матовой, цвета слоновой кости, и очень дорогой. Тристан точно знал, кто написал эту записку. Ему казалось, что он видит, как эта женщина пишет письмо.
Особняк напротив дома, в котором жил Горский… Она имеет в виду дом, расположенный напротив борделя Востриковой. По его спине пробежал холодок, и Тристан почувствовал странное возбуждение.
Господи! Значит, он все-таки не ошибся.
Но тут же возникал вопрос: что же задумала леди Федра Нортемптон?
Глава 8
Пусть звезды перестанут лить свой свет,
Чтобы моих желаний бездна
Не стала достоянием толпы.
Следующий день выдался влажным и промозглым. Тристан надел старые башмаки и видавший виды кожаный плащ, который он носил на континенте, и, дождавшись сумерек, вышел на улицу. Влажный воздух облеплял его лицо, словно холодная салфетка. То место, в которое Тристан сейчас направлялся, было ему хорошо известно, он заранее обошел и изучил весь квартал. Потому что не любил сюрпризов и должен был держать всю ситуацию под контролем.
В Сохо было множество всяких притонов, и Тристана хорошо знал, какие опасности могли его здесь подстерегать. Он надвинул шляпу ниже на лоб, поднял воротник и быстро прошел мимо заведения мадам Востриковой.
Дом, который он разыскивал, оказался трехэтажным, в нем имелся также подвал и чердак под крышей. На первом этаже располагалась кофейня, у которой был отдельный вход, в окнах на втором и третьем этажах виднелись пыльные льняные шторы. В половине седьмого в некоторых окнах зажгли свет, но из дома никто не выходил и никто не заходил туда. Дождь усилился, и мелкий холодный душ перерос в ливень. Чтобы не вымокнуть, Тристан быстро нырнул в кофейню.
– Я ищу жилье. Мне хотелось бы поселиться где-нибудь здесь, – обратился Тристан к пареньку, который принес ему кофе. – Ты знаешь что-нибудь о доме напротив?
Паренек уставился на Тристана и испуганно заморгал.
– Я знаю, что этот дом не для таких, как вы.
Видимо, его старый плащ не произвел должного впечатления на слугу.
– Что, выгляжу немного потрепанным? – ухмыльнулся Тристан. – Значит, дом напротив не монастырь?
Паренек пожал плечами и взял протянутую ему монету.
– Нет, не монастырь, но и не ночлежка, – сказал он. – Поэтому вам лучше отправиться в другое место.
Допив кофе, Тристан снова вышел на улицу. Лил сильный дождь. Подняв воротник и плотнее запахнув плащ на груди, Тристан обогнул дом, чтобы зайти теперь в него с черного хода. Хорошо, что на нем были эти шляпа и плащ. Дом со стороны заднего двора выглядел так же непрезентабельно, как и со стороны главного входа. Несколько пузатых, приземистых колонн никак не украшали крыльцо черного хода, а горы мусора, высившиеся у забора и выгребной ямы, придавали этому месту фантастический и одновременно зловещий вид.
Тристан достал нож из своего башмака и положил его в карман плаща. Потом вернулся к главному крыльцу и постучал по двери висевшим на ней молоточком. Дверь распахнулась, и из темноты коридора вынырнуло худое бледное лицо, покрытое россыпью оспин. И тут же Тристану ударил в нос жуткий запах немытых тел, смешанный с запахом тушеной капусты.
– Добрый вечер, – очень громко, чтобы перекрыть шум дождя, проговорил Тристан. – Мне нужна миссис Томпсон.
Женщина окинула его неприветливым взглядом.
– Да уж, помощница модистки! Ничего не скажешь.
Тристан метнул в маячившее перед ним бледное лицо испепеляющий взгляд.
– Прошу пригласить миссис Томпсон, – высокомерно вздернув подбородок, снова повторил он свою просьбу. – Если, конечно, это вас не слишком обременит.
– Вытирайте получше ваши башмаки, – проворчала женщина, указав ему рукой на обшарпанный коврик у порога. – Идите за мной, сэр. И ведите себя потише. Здесь живут порядочные люди.
Стряхнув руками воду с плеч и груди, Тристан пошел за женщиной по металлической винтообразной лестнице куда-то вверх. Они остановились лишь тогда, когда дальше уже некуда было идти. Перед ними на самом верху лестницы обнаружилась узкая дверь. Женщина постучала по ней костяшками пальцев.
– Томпсон! – прокричала она. – К вам посетитель.
Дверь медленно открылась, на пороге появилась женщина в белом чепчике. Всю ее фигуру скрывала густая тень.
– Да?
Тристан старательно вглядывался в темноту, но стоявшая перед ним женщина разговаривала совсем не так, как леди Федра. Но кто же тогда это? Неприятный холодок пробежал по спине Тристана. Он с силой сжал рукоятку лежавшего в кармане ножа.
Пришедшая с Тристаном пожилая женщина
