— Нелегальный ИИ? — пробормотал Хендел, тряхнув головой, отказываясь верить в услышанное.
— Это было давным-давно, — сказала Кали кворианцу.
— Капитан Айденны захочет поговорить с вами.
— Я ничем не могу помочь вам, — настаивала она, — я не знаю ничего о Сарене или о его гетах.
— Вы можете знать больше, чем вам кажется, — ответил Лемм.
— Вы говорите это так, будто у нас нет иного выбора, — мрачно заметил Хендел.
— Вы не пленники, — заверил их кворианец. — Если вы попадете на Флот, то будете считаться там почетными гостями. Если вы не хотите лететь туда, мы сейчас же можем изменить курс. Я могу высадить вас на любой планете, какой захотите. Однако если мы все-таки прилетим на Флот, существует вероятность, что они вас так просто не отпустят, — заметил он. — Мои собратья могут быть крайне осторожными, когда дело касается защиты наших кораблей.
Шеф охраны взглянул на Кали.
— Решать тебе. Ты ведь у нас знаменитость.
— Это завершит ваше Паломничество, так ведь? — поинтересовалась она. — Встреча со мной — это ваш подарок капитану.
Он молча кивнул.
— Если я не соглашусь, то вы не сможете пока что вернуться на Флот, не так ли?
— Мне придется продолжать свое путешествие, пока я не найду нечто ценное для моего народа. Но я не стану заставлять вас. Подарок, что мы преподносим Флоту, не может быть получен путем причинения вреда или страдания другому — неважно, кворианец он или не кворианец.
— Ладно, — сказала она, обдумав варианты. — Я поговорю с ними. Мы обязаны вам своими жизнями, и это самое меньшее, что я могу сделать в ответ. Кроме того, — добавила она, — не похоже, что нам удастся спрятаться где-нибудь еще.
Сорок часов спустя они вышли из сверхсветового режима менее чем в 500 тысячах километров от Странствующего Флота. Лемм снова сидел в кресле пилота, рядом с ним Кали. Хендел занимал уже ставшую для него привычной позицию, прямо в дверном проеме кабины, и даже Джиллиан присоединилась к ним, стоя позади кворианца.
Девочка, казалось, привязалась к Лемму. Она ходила за ним хвостом или просто сидела и смотрела на него, когда он садился или перехватывал несколько часов сна. Джиллиан не пыталась завязать с ним беседу, но сразу отвечала, если он обращался к ней. То, что она так хорошо реагировала на кого-то, было необычным, но весьма обнадеживающим, поэтому ни Кали, ни Хендел не стали препятствовать ей, когда она присоединилась к ним в кабине корабля.
Странствующий Флот, тысячи и тысячи судов, летящих вместе очень близко друг от друга, появился на их радаре в виде единственной огромной красной кляксы. Лемм направил энергию на стыковочные двигатели, и шаттл начал постепенно приближаться к флотилии.
Когда до цели оставалось всего около 150 тысяч километров, радар показал, что несколько небольших кораблей отделились от основной армады и начали приближаться к ним по дуговой траектории.
«Патрули встречают каждый корабль, приближающийся к Флоту, — ранее предупредил их Лемм, — Они тяжело вооружены и откроют огонь по любому, кто не назовет себя или откажется повернуть назад».
Судя по тому, что Кали знала о кворианском обществе, их реакция была вполне понятной. В самом центре Странствующего Флота находились три колоссальных Материнских Корабля: гигантские суда с собственными агропромышленными комплексами на борту, где производилась и хранилась большая часть пищи для семнадцати миллионов жителей флотилии. Если враг повредит или уничтожит хотя бы один из Материнских Кораблей, то наступит неизбежный голод, от которого медленной смертью умрут миллионы кворианцев.
Лемм открыл канал связи с быстро приближающимся патрулем. Через пару минут послышался треск, и раздался голос, говоривший по-квориански. Небольшой автопереводчик, который Кали носила на шее как кулон, мгновенно перевел фразу на понятный ей язык.
