Опять Василий исполнял свою часть в разведывательных операциях — он не видел агентов, вообще не знал, кто они, не было ему известно и содержание сведений, которые давали агенты.
Иногда ему поручали передать деньги или получить какую-то объемистую посылку, которую невозможно передать через «дубок». Такие встречи у Ромашкина были очень редкими, разведчики и резидент предпочитали встречаться со своими агентами лично.
В общем, работа в зарубежной разведке оказалась без всякой романтики: постоянная настороженность, кружение по городу, не ведая, есть хвосты или нет. Затворническая жизнь в посольстве: все выходы в город только по служебным надобностям, для посещения театра, музея или магазинов за покупками надо получить разрешение. Начальство должно знать каждую минуту, где ты находишься, днем и ночью.
Такая жизнь без происшествий, с одной стороны, считается нормальной и желательной, но с другой —выматывает, выхолащивает разведчика, превращает его в мыслящий компьютер с атрофированными чисто человеческими чувствами.
Ромашкин проработал несколько лет. За эти годы он не завербовал ни одного агента. И вообще, Василий убедился — вербовка только в детективных книжках проходит легко и быстро, а в жизни очень непросто найти необходимого человека, обладающего ценной информацией, сблизиться с ним, обратить в свою веру или на чем-то скомпрометировать, заставить работать на себя с риском для жизни, такое удается очень редко и очень немногим разведчикам.
Но однажды Ромашкину повезло. Он стоял на платформе в метро, ожидая поезда, и вдруг кто-то, подойдя сзади, закрыл ему глаза теплыми ладошками. Василий вздрогнул от неожиданности. Горячая волна крови ударила в голову и тут же откатилась холодным эхом в ноги, как это случилось в Витебске, когда его задержал немецкий патруль. Первая спасительная мысль: «Кто-то ошибся». Обернувшись, Ромашкин не поверил своим глазами — перед ним стояла Мэри. Она весело смеялась:
—Да, Васенька, это я! Это не сон. И я сама не могу поверить, что это не сон!
Они вышли из метро и сели за столик в ближайшем кафе. Ромашкин благодаря постоянной настороженности был уверен, что эта встреча не случайна. Он терялся в догадках: что же происходит, если его «накололи», то что последует дальше? Никакого компромата при нем нет. А Мэри между тем щебетала:
— Я так рада, Васенька. Я очень по тебе скучала.
— Ты уехала неожиданно.
— Муж стал меня подозревать. Я так тебя любила, а к нему охладела. Вот он и увез от тебя подальше. А как ты здесь очутился? Почему ты в Лондоне?
— Я уволился из армии. Не захотел дальше служить, дисциплина надоела. Поступил в Институт международных отношений, окончил его. И вот, работаю в нашем посольстве.
Ромашкин решил прощупать собеседницу:
— А как ты меня выследила?
— Я тебя случайно увидела. Не поверила своим глазам!
— Случайно? Ой, Мэри — такие случайные встречи обычно хорошо готовятся.
— Не думай обо мне плохо. Я, правда, тебя увидела неожиданно. Это мой муж занимался сбором информации, а я помогала ему, когда мы были у вас в России. Теперь я просто домохозяйка.
— А чем ты помогала?
— Подыскивала людей для контактов, для получения информации.
— И меня тоже подыскала?
— И тебя. Но к тебе я сама в плен попала. Я так была счастлива с тобой. Надеюсь, мы продолжим нашу дружбу? Я все сама устрою, сниму уютную квартиру.
Ромашкин представил, как эта тигрица опять будет доводить его до полного изнеможения, и постарался раз и навсегда закрыть эту тему.
— Я теперь женатый человек. У меня очень хорошая жена.
— Она здесь, в Лондоне?
— Да, мы с ней здесь вместе.
— Познакомишь меня с ней?
— Ни в коем случае.
— Почему?
— Женщины очень чуткие. Она может понять, что у нас что-то было. Я не хочу испортить добрые отношения в своей семье.
— Ну хоть иногда мы можем с тобой встречаться? Я так полюбила тебя, Васенька.
Ромашкин подумал, что Мэри может пригодиться для работы. Пока ему не удалось завербовать ни одного агента, может быть, Мэри станет первой?
— Встречаться будем. Дружить будем, — и чтобы заинтриговать, дать ей надежду, намекнул: — Иногда разогретое вчерашнее блюдо бывает очень вкусным.
Мэри погрозила ему пальчиком:.
— Запомни — это ты сказал! — Вдруг спохватилась, что они все время встречи говорили по-английски: — Вася, ты в Москве не сказал мне ни одного английского слова, когда ты успел так хорошо научиться английскому?
— Я же тебе сказал — окончил международный институт и здесь уже четвертый год.
— А почему ты меня не искал?
— Как? Ходить по Лондону и кричать: Мэри! Мэри! Я даже фамилию твою не знаю.
— Фамилия моя Кларк. Мэри Кларк.
Ромашкина поразило, как она спокойно об этом здесь говорит, в Москве это было тайной. Вообще, ситуация в их отношениях повернулась на сто восемьдесят градусов. В Москве Мэри была шпионка- преступница. У себя на родине она разведчица — человек уважаемой профессии. Василий в Москве считался разведчиком, а здесь — шпион, человек, преступивший английские законы и, следовательно, преступник.
Они проговорили около часа.
— Проводи меня, — попросила Мэри.
— До метро «Арбатская»? В Москве дальше этой станции ты провожать не разрешала.
— Я жила в посольском доме, ты не должен был знать об этом.
— Теперь я живу в посольстве. Мы поменялись ролями. Раньше ты меня хотела завербовать, теперь я тебя завербую, — рискованно пошутил Ромашкин.
— Ой, Васенька, завербуй меня поскорее, я тебе отдамся без сопротивления.
— Но я дипломат, такими делами не занимаюсь. Это тебя, может быть, и здесь ко мне подослали? Выследили, и вот — случайная встреча.
— Вася, не обижай меня, пожалуйста, я же тебе призналась, хотя и не должна была этого говорить, — в Москве у меня были недобрые намерения. Но здесь я, правда, встретила тебя случайно. И правда, очень этому рада. И правда — люблю тебя по-прежнему. Верь мне, Васенька.
Возвратясь в посольство, Ромашкин обо всем доложил генералу Караганову. Тот сидел некоторое время размышляя, потом спросил:
— А не заложит она тебя?
— Что она может заложить? То, что я русский, работаю в посольстве? Так это мой официальный статус.
— Если начать её разрабатывать для вербовки — так зачем она нам нужна? Она же сама говорит — домохозяйка, какая от нее польза?
— Это она говорит. Но я не думаю, что она совсем отошла от разведки, может быть, работает каким- нибудь чиновником в своей системе. А муж её разведчик, она прямо об этом сказала. Может быть, к нему поищем подходы?
— Ну, что ж, поживем — увидим. Огонь воду покажет. Потихоньку выявляй её возможности и чем занимается муж. Когда пойдешь на свидание с ней, предупреди меня, я пошлю за ней хвоста после того, как расстанетесь. Надо установить, где она живёт, и вообще, та ли она, за кого себя выдает.
Ромашкин вспомнил, что в ГРУ должны быть фотографии о его интимных встречах с Мэри, сказал об
