— Значит, вы полагаете, — осведомилась девушка, — что кто-то вас убьет?
— Во всяком случае, попытается это сделать.
— Возможно, вы правы, сэр. У меня есть друзья, которым не понравится ваше обращение со мной. Осмелились бы вы оскорбить сэра Джона Бакстоуна, как оскорбили меня?
— Не знаю. Я обменялся с ним всего лишь несколькими словами.
— И это произошло в Ньюгейтской тюрьме? — улыбнулась Кэролайн.
Даруэнт пожал плечами.
— Да, вы можете умереть, — продолжала Кэролайн, — но не от удара ножом в спину, дубинкой по затылку или пистолетного выстрела сзади. Позвольте мне успокоить ваши детские страхи и больное воображение. Видит бог, вы в этом нуждаетесь! У вас достаточно поводов для беспокойства и без страха перед убийством из-за угла. Это Лондон, дорогой сэр, и здесь вы в такой же безопасности, как...
Кэролайн с визгом нырнула в воду.
За открытым окном грянул выстрел из тяжелого кавалерийского пистолета.
Голубая шляпа с желтыми перьями, словно по волшебству, вылетела из руки Даруэнта, ударилась о стену и шлепнулась полями вниз, в ванну, колыхаясь перед Кэролайн на молочно-белой воде. Даруэнт и Кэролайн смотрели на две дырки в тулье, от одной пули, просвистевшей в шести дюймах от Даруэнта и проделавшей черное круглое отверстие в белой стене напротив окна.
Глава 10...И вне ее
Шляпа все еще плавала в ванне. Смертельно бледная Кэролайн протянула руку и оттолкнула ее от себя, словно прикосновение шляпы могло осквернить.
— Как вы сказали, — задумчиво произнес Даруэнт, — я здесь в полной безопасности... Ненавижу пистолеты.
Он подбежал к окну, отшвырнув стоящий возле него стул. Говоря о ненависти к пистолетам, Даруэнт вспоминал остров Кросстри, где затонул корабль с боеприпасами.
Под окном находилась шиферная крыша конюшен, которые тянулись здесь позади каждого дома. Крыша была наклонной, но не слишком крутой. Протиснувшись в окошко, Даруэнт спрыгнул вниз.
Его окружали задние или боковые стены высоких кирпичных домов. Узкий проход отделял конюшню дома номер 38 от таких же конюшен в домах напротив. Окна в задней стене противоположного дома были темными.
Ноздри щекотал резкий запах лошадей и помоев. Выстрел мог быть произведен только из...
Из прохода внизу доносились голоса спорящих. Даруэнт осторожно подошел к краю крыши и посмотрел вниз.
— Кто-нибудь слышал этот звук? — спросил он.
Стоящий в проходе конюх, засучив рукава, чистил скребницей норовистую чалую кобылу. За ним наблюдал толстяк. Накидка, шарф вокруг шеи, даже в июле, и шляпа с низкой тульей и загнутыми полями выдавали в нем кучера.
— Кто-нибудь слышал звук? — повторил Даруэнт.
— Мы ничего не видели, — ворчливо отозвался конюх. Он и кучер предпочитали не лезть в чужие дела, но явно слышали выстрел. — А что случилось?
— Стрельба, — объяснил Даруэнт. — Никто не пострадал.
— Вот как? — осведомился кучер, внезапно проявляя интерес и глядя вверх.
Даруэнт указал на крышу конюшен по другую сторону прохода:
— Стреляли с этой крыши или где-то рядом. Но я не слышал, чтобы кто-нибудь бежал по крыше или прыгнул вниз. А вы?
Конюх также не слышал ничего подобного.
— Тогда откуда же стреляли?
Кучер до сих пор хранил молчание. Судя по важному виду, он был кумиром местных мальчишек, повелителем кнута и возжей, правивший скрипучей почтовой каретой.
— Из окна, — сказал он, сплюнув сквозь подпиленные зубы — еще один признак важной персоны.