— Вы приближаетесь к запретной зоне. Назовитесь.
— Говорит Лемм-Шал нар Теслейа, прошу разрешения вернуться на Флот.
— Назовите пароль.
Лемм заранее объяснил им, что большинство кворианцев, отправляющихся в Паломничество, обычно возвращались обратно на новых кораблях. Так как ни стыковочные коды, ни регистрационные номера этих судов не могли быть известны флотилии, единственным способом идентифицировать находящегося на борту кворианца оставалось использование особой кодовой фразы. Перед тем как Лемм отправился в свое путешествие, капитан Теслейа, родного корабля Лемма, заставил его заучить наизусть две фразы. Одна из них служила сигналом тревоги, предупреждавшим об опасности, например, о врагах, взявших пилота в заложники и пытающихся таким образом проникнуть во Флот. В ответ на такую фразу патруль незамедлительно открывал огонь. Вторая фраза говорила, что все чисто, и должна была беспрепятственно пропустить их мимо патрулей, позволив им присоединиться к плотной массе разнообразных кораблей, шаттлов и крейсеров.
— В поисках знаний я покинул свой народ; теперь, открывшаяся мне мудрость привела меня обратно.
Последовала долгая пауза, пока патруль запрашивал подтверждение у Теслейа, затерянного где-то в глубинах флотилии. Ладони Кали покрылись потом, а во рту пересохло. Она с трудом сглотнула и затаила дыхание. Шаттл Грейсона создавался как транспортное средство для быстрых перелетов на дальние расстояния. На нем не было ни вооружения, ни защитных систем и практически никакой брони на корпусе. Если Лемм перепутал кодовые фразы или что-то еще пошло не так, патруль превратит их в пыль за считанные секунды.
— Теслейа приветствует тебя дома, Лемм, — пришел наконец ответ, и Кали облегченно выдохнула.
— Передайте им, что я рад вернуться обратно, — ответил он и добавил, — мне нужно связаться с Айденной.
Снова повисла долгая пауза, но на этот раз Кали не чувствовала такого напряжения, как в прошлый раз.
— Посылаю координаты и стыковочные коды Айденны, — ответил патруль.
Лемм проверил полученные данные и отключил связь. Они продолжали приближаться к Флоту, и одна большая клякса на радаре начала распадаться на бессчетное множество крохотных красных точек, так тесно жавшихся друг к другу, что Кали могла только поражаться, как эти корабли избегают столкновений между собой.
Подчиняясь твердой руке пилота-кворианца, их корабль проделывал путь через плотную массу кораблей, медленно двигаясь к Айденне, плававшей в пустоте космоса вместе со всеми остальными кворианскими судами. Через двадцать минут Лемм снова открыл канал связи и послал приветствие вместе со стыковочными кодами.
— Говорит Лемм-Шал нар Теслейа. Прошу разрешения на стыковку с Айденной.
— Айденна на связи. Разрешение подтверждаю. Следуйте в стыковочный док номер три.
Трехпалые руки Лемма замелькали над панелью управления, внося необходимые для стыковки корректировки. Через две минуты они почувствовали легкий толчок, когда стыковочные захваты прочно зафиксировали корабль, а затем раздался резкий металлический звук — это к шлюзовой камере их корабля присоединилась универсальная шлюзовая камера дока.
— Запрашиваю отряд безопасности и карантинную бригаду, — сказал Лемм по каналу связи. — Они должны быть в защитных скафандрах. Корабль не стерилен.
— Запрос подтвержден. Высылаем отряды.
Кворианец и об этом их предупредил. Карантинная бригада первой поднималась на борт любого чужого корабля, попадающего во флотилию. Кворианцы не могли допустить, чтобы бактерии, вирусы или другие микроорганизмы, оставшиеся от предыдущих владельцев некворианцев, случайно попали на корабли флотилии.
Точно так же, запрос отряда безопасности, проверяющего корабль при его первой стыковке, считался
