начинающее светлеть. Эвадна наполняла стрелами и дротиками колчаны, прикрепленные к бортам колесницы. Возница, которого они выбрали, давал корм лошадям.
Наконец, солнечные лучи стали уже заметными. Конан увидел их отражения, заигравшие на металлических пряжках конской упряжи. По рядам войска прошелся едва слышимый гул. Молодой полководец высоко поднял руку, возница запрыгнул в колесницу, взяв в руки поводья, Отрывистым громким голосом Конан произнес приказ двигаться вперед. Разорвав тишину, с обоих флангов армии запели боевых рожки.
Глава 15. Змея
Сначала они ничего не видели в бледном еще свете солнечных лучей. Затем, пройдя через низкие ограждения и ров, всадники увидели поднимающиеся из высокой травы неясные фигуры, которых становилось все больше и больше, вскоре уже целая толпа осаждавших покинула свои убежища, двинувшись навстречу приближавшемуся к ним войску.
Через несколько мгновений они замаячили так близко перед колесницей, что лошади замедлили свой шаг, громко заржав от испуга и вскинувшись на дыбы. Конан с силой вонзил копье в ближайшую к нему фигуру, затем, выдернув его, поразил следующую. Враги были так близко, что ему не понадобилось даже метать копье, он просто пронзал им змеепоклонников, непрерывно возникавших перед колесницей с обеих сторон. Рядом с собой он слышал жужжание стрел, которые Эвадна выпускала из своего лука, поражая врагов одного за другим.
В бой вступила кавалерия, плотным строем ворвавшаяся в гущу осаждавших, давя их и тесня в разные стороны. Тем не менее враги с маниакальным упорством продолжали идти в вперед, как будто им был неведом страх смерти.
Услышав позади себя шум голосов и топот ног, Конан понял, что теперь в наступление пошла пехота, и удовлетворенно улыбнулся. — Теперь сражением уже полностью развивалось по его плану. Усердно работая копьем, он молотил им направо и налево, и убитые враги один за другим падали вокруг колесницы. Конан пытался различить среди них командиров.
Он не видел ни одного из них, но то, что предстало перед его глазами, когда солнечные лучи уже достаточно ярко ответили поле битвы, ужаснуло его. Он увидел, наконец, как выглядели его враги, которых он с такой яростью убивал, — это были существа, которые совсем отошли от человеческого образа.
Он ожидал встретить мрачных учеников Сета, бледных фанатиков с горящими глазами и раздвоенным языком, как тот крестьянский юноша, которого они видели в замке Ульфа. Но здесь были настоящие демоны, которые, извиваясь и шипя, лезли на него со всех сторон. Они были вооружены мотыгами и косами, которыми с нечеловеческой силой рубили людей и коней. Но многие из них также несли змей, висевших кольцами на их шеях, используя их в качестве оружия. Змеи были и в спутанных длинных волосах нападавших и в складках их одежды, и в вытянутых вперед руках.
Их лица были искажены злобными гримасами, придававшими им вид рептилий. Конан мог поклясться, что зрачки их глаз были вертикальными, как у змей.
Но настоящий ужас он испытал, когда один из пронзенных им нападавших в муках агонии скрыл рот, и, вместо языка. Оттуда выполз зеленоголовый аспид, — живая змея, пустившая корни во рту негодяя, извивалась и впивалась зубами в древко копья, пронзившего его корчившегося, задыхающегося хозяина. Конан поспешно бросил копье вместе с вцепившейся в него змеей, выхватив из колчана новое оружие, так как другие нападавшие уже возникли, как из-под земли, заняв место упавшего монстра.
Окинув взглядом надвигавшуюся на него волну врагов, Конан увидел, что все они со злорадным блеском в глазах открыли рты, высунув наружу своих извивающихся змей. Услышав сдавленный вопль ужаса рядом с собой, Конан быстро взглянул на Эвадну и увидел, что ее тоже потрясло это зрелище. Лошади вновь вскинулись на дыбы, и в диком ужасе начали пятиться назад. Неподалеку от колесницы несколько всадников слетели со своих вздыбившихся коней и тут же были растерзаны навалившимися на них змееязыкими чудовищами.
