ПИВО И ДРУГИЕ НАПИТКИ.
— Что-то мне не очень нравятся эти «электрошокеры» и «другие напитки», — сказал Мурзилка. — Однако не будем делать преждевременных выводов.
В половине одиннадцатого ко входу подкатил здоровенный сверкающий автомобиль, из которого вышли трое: толстомордый детина в малиновом пиджаке и двое охранников в чёрных кожаных куртках.
— Предположим, что это новый директор, — сказал Мурзилка. — Но почему же до сих пор нет ни одного посетителя?
— А там ещё одна табличка висит, — Шустрик навёл глаза-объективы «Лисы» на объявление в окошечке кассы:
САНИТАРНЫЙ ЧАС ДО 19.00 (ЕЖЕДНЕВНО)
— Час… — повторил Мямлик. — Впрочем, где-то написано, что время — понятие относительное.
Тут директор заметил бесхозную собачонку и сделал знак одному из охранников. Подбежав к «Лисе», тот махнул ногой, словно собирался забить мяч в ворота… Но ещё быстрее сработала система самозащиты: дворняга увернулась от удара и цапнула обидчика за ногу. Под дружный хохот он схватился за прокушенный ботинок и взвыл от боли.
А маленькой рыжей дворняги уже и след простыл.
— Порядок, шеф, — доложил Шустрик, сидевший за пультом управления в головном отсеке. — Мы приклеили жучка к его штанине. Можем прослушивать и записывать их разговоры.
— Один-ноль в нашу пользу, — отметил Мурзилка.
— Игра без правил… — сокрушённо вздохнул Мямлик.
В одиннадцать пришёл кассир, наверное студент, потому что сразу разложил в будке конспекты и учебники. Пока ещё никто не торопился покупать билеты. Случайно проходивший мимо ребёнок с мамой заголосил было, что он хочет смотреть зверей, но мама дёрнула его за руку и прибавила шагу.
— Вот ещё новости, — сказала она сердито. — Здесь только для взрослых… идиотов.
— Почему?! — изумился ребёнок.
— Потому что безобразничают…
И они скрылись из виду.
— Каков расклад, — заметил на это Мямлик. — Детей не пускают вообще, взрослые безобразничают. Чем занимаются звери — вот вопрос.
Ограда вокруг зоопарка была высокая, без единой лазейки. «Лиса» попыталась пробежать следом за директорским автомобилем, но дорогу преградил закрывавший ворота дворник. Он с размаху попытался треснуть дворнягу метлой по морде, но удара не получилось: метла отлетела в сторону, а в руках у дворника остался один черенок, будто разрезанный пилой.
— Не понял… — промычал дворник, осматривая новую дубовую палку, которой ещё вчера успешно гонял не только собак, но и некоторых людей. — Ой, найду шутника, который подпилил!..
А собака тем временем побежала вдоль внешней стороны ограды, шевеля ушами: автомобиль директора был всё ещё неподалёку. Внезапно у неё под самым носом выскочила из норы тощая крыса. Хвост у неё был длинный, словно шнур от паяльника. «Лиса» вовремя ударила по тормозам.
— Эй! — тявкнул на неё Шустрик через синтезатор звука голосом собаки. — Шушара! Куда прёшь под колёса!
Заметив, что в голосе дворняги нет враждебности, крыса подняла морду.
— Сама ты шушара, — ответила она приветливо. — Меня Шнуром кличут.
— Конгениально, — оценил Мямлик крысиное прозвище.
Шнур отпрыгнул в сторону.
— Ты чего это… — сказал он подозрительно. — На разные голоса?
— А мы, то есть я, в цирке работаем, — объяснил Мямлик. — У нас в цирке ещё не такое услышишь.
— В цирке? — успокоился Шнур. — Я раз был в цирке. Там хорошо — тепло, сытно. Только чужих не жалуют.
— Прогнали? -сочувственно поинтересовался Мямлик.
