светло.
Наконец в кабинет влетел «Шестой».
– Готово! Осмелюсь доложить, хозяин, можете взглянуть на экраны!
Курносик включил монитор и увидел скрытую в полумраке поляну. Это было изображение с закрепленного на ветке дерева первого «комара».
Курносик включил другой экран и увидел ту же местность, но в другом ракурсе. Это было изображение со второго «комара», закреплённого на другой стороне поляны.
– Осмелюсь доложить, хозяин, – поспешил сделать пояснение «Шестой», – вокруг непроходимые колючки, болотце даже в одном месте… Кроме как через это место к шахте ходу нет.
Третий и четвертый «комары» давали изображение тропинки, ведущей от поляны к шахте.
Такой обзор директора устраивал.
– Готово, хозяин! – В кабинет ввалился старший слесарь. На месте дыры от осколка у него сияла новенькая металлическая заплата. – Готова ваша катапульта, будете довольны. Будете летать по коридорам как пчёлка!
Старший слесарь почему-то вбил себе в голову, что директору вздумалось оборудовать катапультами все свои рабочие места —– затем, чтобы не терять времени на пешие перемещения.
– Пошли. – Директор стремительно поднялся из-за стола и направился в мастерскую.
Слегка прихрамывая, за ним поспешил старший слесарь.
Роботы постарались на славу. Конструкция состояла из глубокого удобного кресла на колёсиках, рельсов и двух пружин. Главная пружина, упиравшаяся в спинку кресла, взводилась лебёдкой. В кресло садился коротышка или робот, нажимал кнопку в подлокотнике и – выстреливался в необходимом направлении. Кресло же налетало на другую, вспомогательную, пружину и отскакивало обратно.
– Хотите опробовать, хозяин? – предложил старший слесарь.
– Нет… не сейчас. Тащите её к «Волчку». Но в кратере не показывайтесь. Оставьте в тоннеле за воротами. Настройте и закрепите.
Помощники с кое-как прилаженными новыми руками и ногами засуетились вокруг катапульты.
А директор вышел из мастерской и направился в святая святых – особо секретный цех, в котором подготовлялся к своей великой миссии большой алмазный шар «Жало Змеи».
Цех располагался в восточной части склона, и директору пришлось миновать длинную цепь узких коридорчиков, прежде чем он оказался перед массивной металлической стеной, преграждавшей доступ в секретную лабораторию.
Директор протянул руку к панели замка и набрал двадцатизначный код. Плита въехала в стену, и перед его взором, в центре просторного помещения, установленный на специальных опорах, засверкал во всём своём великолепии гигантский алмаз.
Два робота-электронщика в белых халатах вытянулись перед директором. Его необычный внешний вид с шарообразной загипсованной головой их ничуть не смутил: если бы даже сюда вползла змея, они бы перед ней точно так же вытянулись по стойке «смирно». Потому что
– Всё в порядке?
– Так точно, хозяин, всё в порядке! – в один голос отрапортовали электронщики.
Директор с любовью всматривался в свое детище.
Шар был, строго говоря, не совсем шаром. Он имел несколько выпуклую, яйцевидную форму. Предполагалось, что при вращении вокруг Колобка по космической орбите он будет постоянно обращен к планете тупым, более тяжёлым концом.
Алмаз имел высоту не менее пятнадцати ногтей, то есть почти три роста нормального коротышки. В середине у него помещалось сложное электронное устройство, предназначенное для прицельных, а также рассеянных ударов по непокорным населённым пунктам.
Алмаз аккумулировал и направлял биологическую энергию, которую впитывал в себя от всех попадавших в зону его действия живых существ. Он мог в одно мгновение подвергнуть психологическому шоку сотни, тысячи мирных коротышек, а затем подчинить их воле диктатора.
Принцип его работы не был похож на принцип работы примитивного «комара» или даже «Укуса Скорпиона» – эти шары стреляли всего-навсего ультразвуком. Их алмазная оболочка служила лишь средством для наблюдения, глазом, тогда как оболочка алмаза «Жало Змеи» предназначалась для сбора, накопления и направленного выплеска биологической энергии. Этот алмаз, подобно вампиру, сосущему кровь, питался энергией живых существ, возвращая им её в виде безжалостных разрушающих ударов. Адмирал Прибамбас наивно ошибался, полагая, что большой алмаз построен так же, как привычные ультразвуковые конструкции. Это было несравненно более грозное и опасное оружие.
Директор обошел «яйцо», любовно ведя пальцами по его гладкой, холодной поверхности. «Трепещите, трепещите, презренные букашки, – бормотал он себе под нос. – Трепещите…»
И он вспомнил, как ему впервые пришла мысль о гигантском алмазе…
Глава шестьдесят седьмая
СНОГСШИБАТЕЛЬНОЕ ОТКРЫТИЕ
Это было очень давно, ещё в те времена, когда он был нормальным коротышкой и работал младшим сотрудником в экспериментальной лаборатории. Он занимался разработками органов зрения у роботов. Самые лучшие глаза получались из алмазов, но алмазы стоили очень дорого, а роботов на Колобке было хоть пруд пруди. Внутри прозрачного шарика находился миниатюрный передатчик, посредством которого осуществлялась связь с процессорами головного мозга.
Курносик разрабатывал технологии производства этих искусственных глаз – делал подробные описания, чертежи и модели конструкций. Затем глаз изготавливали на заводе, а затем Курносик испытывал опытный образец в лаборатории. Кроме того, он учился на заочном отделении института робототехники, на последнем пятом курсе. На своем факультете он считался самым способным и подающим надежды студентом.
Курносик был необщительным коротышкой, на работе ему всегда казалось, что никто не замечает его выдающихся способностей. Платили ему мало – всего семьсот пятьдесят фантиков, меньше одного золотого. А его начальник, заведующий лабораторией Мензура, дурак и выскочка, получал две тысячи пятьсот фантиков, то есть два с половиной золотых! На эти деньги, по тогдашним представлениям Курносика, можно было купаться в роскоши.
Всего в лаборатории работали пять коротышек: Мензура, Курносик, а также три малышки-лаборантки. Эти малышки зарабатывали и вовсе по 350 фантиков, меньше, чем пособие по безработице, но почему-то они всегда выглядели веселыми и жизнерадостными, и это Курносика сильно раздражало. Он сидел за своим рабочим столом, ковырялся в схемах и дулся как мышь на крупу. А малышки весело щебетали, обсуждая вчерашние вечеринки и завтрашние встречи, листали модные журналы и примеряли на себя разную чепуху, нисколько не стесняясь Курносика. Строго говоря, платили им ещё и больше, чем они того заслуживали.
Малышки любили подшутить над Курносиком. Или он садился на какую-нибудь липкую гадость, или бежал к начальству по вызову, которого не было. А однажды ему подсыпали в чай снотворное, и Мензура застал его спящим на рабочем месте.
Но более всего Курносика раздражало то, что никто не замечает его выдающихся способностей. Конечно, Мензуре замечать его способности было ни к чему. Ведь в своих отчетах заслуги и достижения отдела он приписывал на свой счет. Мензура умел поддерживать хорошие отношения с начальством. Это было, наверное, его единственное достоинство, отлично заменявшее все остальные. Он вообще редко