Но в самом худшем положении оказались немедийские пехотинцы, которым пришлось столкнуться с жуткими тварями лицом к лицу. Охваченные ужасом, солдаты на несколько мгновений растерялись, чем мгновенно воспользовались змеепоклонники, изрубив их своим оружием и растерзав острыми клыками, так что после первой атаки ряды пехоты значительно поредели. Излюбленной тактикой нелюдей было схватить одной рукой меч солдата прямо за лезвие, не обращая внимания на порезы, а другой сорвать с него щит или панцирь, проявляя при этом сверхъестественную силу. Затем, вожделенно оскалившись, они широко раскрывали свои рты, и языки-змеи, тонкие и длинные, проворно проникали в горло жертвы, впиваясь в него острыми ядовитыми зубами. С искаженными от боли и ужаса лицами солдаты падали на поле боя один за другим.
Конан проклинал себя в провале своего плана, за то, что не смог предвидеть колдовских чар врага. Он чувствовал, что над его войском нависла угроза паники, что могло привести к самым страшным последствиям. Единственное, что оставалось сделать, — это найти вражеских командиров и уничтожить их, тогда, возможно, удалось бы переломить ход битвы. Но даже сейчас, прорвав главное кольцо врагов, окруживших лагерь, он так и не увидел среди нападавших никого похожего на их предводителя. Казалось, змеепоклонников вела в бой какая-то неведомая сила, может быть, они слышали голос своего бога Сета, который руководил их действиями, нашептывая им в уши свои команды. Конан едва не впал в отчаяние, чувствуя, что он не в силах остановить эту страшную нечеловеческую силу, эту сеющую ужас и хаос волну, для которой, казалось, не существует никаких препятствий.
Оглянувшись назад, он увидел, что тыловой отряд наконец тоже двинулся вперед, но вряд ли свежее подкрепления могло что-нибудь изменить в этом диком, ведущемся вопреки всем правилам, сражении.
— По крайней мере, мы вырвались из лагеря, — крикнула Эвадна, непрерывно косящая змеепоклонников своими стрелами. — Эти бессчетные полчища демонов окружают нас кольцом, и лагерь мог бы стать для нас смертельным капканом!
— Да, нашей армии лучше всего находиться в постоянном движении, чтобы сдерживать натиск этих змей. Но мы должны найти их предводителя, иначе мы скоро растратим все силы на бесполезную борьбу, — ведь они вырастают, как из-под земли, вместо одного убитого появляется десять новых гадин! — Конан схватил свободной рукой поводья колесницы и начал напряженно всматриваться в поле битвы. — Скорее вперед, через тот чахлый кустарник! Кажется, я нашел его!
Облака черного дыма, которые ветер гнал с востока, в этот момент почти закрыли солнце, но все же можно было различить, как впереди сквозь высокую траву двигалась толпа приверженцев культа змеи во главе с высоким и плотным вожаком, одетым в серебряные боевые доспехи.
— Это же Ульф! Владелец замка Эдрам! — воскликнула Эвадна, натянув тетиву лука и прицелившись в приближающуюся фигуру полководца змеепоклонников. — Подлый негодяй!
— Нет, не убивай его! — Конан оттолкнул ее лук, прежде, чем она успела выстрелить. — Мы должны захватить его в плен, чтобы он привел нас к их самому главному предводителю. Ульфа недавно обратили в их веру, и может быть, — он еще не так далеко зашел, как остальные. Гони прямо туда, возница, только постарайся не раздавить его!
Толстый полководец, опоздавший к началу осады лагеря, с трудом продирался сквозь густую высокую траву, торопясь принять участие в сражении. Увидев приближающуюся колесницу, он гордо вскинул голову и высоко поднял меч, держа его обеими руками. Возница направил коней прямо на него, но в самый последний момент сделал резкий поворот, и Конан на ходу выпрыгнул из колесницы на Ульфа, вцепившись ему в горло. Меч толстяка отлетел в сторону, и сам он, не устояв на ногах, рухнул на землю вместе с Конаном. Пыхтя и ругаясь, противники покатились по полю, оставляя широкий след в высокой траве.
— Ульф! Сдавайся, старый негодяй! — Конан всей своей мощью навалился на бывшего сквайра, крепко прижимая его к земле. — Ты мой пленник, и теперь нам надо поговорить с тобой, если ты дорожишь своим носом! — выхватив кинжал, он приставил его к лицу Ульфа.
— Са сета Эфанисса! — яростно просипел Ульф свои ритуальные заклинания, раздвоенный язык его при этом проворно сновал в щели между зубами. — Хатасса фа Сатан!