— Прогнали. У них там своя мафия. Зажирели так, что в норы не пролезают. Я сюда, в зоопарк подался. Четыре месяца обитал, а теперь и отсюда бегу.
— А что так? Тоже мафия?
— Нет здесь никого. Все давно разбежались, я последний…
— Из могикан. Кто же вас распугал?
— Никто не распугал. С кормёжкой тут стало плохо. Вчера самого едва не слопали в террариуме. Да и вообще… теперь всё по-другому.
— Куда двинешь?
— Тут через дорогу Сытный рынок. Люкс, парадиз, ассортимент! Во сне не привидится! Портовые склады рядом не стояли… — горло шнура спёр голодный спазм. — Паровое отопление, подвалы…
— Мафия? — сочувственно сказал Мямлик.
— Она… — опустил голову Шнур. — Везде, буквально везде всё схвачено, в любой приличной дыре. Если ты не кум и не сват — нечего ловить. А в канализацию я не пойду, там одни психи. Лучше сдохну.
Шустрик попытался ободрить несчастного:
— Ты вот что, приятель: не переживай. И никуда отсюда не уходи. Скоро здесь всё будет как раньше, и даже лучше. Верно тебе говорю, информация из надёжного источника. Тут уже о-го-го! какие силы работают. Волшебство! Такая, веришь ли, начинается проверка, что никого не пощадят. А где, между прочим, обитает здешняя администрация?
— Вон, зелёный домик у забора…
— А, ну пока!
Шнур удивлённо смотрел вслед дворняге, которая искала администрацию зоопарка.
Зелёный домик оказался неподалёку, и в динамиках салона прорезались голоса дяди Пети Толстомясова и двух его подручных. Этих двоих, кстати говоря, звали Балда и Крокодил Гена. Говорили о доходах. Балда предлагал повысить цены на входные билеты, дядя Петя против этого решительно возражал.
— Входную плату поднимать не будем, — говорил он. — Надо будет, мы её ещё и понизим. Даром будем пускать, если надо. Не отпугивать нам надо посетителя, а наоборот заманивать. Пусть он только придёт, а уж мы из него всё, что только есть в карманах, вытряхнем.
— Как бы звери не передохли раньше времени, — проворчал Крокодил Гена.
— Будут звери, будут… Совсем без зверей пока нельзя. Операцию «МЖ» начнём через пару дней. Завтра сюда придёт человек, с которым будем договариваться, прицениваться. Всё, хорош дымить, поехали на рынок.
Глава четвёртая
У МИЛИЦИИ ДЕЛА ПОВАЖНЕЕ
Как только грузовичок скрылся из виду, к ограде зоопарка, крадучись и озираясь, приблизился мужчина. Лицо его было скрыто густой бородой, на глаза надвинута шляпа. В руке он держал битком набитый полиэтиленовый пакет.
Здесь, в стороне от парадного входа, красивая чугунная ограда заканчивалась и до самой Невы тянулся крашенный дощатый забор.
Подозрительный тип перебросил пакет через забор, подпрыгнул, уцепился за край и начал подтягиваться. Шаркая ногами по гладкой поверхности, он уже почти дотянулся до края локтями, но сорвался и едва не сел в лужу.
Вторая и третья попытки тоже оказались неудачными.
Тип огляделся по сторонам и, заметив валявшуюся в стороне гнилую доску, приставил её к забору. С помощью доски он сумел вскарабкаться на самую кромку. Оттуда он спрыгнул внутрь, тяжело грохнувшись на землю и крякнув. Подобрал свой пакет и, слегка прихрамывая, направился в сторону клеток.
Завидев или почуяв его издалека, звери радостно зарычали, заржали, запищали и затрубили. А бородатый лазутчик начал подходить то к медведю, то к уткам, то к слону, то к верблюдам или зебрам и давал каждому по куску булки. Звери жадно глотали и ласкались к его руке словно огромные котята.
Но вдруг что-то случилось: хищники зарычали, птицы залопотали, слон затрубил тревогу. В тот же миг