Даруэнт кивнул. Судя по траектории пули, хотя она могла быть искажена из-за попадания в шляпу, выстрел был произведен из окна соответствующего этажа в доме напротив. Снова бросив взгляд в проход между конюшнями, Даруэнт понял, что он не так узок, как показалось с первого взгляда, но его можно перепрыгнуть.
Немного отступив наверх для разбега, Даруэнт устремился вперед, пролетел в воздухе над проходом и с грохотом приземлился на крыше конюшни с другой стороны. Увидев перед собой закрытые ставни, он громко постучал в них.
Ставни распахнулись так быстро, что Даруэнт едва не скатился с крыши. В окне появилась перепуганная леди средних лет, несколько поблекшая, но еще миловидная, с бутылкой нюхательной соли в руке.
— Прошу прощения, мадам, — извинился Даруэнт. — Я не взломщик, а только хотел спросить...
— Как же вы меня напугали! — с упреком отозвалась леди, нюхая соль. — Я не выношу выстрелов, хотя в моей семье с отцовской стороны все служили в Королевском флоте. Это была дальнобойная пушка?
— Стреляло не корабельное орудие, мадам, а пистолет.
— Мой муж командует фрегатом «Суифстрейт», — заявила дрожащая леди. — Но я ужасно боюсь выстрелов.
— Для вас это был весьма неприятный опыт, — согласился Даруэнт, которому было нелегко оставаться галантным, стоя на четвереньках. — Но могу я узнать, это частный дом?
— В нем несколько превосходных квартир для супружеских пар и одиноких джентльменов. Выстрелов тут не бывает.
— Я не сомневаюсь... Простите, ваша фамилия...
— Бэнг[63], — сообщила леди. — Не думайте, что это глупая шутка, сэр.
— Не сомневаюсь, миссис Бэнг, что никто отсюда не стрелял. Но кто-нибудь еще занимает комнаты с окнами в ту же сторону?
— Только мистер Луис, сэр. Мистер Тиллотсон Луис. Прекрасный молодой джентльмен, но, боюсь, в несколько стесненных обстоятельствах. — В ее глазах блеснули слезы. — Простите, но я, кажется, сейчас упаду в обморок.
Ставни закрылись так же быстро и внезапно, как открылись.
Даруэнт отполз назад, все еще глядя на них. Он знал, что у стрелявшего было достаточно времени скрыться. Но у него в голове вертелось имя Луис.
Вечернее небо превращалось из золотистого в бледно-голубое. Теней становилось все больше. В одном из окон служанка встряхивала перину, очевидно собираясь готовить постель на ночь. Скоро стража начнет выкрикивать время, а пешие и конные патрули с Боу-стрит отправятся в обход.
Луис...
Сегодня он уже слышал это имя. Но Даруэнт не мог вспомнить, кто именно его произнес.
Когда он, разбежавшись, перепрыгнул на крышу конюшни дома номер 38, память вернулась к нему.
«Почему он... — заговорил Бакстоун в маленькой комнате клуба и добавил: — Нет, вы не Луис». Правда, Луис — достаточно распространенное имя, так что это могло ничего не значить.
Тем не менее Даруэнту казалось, что он чувствует на лице и руках клейкие нити паутины, которую затягивает огромный паук.
Отогнав назойливые мысли, молодой человек вскарабкался по крыше и влез в открытое окно ванной. Кэролайн там не было, шляпа, пробитая пулей, тоже исчезла. Открыв дверь в спальню, он увидел пустую комнату, все еще заваленную платьями, халатами, нижними юбками, корсетами, ночными сорочками и французскими чулками, которые еще не рассовали по шкафам и комодам.
Но когда Даруэнт открыл дверь в коридор, то заметил на лестничной площадке первого лакея.
— Милорд, — с явным облегчением произнес Элфред.
Держа в руке тонкий и длинный восковой стержень с горящим фитильком, лакей зажигал им свечи. Когда он провел стержнем по пяти свечам перед круглым зеркалом на стене возле двери ванной, пламя осветило его пудреный парик, зеленую ливрею и озадаченный взгляд.
— Мисс Спенсер и другие гости еще не прибыли? — спросил Даруэнт.
